– Ну попробуйте. Охрана будьте внимательны! – сказал судья.

– Ваша честь, он не опасен, – сказал врач. – У меня есть две фотографии, я сейчас покажу их ему, а потом отдам вам. Смотри Вова, ты узнаешь этого человека?

– Да, – улыбнулся писатель. – Это Фея.

– А вот этого? – протянул другую фотографию врач.

– Конечно, – восторженно ответил писатель. – Это Луч.

– Ваша честь, – врач подошел к судье. – Эта женщина на фото, его мать, а мужчина – отец. А их, как он говорит кодовые имена, возможно с чем-то связаны, с чем-то из глубины подсознания. Возможно, мама читала ему в детстве что-то про фею, а отец запомнился с каким нибудь лучом.

– Хорошо, я вас понял, присаживайтесь. Постойте, вы сказали, что родители погибли в аварии, то есть он этого не помнит?

– Нет.

– Но он же писал книги, я читал его работу, там вполне ничего от сумасшедшего.

– Я не знаю, что на это ответить. Возможно, это происходило постепенно, я говорил с соседями и знакомыми, они говорили, что последние годы он замкнулся.

– Ваша честь! – сказал прокурор. – Я протестую! Защита пытается навести тень того, якобы подсудимый психически больной.

– Слушайте, – обратился судья к прокурору. – Я вас знаю давно, но тут же и так видно.

– Это может быть тщательно обдуманный план защиты.

– Протест отклонен! Кто-то может что нибудь еще добавить?

– Да ваша честь, у меня есть последний свидетель. Он прольет свет на то, что мой подзащитный психически больной, – сказал адвокат.

– Хорошо, пригласите. Но что он прольет?

– Свет на причину болезни моего подзащитного. На 1984 год.

– Это тот год, – сказал врач. – Именно тогда я увидел Владимира первый раз.

– Здравствуйте ваша честь. Меня зовут Григорий Петрович Попов. Полковник ГАИ в отставке.

– Защита говорит, что вы что-то можете пояснить по поводу происшествия в 1984 году.

– Да ваша честь. В ту ночь шел сильный дождь, я был еще молодым. Нам поступил вызов, на трассе произошла страшная авария. Мы добрались не сразу, так как участок дороги размыло, наш Москвич не смог преодолеть эту канаву. Когда мы прибыли на место, мы просто не знали что делать. Уже светало, дождь прекратился. Мы увидели пять сгоревших до остова автомобилей. А еще вокруг ровным кругом, диаметр которого был не меньше футбольного поля, было выжжено все. Трава, земля, деревья и даже асфальт. В остатках автомобилей виднелись обугленные останки, и лишь на мальчишке не было ни царапины. Он ехал с родителями. Через какое-то время появились черные автомобили и военные грузовики, нас попросили покинуть это место. Парня мы успели посадить в машину, они ничего не поняли. Он не разговаривал, не сказал ни слова. Тогда мы его отвезли к доктору, да вот он собственно сидит.

– Так что же там произошло? – спросил судья.

– Не знаю, – ответил Григорий Петрович. – Позже нам сказали, что это была гигантская шаровая молния. Но я же не идиот ваша честь.

– Что это было по вашему?

– Не знаю, но не молния. Милиции там не было, нас не пускали, а дорога была перекрыта аж за семь километров. Они были в военной форме, но я помню, что нашивки у них были странные, я таких не видел.

   Прерия сторон думаю нет смысла описывать, каждая сторона отстаивала свою позицию. Судья дал право последнего слова подсудимому. Тот встал и охотно начал.

– Спасибо. Однажды, сидя в лесу у ручейка, я наблюдал за ним. Я пришел к выводу, что человек потребляет и тратит очень много воды. Но дело случая, или самой природы, бывает, что вода убегает, где-то лопнула труба, сломалась станция и так далее, вода всегда возвращается в землю. Вода бежит и стоит, если ей тесно, она находит выход. Но и она не может быть свободной. Она зависит от русла или впадины, сначала она бунтует смывая все, но потом, подчиняется. Это все.

– Присаживайтесь, – сказал судья. – Скажите Владимир Николаевич, что произошло на дороге в 1984?

   В ответ он лишь смотрел на судью и улыбался, легко и беззаботно, так, как будто эмоций у него совсем не было. Тогда судья пытаясь хоть за что-то зацепиться, задал вопрос обвинению.

– Скажите, все ли преступления о которых говорил подсудимый подтвердились?

– Да ваша честь, – ответил прокурор. – Все, до единого.

– Откуда он все это узнал?

– Не могу объяснить ваша честь.

– А к чему в начале слушанья вы зачитали отрывок из его записей, про звёзды, телевизор и так далее?

– Какой отрывок? – удивился прокурор.

– Кто слышал, как наше обвинение читало отрывок из тетради подсудимого? – обратился судья к залу, но все переглянулись в недоумении. Подняли руки лишь двое: адвокат и отставной полковник ГАИ.

– А вы доктор, можете объяснить? – задал вопрос судья уже доктору, но тот лишь развел руками.– Вот если вы не можете, что прикажете делать мне!? Суд удаляется, для вынесения постановления. Можете все сходить развеяться.

   Зайдя в кабинет, судья сел за стол и позвал секретаря. Налил воды и выпил залпом, затем налил еще, вошла секретарь.

– Присаживайся Валерия. Впервые в жизни, я не знаю что делать и прошу совет у тебя. Я много судил и оправдывал людей, разных, во многих глазах я видел злобу, подвох, корысть, но смотря в эти глаза, я не вижу в них зла и ненависти. Что произошло? Что произошло на той дороге? Откуда он знал все? Я не считаю его героем, но смертями он спас многих других людей.

– Не знаю, Пётр Владимирович, – ответила Валерия. – Попробуйте послушать сердце.

   Через сорок минут, судья выходил в зал, вердикт его был лечение в мягких условиях сроком на пять лет, но он его так и не огласил. Когда он вышел в зал, там была тишина, а перед его кафедрой стояли вооружённые люди в военной форме, в масках, а прямо перед ним стоял вероятно самый главный, но тоже в маске.

– Я прошу вас отдать мне дело и все имеющиеся документы и копии, сейчас в руки, – сказал он. – Из других органов и инстанций они уже изъяты. Электронная техника тоже.

– Что вы себе позволяете? Кто вы такой? Что тут происходит? – возмутился судья, но увидел, что они уже держат подсудимого.

– Прошу, отдайте мне их.

– Нет, я судья!

– Не заставляйте меня убрать помеху! – человек в маске достал и направил на него оружие. – Я могу вас убрать и забрать, либо вы сами мне отдадите.

– Прости, – прошептал судья глядя на писателя. – Это не я, я хотел…

   Но в этот момент он замолчал, он смотрел на писателя, тот улыбался, и он слышал его, не голос, а словно мысленно, как будто он говорил в его голове. И говорил он: «я знаю» .

   Все сидели перепуганные. Тишина. Только звук обуви людей в форме, уводящих куда то человека, в чьих глазах не было злости.

– Постойте! – сказал судья. – Один вопрос.

– Хорошо. – ответил главный и обернулся. – Только быстро, у нас мало времени.

– Ответьте, что произошло на той дороге в 1984?

– Эти парни с оружием, убьют меня и всех в этом здании, если я скажу, прощайте.

– Постойте, – сказал внезапно писатель. – Ваша честь, я нашел конец для моей книги. Можно я его скажу?

– Быстрее! – ответил человек в маске.

– Слушайте. Как-то я гулял,

   и незнакомца повстречал.

   Он все обо мне знал,

   Но его там не было тогда,

   На свет он не рождался никогда.

   Когда они вышли из здания, и все очнувшись от шока и страха выкатились на улицу, посмотреть, что там происходит, не увидели ничего. Там уже никого не было.

   Наше время.

   На даче, не далеко от леса, в домике горел свет. Была уже почти полночь. На улице еще прохладно, весна только начинает брать узду в свои руки. На большом крыльце сидел пожилой человек в кресле, укрыв ноги пледом. Рядом с ним сидели дети, мальчик девяти лет и девочка тринадцати лет.