Это место подходило для пересечений, и тут всегда ютились нейтралы: Каринов и не пытался скрывать обмен. Пусть все знают, что NOTE серьёзно настроена — меньше потом разъяснять. Недоделанный городскими властями супермаркет, конструкция балок, панелей и одиноких блоков; хороший перекрёсток для встреч представителей разных групп. Подходившую территорию подсказал Йорек, излазивший в своё время Авельск, и даже помог организовать пристойные условия для встречи. Этого паренька Михаил давно приметил: им вместе работать удобно, так что пока Йорек не нужен Люси или Касперу, Каринов с удовольствием бы с ним сотрудничал. Шустрый, сообразительный, а город для него — не просто родная стихия, а самая известная территория. Хороший разведчик — находка для любой должности.

Михаил покинул автомобиль, открыл заднюю дверь. Выскользнула Настя, беспокойно окидывая взглядом недостроенный центр и замечая нейтралов. Новоприбывшие оказались у всех на виду, и Михаила это не беспокоило — давно привык. Его племяннице приёмной было труднее, и прятать тревогу она плохо умела. Однако возвращаться явно не собиралась: не для того упрямо отвоёвывала своё право посетить обмен. Хотела всё своими глазами увидеть. Похвально, конечно, да и с Михаилом ей будет всяко безопаснее, чем без него — а сейчас Каринов не был уверен, что она смолчит и послушается. Настя бросалась из крайности в крайность, саму себя не понимая, и от неё можно было чего угодно ждать.

Подошёл Йорек. Капюшон толстовки на голове, руки в карманах джинсов. Собранный; прохладные металлические глаза с выражением сосредоточенности. В компании с Люси этот парнишка развлекался как мог, но на работе больше напоминал Бориса: ничего лишнего. Хорошее качество так-то.

— Лектория ещё нет, — сообщил разведчик, заодно кивая Насте. Та поздоровалась. Эти ребята были знакомы по Охоте, ещё когда Настю первый раз увёл Лекторий… Михаила тогда не было рядом. Опять.

Вздохнув, дипломат приосанился и развернулся к месту собрания. Нейтралы. Много. В надвигавшемся вечере они вырисовывались цветастыми образами каких-то уличных скульптур — неподвижные, мрачно-внимательные, сливавшиеся с улицей, как капли объединяются в море. Авельск на нейтралах строился. Михаил не помнил города, где существовала бы такая же система.

Айзека уже привели. Парень в широкой мантии, укрыв голову, сидел у самого входа на корточках и чертил палкой на песке. Каспер стоял над ним, прислонившись к массивному столбу, и с невозмутимым видом листал ленту новостей в телефоне, как будто находился дома, а не на серьёзном мероприятии. Поздоровался с Михаилом, подмигнул Насте, сказал, что ещё не началось, а что до нейтралов — пусть глазеют.

— Они знают, кто я? — спросила Настя немного нервно. Она держалась обособленно, но ни на шаг не отставала. Ещё в автомобиле Михаил посоветовал ей прикрыть голову, и она послушалась; хорошо.

— Если у них нет следящей странности, то нет, — покачал головой Каринов. — Не зря же прячемся. Пусть считают, что я привёл засекреченную сотрудницу, или что ты Люси.

Настя приподняла лицо, скользнув тёмно-сиреневым взором по балкам. У неё дрогнули ресницы, но серьёзное выражение лица не изменилось.

— Кто-то знает, — сказала она. — Из собравшихся здесь… есть кто-то. Он следит.

— В таком случае будь осторожна, — отозвался Каспер. Он отлип от столба, но не оглядывался, чтобы не беспокоить напрасно заинтересованных в процессе обмена нейтралов. — Когда начнётся, держись близ Йорека. Приглядишь, Йор?

— Без проблем. Пойдём, Насть. Михаил, Борис прибудет через пару минут, он закончил со всеми переводами.

Каринов кивнул. Настя притормозила на мгновение, рассматривая Айзека. Затем присела на корточки и что-то ему негромко сказала; паренёк кивнул. Девочка бросила вопросительный взгляд на Михаила; тот кивнул, и она поспешила за Йореком, сверкая белыми задниками кед. Любознательность — это хорошо, когда она не пересекает границы. Впрочем, пока за ней приглядывал кто-то из «костяка», Каринов был спокоен. Оставалось само дело.

К зрителям присоединилось ещё пару человек. Глазели они открыто, но Михаила было не вывести из себя — стаж работы в восемь лет всё-таки значим. Каринов углубился в беседу с Каспером, не затрагивая никаких важных тем, ничего, что потом повлекло бы за собой последствия. Ни слова про NOTE или то, что этот парень решил принять Айзека. У странных мест есть странный навык запоминать всё, что произносится, а потом улицы оказываются центром скопления самой разной информации. Как жизнь, как настроение, всякие мелочи; Каспер болтал охотно, но и он внимательно следил за окружением. Айзек, сидевший поблизости, не двигался с места, оранжевыми глазами боязливо озираясь. Пугливый. Ничего, организация научит его храбрости; некоторые люди кроме храбрости и лицемерия ничего с уроков NOTE не выносят.

Им необходима та область, значит, Айзека всё-таки вернут. А там уже обходные пути, сложные комбинации; трудно, но реально. Одну душу спасают, а не всех, хотя будь тут Роан — ратовал бы за освобождение всех детей Лектория. Увы, они не всемогущие. Они не могут вытаскивать каждого. Зато вполне возможно, что Айзека спасти получится.

Подъехал Борис, собранный, как всегда. Он не волновался, даже несколько усталым выглядел — вот уж у кого выдержка стальная. Михаил, тоже мало беспокоившийся, окончательно настроил себя на рабочий лад и приветствовал друга, тут же отмечая появление с противоположной стороны стройки фигур в плащах. Вовремя.

— Готов? — поинтересовался Борис.

— Это будет быстро, — отмахнулся Михаил, ослепительно улыбаясь. Настроение было ровным. Где-то среди зрителей затерялась Настя. И кто там за ней следит? Нейтралы умны и осторожны. Скорее всего, они не будут объявлять о присутствии лифы.

От Лектория прибыло три человека, как и полагалось: дипломат, помощник, контролирующий. С другой стороны — Михаил, Каспер, Борис. Контроллер оставался в стороне, пока двое сближались; впрочем, Лекторий ничего бы не выкинул именно из-за присутствия Бориса. Круценко — та особа, с которой сражаться опасно если не для всех, то для очень многих странностей Лектория. Каспер вёл Айзека, положив тому руку на плечо; Михаил ступал рядом. Каждое их движение ловили взгляды нейтралов. Начался обмен.

Йорек предложил ей помощь, но Настя и сама вскарабкалась по балкам, заняв удобное положение. Йорек, пожав плечами, устроился так, что любой пожелавший приблизиться сначала наткнулся бы на него — мера безопасности. Настя вздохнула. Ничего не попишешь; ей хотя бы позволили обмен посетить, и то славно. Девушка свесила ноги и стала разглядывать церемонию.

Действительно, церемония. Всё шло по чётким правилам, ни шагу в сторону. Двое напротив двоих, ещё двое по концам. Встали; говорил в основном Михаил, затем подал голос дипломат Лектория. Почему «дипломат», кстати? Он не был юристом по специальности. Возможно, очередное внутреннее название среди организаций — те, кто связываются с противниками, автоматически получают название дипломатов. Хоть и этому учиться нужно. Хм, интересно, это сложно? Настя бы вряд ли смогла постоянно держаться в таком светлом выражении, как Михаил — он целиком контролирует внешнее проявление своих настроений, человек без изъянов.

До них доносились слова. NOTE требовала кусок земли, Лекторий соглашался, возвращая себе подчинённого. Фигура Айзека в мантии не дрожала, но зоркая Настя приметила: всё-таки волновался, носком кроссовка ковырял землю. Всё проводилось под взглядами собравшихся, так что удивительно, как четвёрка, вёдшая переговоры, была так спокойна. Опыт, должно быть.

Настя повернула голову, собираясь обратиться с вопросом, но Йорек приложил палец к губам.

— Тебе не стоит говорить, — заметил он негромко.

Забыла. Девушка стыдливо опустила глаза. Айзеку позволили приблизиться к своим; его сразу поставили за спиной помощника. Дипломат протянул какие-то документы. Михаил принял их, сразу принявшись за чтение. Зрители молчали — ни шепотка. Все напряжённо следили за обменом, ловя каждый отклик.