С севера по его маршруту продвигался офисный работник в пиджаке и лакированных ботинках, стараясь не ступать в лужи. С востока вприпрыжку нёсся хипстер со скейтбордом под мышкой. С запада, отрезая от обратного пути, вышагивал спортсмен в полосатом костюме и с накачанным телом. Они мало чем выделялись из толпы, даже хипстер, будучи ярким, среди других людей являлся частью их общины, а не кем-то изумительным. Псы бывают разные. Лицо Льюиса прорезала усмешка.

Попался.

Антон этого ещё не понял, даже когда с ним в переулок свернули спортсмен и офисный работник, даже когда закатил хипстер. Льюис поспешил, он спустился на первый этаж, едва дождался светофора, хотя вполне мог бы его игнорировать. Он отдал сигнал, чтобы пацана не убили до его прихода, и получил мгновенный отклик. Он свернул в закуток и остановился, с язвительным торжеством скрестив руки на груди.

— Главная крыса, — фыркнул парень.

— Ты мне поговори ещё тут, отброс. — Льюис щелкнул пальцами. Хипстер и офисный работник, державшие его под руки, чуть пододвинулись. Антон не пискнул, когда ему по лицу прилетел удар, только поморщился; голова его дернулась, откинувшись, обнажив горло. Льюис едва сдержался, чтобы не прирезать его тут же. — Может, мальчик хочет рассказать, где его союзники? Те, что бросили его?

— Босс, — страдальчески протянули его псы. Им тоже хотелось крови. Они охотились. Они имели право. Но Льюис был непреклонен.

— Где остальные? — жёстко спросил он.

— Псы по всему городу, — хрипло отозвался Антон. Он уронил голову и посмотрел на него исподлобья, во взгляде скользила издёвка. Он висел на руках закалённых псов, его уже пару раз точно ударили, но держался, как победитель. Мелкий подонок. Льюис кивнул, и ему врезали ещё раз, и ещё.

— Лифы, — произнес он. — Где лифы? Где твоя подружка, ублюдок?

Антон покачал головой. Под его левым глазом расплывалось кровавое пятно, а дыхание вырывалось со свистом. Ах, с каким удовольствием Льюис бы остался! Наконец-то пойманная лифа, наконец-то месть, поимка, смывание позора кровью — но ему нужно идти, ведь тут есть другие его сородичи, не только этот исчерпанный ребенок.

Проиграл особый код датчик. Льюис тут же выловил прибор связи — смесь рации с мобильным телефоном — и быстро просмотрел сообщение. Хмыкнул. Они нашли, нашли. Самое время присоединиться к более интересной части охоты — к той, где ловят сразу троих.

— Твоя нынешняя странность бесполезна, — заметил он, обращаясь к Антону, затем повернулся к псам: — Заканчивайте с ним. И скажите Вильгельму, что с одним всё.

Он отвернулся и быстрым шагом направился в сторону следующего донесения. Там видели следующую крысу. Эта охота началась благоприятно.

В то же время Вильгельм был занят делом другим, не менее важным.

— Неужто бессмертное существо решило купить жизнь той девочки? — протянул он, тасуя колоду карт. Старые, обветшавшие, но с ещё горевшими красочными рисунками, они были его маленькой любимой вещицей, которую было просто приятно повертеть в руках. У фокусника вообще было только две слабости — его карты и лифы.

— И мальчика тоже, — подтвердил кивком дипломат. Весь такой лучезарный, он вызывал расположение своими манерами и любезным обращением, но голову не запудривал: Вильгельм отлично знал, что ему нужно. Вильгельм был в курсе, какая история связывала дипломата с одной из лабораторных крыс.

Они находились в совершенно пустом уличном ресторанчике. Михаил — в светлом пальто, со светлыми волосами, со светлыми глазами. И Вильгельм — в плаще и перчатках, такой, как всегда. Однако сегодня не их день, сегодня его день. Он сегодня победитель.

— Это крысы Лектория, — заявил он, с глухим стуком ставя колоду на стол. — Без разговоров. Без компромиссов. NOTE ведь не лезет не в свои дела, не так ли?

— Отдайте детей, — попросил Михаил, попросил с выражением мрачным, так не подходящим его обаятельной улыбке.

— Лекторий против. Лекторий сегодня забирает свою добычу, и никакой Атриум не помешает ему это сделать. Вы проиграли, Каринов, с самого начала — это добыча Лектория, а не ваша.

Михаил только слегка прищурился. Вильгельм откинулся на спинку стула, пряча карты в карман плаща. Больше незачем задерживаться. Миссия посла провалилась, а ему нужно торопиться — они уже отыскали Второго, дело за малым. Вильгельм встал и направился к выходу, но там резко затормозил.

— Мы настаиваем, — сказал с искристой вежливостью Каспер, перекрывший проход. Тёмные татуировки, тёмные волосы, тёмный, внимательный взгляд.

— Не советую вам уходить, — подал голос Михаил сзади. — Мы не окончили разговор.

Вильгельм неотрывно смотрел в окно за соседним столиком. Там ходили люди, мелькали пёстрыми своими одеждами. Промчался на скейте знакомый хипстер в полосатой бандане, он черкнулся ярким пятном среди полусерой дождливой промозглости. Фокусник медленно развернулся вполоборота, чтобы видеть и Каспера, и Михаила.

— Знаете ли вы истинную ценность иллюзий? — почти ласково произнёс он. — Она не в том, что человек видит желаемое или нежелаемое. Она в том, что человек становится в своих желаниях беспомощен. А раз он беспомощен, то вреда никакого не причинит.

— Каспер, — позвал было Михаил, но тут же дёрнулся вперед, лицо его резко побелело; мужчина отшатнулся обратно, невидяще уставившись зрачками в пустоту. Вильгельм, воспользовавшись моментом, прыгнул на Каспера так, как никогда бы не прыгнул уважающий себя джентльмен; пара ударов, жестокие несколько секунд, выстрел оказавшегося под рукой пистолета — и Вильгельм уже был на улице. Он поправил плащ, захлопнул дверь кафе и хмыкнул.

— Говорил же, иллюзии ценны, — заметил он.

Пора было спешить. Он ещё собирался посетить охоту.

*

Откровенно говоря, Люси было страшно.

Как ни стыдно признавать, за себя особенно. Роана не убить, даже если в дуло пушки засунуть, Каспер всегда ориентируется по ситуации, Йорек просто пройдёт пули насквозь. А вот Люси совершенно материальна и абсолютно не бессмертна. И ей было жутко.

Девушка-метаморф ждала сигнала. Она успела изучить улицу вдоль и поперёк, каждый раз мелькая новым обликом, чтобы сбить с толку псов — они оживились, активно рыскали среди толпы обычных, и если бы не знания Люси как разведчика NOTE, она бы ни за что их от граждан не отличила. Проглядывало зябкое солнце, но оно не красило Авельск, хмурый, оттеночный; для Люси каждый штрих казался опасным, каждая чёрточка заставляла ежиться. Она не было трусихой, нет. По работе ей приходилось посещать мероприятия, на которых отсчитывался каждый вдох. Просто сейчас… сейчас она должна была выйти к своре псов с голыми руками и продолжать играть свою роль при этом.

Люси, разумеется, справится, ведь на неё рассчитывают. И всё равно жутко.

Вильгельм оставил нескольких охранников у дверей кафе, в которое зашёл. Просто так туда не пробраться — чёрный выход тоже перекрыт, это Лекторий, а не какая-то жалкая команда сопляков. Они умеют обустраивать удобные места для переговоров. А ведь там внутри Каспер и Михаил; Люси прикусила ноготь большого пальца, забыв, что при её минутной внешности старой бабушки этот жест покажется странным. Она зашла за угол и тут же столкнулась с Йореком.

Он выглядел так же, как обычно, разве что поверх футболки не накинул ничего. Парень явно мёрз; Люси оставалось только посочувствовать. Вообще-то Йорек был выпущенным учеником Каспера, но она тоже приложила немало усилий для его воспитания как сотрудника NOTE, да и числились они в одной группе. Зато так Йореку наверняка было бы удобнее использовать странность, а лишние слои одежды помешали бы. Люси, стараясь отвлечься, спросила, который час. Йорек изогнул брови и сказал, что время приключений. Люси попыталась ткнуть его в бок, но рука свободно прошла через тело, как будто она попыталась пощекотать призрака; парень хмыкнул и протянул ей ворох одежды. Точная копия того, что сейчас на Вильгельме. NOTE, как всегда, работает оперативно.