Больше всего её волновал тот факт, что Дмитрия — убеждённого нейтрала — ранили. Его явно резанули ножом по животу, чудом не задев внутренние органы; пришлось постараться, чтобы унять кровотечение. Даже жаль, что Юра, способный исцелять, в отъезде. Зато жизнь была вне опасности, и Оля надеялась на лучшее.

Просто так ранить странного? Ха. Никакие маньяки не сравнятся с силами даже пассивной способности. Люди на подсознательном уровне частенько избегают странных, какие-то незнакомые бандиты не стали бы исключением. Дмитрия ранил… кто-то странный? Он впутался в неприятности? Лекторий или NOTE, нейтралы или работники?

— Дергаешься… как… — прошуршал кто-то, явно не придумав продолжения фразы.

Оля в негодовании вскинула голову и столкнулась с повеселевшим взглядом тёмных очей пациента. Это обескуражило даже больше, чем факт его возвращения в сознание. Дмитрий смотрел на неё по-настоящему радостно.

— Ты кто такой и куда дел готического буку? — проворчала Оля, разворачивая коляску, чтобы лучше его видеть.

— Он из меня вытек с кровью, — закатил глаза юноша, становясь более похожим на самого себя. — Спасибо за помощь.

— Внутри ничего не задето, жить будешь. — Оля с подозрением рассматривала друга. Действительно, сон придал ему сил, освежил вечно мрачное лицо, даже бледность немного подкрасилась здоровьем. Может, он просто высыпается редко? Вон как глаза сверкают. Она впервые его с таким хорошим настроением видит!

— Не скажу, что рад, но польщён заботой. У тебя же родственники приехали?

— Да, сестра с мужем… Речь не о том! Раз уж пришел, выкладывай, кто тебя ранил и за что.

Не так уж она и доверяет людям, чтобы сбрасывать перед ними образ той Ольги Цветаевой, которую большинство знает. Нейтралы и прочие помнили её всегда собранной, безукоризненно вежливой, но Дмитрий давно уже вызывал у неё открытость, так что эмоций Оля не прятала, а фразы не подбирала.

— Не поверишь, если скажу.

— Заранее не верю. Говори уже!

Он приподнял руку и прикрыл лицо тыльной стороной ладони, спрятав глаза. Что-то было защитное в этом жесте, что-то непривычное даже для этого человека.

— Я встретил лифу, — донёсся ровно его голос. — Настоящую лифу, беспризорницу с особыми силами. И это из-за неё всё произошло.

Оле показалось, что целый мир рухнул.

*

Ощущение, что происходящее неподвластно остальным, током ударило, пронеслось по нервам. Настя вскочила, испугав голубей, до боли в глазах всматриваясь в одинокий силуэт у самого фонтана — но ближе не пошла.

Выдох, вдох. Аккуратно подступить, будто ничего не замечает.

Ещё аккуратнее…

Странный оглянулся. У этой девушки глаза были настолько синие, что в них можно было утонуть.

— Отойди назад! — прошипела девочка-подросток через стиснутые зубы. Нескладная, опиравшаяся на фонтан руками, отставленными за спину, наклонившая голову, она как будто защищалась — отчаянно и безнадежно. Обычная одежда. Длинные шелковистые волосы светло-русые, собраны в низкий хвост и опускаются аж до поясницы, вьющаяся челка прикрывает правый глаз.

Сами глаза Настя увидела не сразу — девушка стояла к ней спиной. Тем не менее, только Настя собиралась отступить, как её просили, раздался новый голос, и в этот раз не полушёпот:

— А то что?

Настя остолбенела, а саму пробило холодом. Вспомнился запах гари с кровью, выжженный отпечаток поверх разорванной толстовки, тихие хрипы… раненый Антон.

А человек, который его ранил…

Не шевеля ни одним мускулом заметно, Настя перевела взгляд дальше.

Ну, точно. Парень с кроваво-красными волосами, зачёсанными назад, с издёвкой взирал на девчушку, покручивая в раскрытой ладони пистолет. В свободной руке болталась сетка с теннисными мячами.

На Настю никто не смотрел — или?.. Но в тот же момент парень повернулся в её сторону и ухмыльнулся.

— Смотри-ка, малышка, твоя способность не защищает других странных, — с деланным волнением протянул он.

Девчушка резко развернулась, и сразу произошло несколько событий. Блеснули два ярко-синих, как море под солнцем, глаза, полные свирепой ярости, такой, что заставила содрогнуться. Заподозрившая подвох Настя метнулась к девчушке, обхватила кое-как её руками и повалила прямо в фонтан, взметнув тысячу брызг. Подожжённый мяч пронесся там, где только что стояла незнакомка, и врезался в воду, зашипев паром.

— Что за?! — начала было девчушка, попытавшись вырваться, но Настя не отпускала. Они погрузились в воду — благо, что уровень был невысоким — затем высунулись. Девушка барахталась в её руках, и Настя быстро отпустила. Та взирала на неё горевшими глазами, взглядом ненавидящим и злым, острым, как битое стекло, и таким же несчастным. — Ты кто такая вообще?!

…Мир треснул.

Я обязательно найду тебя однажды, вот увидишь!

Все опрокинулось, как картонный домик. Краски смешались, вытянулись, словно двухмерные, а поверх взорвался новый слой — тот, что крылся под всеми отговорками, под всеми ошибками. То, что Настя в себе не видела. То, от чего она уже сбегала.

Жизнь осыпалась кровавыми осколками, а сердце истошно забилось пульсацией в горле.

…ведь ты мой лучший друг.

И голос этой девушки показался на миг ей самым родным, самым знакомым, самым важным, что у неё когда-либо было. Важнее жизни, важнее смерти, мира важнее, а Настя смотрела широко раскрытыми глазами на незнакомку, а та смотрела на неё — с ужасом.

Потом девушка быстро присела, с неожиданной силой, рождённой отчаянием, перетянулась через Настю и оттянула волосы на её затылке, заставив вскрикнуть от боли.

Зажим разжался. Девушка с недоумением и сомнением уставилась на неё, но то была уже не ярость.

— Ты… — начала она было, но помешал Файр.

— Один раз увернулась — второй раз не получится, — заявил тот жёстко, замахнувшись другим мячом.

Инстинкт сработал быстрее, но пламя всё равно задело. Настя так и не осознала, закричала она или нет, но боль в щеке была ужасающей; кожу слабо обожгло, не задев толком.

— Беги отсюда! — заорала или, возможно, выдавила она, обращаясь к девушке, которую в последний момент оттолкнула.

Фонтан брызгал на них, гася пламя, и всё вокруг шло своим чередом, а пистолет Файра уже направлялся на них тёмным дулом. Девушка неотрывно смотрела на Настю, и от её выражения что-то дрогнуло в сердце.

— Так вот, какая ты, — тихо сказала она, а затем улыбнулась: мягко, ласково, отчего у Насти слёзы выступили на ресницах. — Я так рада тебя увидеть…

И она подскочила, как пружинка, с распростертыми руками, и заслонила Настю собою. В следующую секунду раздался выстрел.

— Тая-а-а-а!

*

— Лифу? Ты уверен?

Наивно было спрашивать, но всё же… шанс пересечься с подобного рода существом крайне мал. Оля знает это как никто. Даже теперь, спустя столько времени, когда выжившие разбрелись по свету — столкнуться с лифой именно здесь, в этом городе?!

Дмитрий убрал ладонь. Он лежал без движения, сверля угрюмым взглядом потолок и не соизволяя повернуться к встревоженной подруге.

— Нет сомнений. У неё длинные волосы, и она прятала метку, но я всё равно разглядел. Да и такие способности — мало найдётся странных, обладающих такой поразительной мощью, но не подчиняющихся кому-то.

— Такие, как «тени», например, — мрачно проговорила Оля, касаясь ладонью своего лба. — Как же так… И что случилось?

В соседней комнате раздался смех — сестра развлекалась вовсю в своем долгожданном отпуске. Эта грань мира, тёплая и светлая, привлекала любого, но не всем доставалось ступить за её порог. Оля хотела бы находиться там вечно. Наверно, хотела бы — но разве речь идет о ней?

Сейчас ей нужна сила девушки-нейтрала, а не обитательницы этого прекрасного спокойного места. И первым делом она взялась за телефон. Конечно, её сторона целиком отрицает привязанность к какой-то из организаций, но Роан — дело другое, только ему сейчас стоит знать.

— В городе встречена лифа, — лаконично сказал Оля вместо приветствия.