Кажется, Йорек собирался наведаться к человеку весьма порядочному, раз тот заслужил такое лестное доверие со стороны соседей.

Дом, в который он стремился, находился немного в отдалении. К нему вёл чистый лес, пронизанный ровными дорожками. Постройка красивая, аккуратная, хоть и одноэтажная; широкие окна с большими подоконниками смотрели чистыми стёклами наружу, садик был усыпан летними цветами, всё со вкусом и смыслом. У порога, кроме ступеней, спуск; на крыльце — плетёный диванчик и свободное место рядом, в которое почему-то не стали ставить ещё кресло, хотя пространства как раз хватило бы.

У его визита могут быть последствия. Раньше Йорек не задумывался о подобном: он был в ответе только за себя, так что решения принимал быстро и без оглядки. Теперь же, когда к нему так близко подкрались тщательно избегаемые ранее связи, он был вынужден размышлять над каждым шагом. Парень, помявшись, нажал на кнопку звонка.

Ему пришлось подождать, пока подошёл хозяин. Он оказался немолодым, но неплохо сложенным, с щетиной и в просторной рубашке, прятавшей мускулистые руки. Хозяин посмотрел на него и приветливо спросил:

— Вы к Оле?

— Да. — Йорек присматривался к нему незаметно, не провоцируя тревогу, и вид этого человека его устроил. — Ольга Цветаева здесь ведь живёт?

— Проходи.

Его пропустили. Внутри было так же аккуратно и чисто, как снаружи: всё на своих местах, всё обустроено. Йореку нравились такие дома — в них чувствовалась душа хозяина. И душа притом, знающая всему меру и отделяющая комфорт от бардака.

Мужчина провёл его к дверям какой-то комнаты и предложил чаю, а потом скрылся. Йорек проводил его глазами, вздохнул, постучался и вошёл.

Он ожидал увидеть кого угодно, но это оказалась… ну да, девушка, но почти ещё подросток — лет восемнадцать, не больше. Мягкие волосы цвета шоколада переброшены на левое плечо и перевязаны у концов. Слегка смуглая кожа, глаза — чистые, тёпло-карие, с густыми ресницами. Довольно худощавый силуэт; свободная красивая блузка с широкими рукавами, длинная жёлтая с чёрным и белым юбка укрывала ноги целиком, оставляя только носки домашней обуви. Девушка сидела в инвалидном кресле, повернувшись к Йореку и с интересом его разглядывая.

— Привет, — улыбнулась она, и это вышло совершенно естественно, хотя они встречались первый раз.

— Привет, — ответил Йорек. — Я пришёл просить о помощи.

Чай пах горными травами и цветами, вкус имел замечательный. Но больше всего Йореку понравились бутерброды: Оля, видимо, заметила его голодные взгляды и потому не скупилась. Так как они находились на кухне, у неё было всё необходимое, и скоро, кроме тостов, Йорек довольствовался ещё и свежим мясным пирогом.

— Неправильно как-то, — пробормотал он. — Ощущение, будто я пришёл, чтобы объедать.

Оля лишь посмеялась:

— Не вижу в этом дурного. Ешь, сколько захочешь, у меня всего полно.

— И часто так кормишь незнакомцев? А если я враг?

— У меня нет врагов. — Она говорила, кажется, искренне. — Вот ты из NOTE, но меня и Лекторий не трогает. Да ты знаешь, кто я.

— Да. Связующий нейтралов. — Он пристально смотрел на неё, но Оля была совершенно спокойна, словно так и нужно, словно всё как обычно идёт своим чередом. — Как ты поняла, что я из NOTE?

— Я предполагала, что скоро кто-то придёт. Вы спасли девочку?

Ага, она уже в курсе. Или её специально предупредили? Учитывая, какую роль Ольга играла во всей этой атмосфере постоянной вражды, она наверняка знала всё обо всём. Поэтому Йорек к ней и пошёл, хотя из всей организации её мало кто навещает, чтобы не превысить баланс общения.

— Да. Я вывел, Люси сыграла роль Веррана и успешно помогла Роану и Антону её перехватить.

— Люси — метаморф, помню. Вот как… Поздравляю. Передавай Роану, что договор будет в силе. — Она расслабленно улыбнулась, точно отыскав облегчение.

— Какой договор?

— Прости, но спрашивать это нужно у него. Я лишь проводник, лишь «мост». — Она задумчиво поскребла пальцами стол. — Но ведь ты пришёл не за тем, чтобы передать вести, Йорек, для которого нет преград?

Он почти не удивился, что она и его знает. Ох уж эти просвещенные нейтралы, никакой тайны не ставят… Даже представиться не сумел по-человечески. Йорек усмехнулся. Теперь, сытый и довольный, он мог перейти к цели визита.

— Я хочу отыскать одного человека, странного, — начал он, но был тут же прерван.

— Я не разглашаю то, чего не хотят мои знакомые. — Карие глаза её с укором прищурились. — И секреты не выдаю. Пойми, я нейтрал, а не ваш шпион.

— Да это не всем нужно, а мне! — горячо возразил Йорек. — У этого человека есть ответ на мой вопрос! Он даже подсказку дал, но я не сумел расшифровать.

— Хм… Можешь описать его, а я уже решу, открывать или нет.

Упрямая, позиции держит. С другой стороны, беседуя со всеми сторонами вечной борьбы, нужно обладать жёстким характером и сильной волей, иначе нескончаемая схватка сломает. Оля не создавала впечатление стального человека, и в то же время Йорек интуитивно чувствовал в ней некий стержень: во взгляде, в скромных приятных манерах, в лёгкости общения — всё это строилось вокруг чего-то несгибаемого. Оля точно не была похожа на его прежних знакомых, даже никого из NOTE не напоминала. Странная девушка. Но он по делу явился, а не приглядываться к кому-либо, так что Йорек объяснил:

— Это шаман. Весь в мехах, весь такой задумчивый, будто живёт не с нами. Скорее всего, у него имя связано с полночью или типа того.

Оля задумалась, переведя взгляд на окно. За ним дышал ветерком лес, склоняя сосновые ветви и елозя по соседним.

— Я знаю его, — наконец, сообщила она. — Миднайт, двадцать шесть лет. Числится как работник Лектория.

— Лектория?! Но зачем он тогда со мной заговорил?

— Кто знает. Миднайт — один из самых его необычных сотрудников, если можно так характеризовать странных вообще. Понимаешь, он видит смерть человека. То, кто, как и когда умрёт. В схватках он никогда не принимает сражения, а его поведение сложно охарактеризовать.

«Чудно, — растерянно подумал Йорек. — Теперь у меня к нему ещё больше вопросов».

— Мне нужно поговорить с ним, — пробормотал он. — Но в Лекторий, ясно дело, нельзя соваться. Они сейчас на взводе, тем более такой крах…

Их тотальная ошибка, оказывается, повредит не только им и нейтралам. Йорек вздохнул: и что делать теперь? Разгадывание загадки становилось в тупик. До Миднайта не добраться. Правда, если…

— Ладно-ладно, я поговорю с ним, — взмахнула рукой Оля, поймав его умоляющий взгляд. — Но когда он сам зайдёт. Возможно, это будет нескоро.

— Да хоть когда! Спасибо!

— Ещё не за что. — Взгляд её затуманился. — Теперь многое должно измениться, вот и я рисковать не буду.

Они посидели ещё немного, а затем Йорек сказал, что ему пора. Поблагодарил за всё — за вкусный пирог, за чай и за разговор, который оказался так важен. Оля улыбалась, но мысли её явно были где-то далеко.

На прощание, остановившись на крыльце, она сказала:

— Если будет возможность, покопайтесь в своей организации по поводу прошлого похищенной. Не может быть, чтобы её просто так украли. И ещё — передай ей самой наилучшие пожелания. Жаль, что ей пришлось столько пережить.

Что бы там ни говорилось о связи прошлого с настоящим… Йорек не мог так просто раскрывать карты до конца. Тузы идут в последнюю очередь. Он кивнул.

— Всё передам. Увидимся, Оля!

— Пока, Йорек.

Уже уходя, он видел, как развернулась в коляске девушка, знающая всё, но через плечо всё равно на него оглянулась. Это почему-то сделало приятно. Обратно Йорек возвращался уже с улыбкой.

***

— 4 июля 2017

Все шторы были отодвинуты, и комната купалась в густом, как растительное масло, солнечном свете. Сидеть было неудобно — по большей части из-за смущения; правда, своеобразную «лавочку» это ничуть не стесняло. Идея принадлежала ему, и его же теперь крепкий торс вздымался и опускался, плечи напрягались, удивительно тихое для подобного вида занятий дыхание едва красило воздух усталостью. Настя, стараясь не двигаться из нежелания соскользнуть и упасть, вслух читала Уайльда. Её голос, всё ещё негромкий, но приобретавший особую выразительность даже при пониженных интонациях, разносился по помещению и дотлевал в углах.