Сейчас об Америке она даже слышать не хочет.

Раздаётся стук, а затем, получив разрешение войти, Лиззи открывает дверь. Она стоил на пороге, держась за ручку и не решаясь сделать шаг вперёд. Эвелин скользит взглядом по тёмно-синему платью сестры и задерживается на светлых волосах: Лиззи стала блондинкой, какой была тогда, когда они приняли решение уехать в Америку. Эва ловит себя на мысли, что Элизабет с тёмными волосами кажется ей роднее, чем та, что сейчас пришла к ней в комнату.

— Беатрис сказала, что ты только что вернулась. Всё хорошо?

— Да. Всё хорошо, Лиззи.

Лиззи кивает и, прикрыв за собой дверь, садится на кровать к сестре. Эвелин тоже садится, не сводя с неё глаз.

— Эвелин, пообещай, что ты выслушаешь всё, что я тебе скажу. Ты не будешь перебивать меня и ни в коем случае не будешь возражать мне.

— Лиззи, ты меня пугаешь.

— Скажи, помнишь недавний приём?

— Когда дядя Арчи напился и полез к Эсмеральде, а та вылила на него графин с водой? Ты об этом приёме?

— Да.

— И что не так?

— Я не буду отвечать уклончиво или пытаться смягчить ситуацию, как это делает Гарри. Я предпочитаю правду, горькую и беспощадную правду, но ты это и без меня знаешь.

— Лиззи!

— Ты понравилась Аластору Беллорду.

— Что?

Это ужасно, потому что Аластору Беллорду — под пятьдесят, он — богатый английский промышленник, мечтающий расширить свои владения и, кажется, ради этого он готов пойти на всё. Эвелин бы поняла, если бы она приглянулась его сыну, — Эндрю Беллорду — который вёл себя достаточно учтиво весь вечер и даже ухаживал за Розалией, которую все считали «гадким утёнком». Но, чёрт возьми, не Аластор же!

— Сегодня, — тем временем продолжает Элизабет, и Эвелин завидует её выдержке — сообщать такие новости с таким спокойным лицом уметь надо, — пока тебя не было дома, он приходил. Разговаривал с дядей Арчи, дождался, когда Гарри придёт на обед. Я пыталась поговорить с ним, но меня он даже не стал слушать. Да ещё и сказал, что я плохо влияю на Гарри — затуманиваю ему разум. Он просил твоей руки, и они отказали ему.

— Он? Не Эндрю?

— Об Эндрю он даже не упоминал.

Внутри всё холодеет, и Эва чувствует, что дышать становится тяжело. Лиззи кладёт ладонь ей на колено и сжимает пальцы.

— Эвелин, он просил твоей руки несколько раз, и каждый раз твои дядя и брат ему отказывали. Тогда он пообещал, что…

— Что?

— Что превратит нашу жизнь в Ад. Эвелин, послушай…

— Я согласна выйти за него, — перебивает её Эвелин. — Лиззи, я не хочу… Не хочу, чтобы вы страдали из-за меня. Он — богатый и властный, он обязательно это делает. Я выйду за него. Вы не должны страдать из-за меня.

— Нет, Эвелин, ты за него не выйдешь.

— Почему?

— Потому что я обещала тебе, что мы не будем касаться темы твоего замужества. Ты сделаешь выбор сама и только тогда, когда придёт время. А раз я обещала, значит, сдержу слово.

— Лиззи! Ты не понимаешь!

— Нет, я прекрасно понимаю, — Элизабет прикусывает губу, — что просчиталась. Сначала я думала, что приглянулась ему, он не сводил с меня глаз весь вечер, а затем он признался, что ты запала ему в душу своими улыбкой и танцем. И тогда я поняла, что мечтала, чтобы я понравилась ему, а не ты, потому что я не хочу для тебя такой судьбы.

— Он может даже убить нас! Он же жутко богатый и влиятельный!

— Нет гарантий, что он оставит нас в покое после того, как ты станешь его женой, понимаешь? Допустим, чтобы выйдешь за него, но он может обозлиться на то, что мы пытались ему помешать.

— И что нам делать?

— Тебе — ничего, а я с Гарри попытаюсь разрешить эту ситуацию. Завтра я встречаюсь с Эндрю, он позвонил и попросил о встрече. Понятия не имею, что он хочет мне сказать, но я надеюсь, что хуже уже не будет.

Эвелин зажмуривается, когда Элизабет, наклонившись, целует её в лоб. Так делала мама перед сном, и от этого комок в горле становится ещё больше.

— Спокойной ночи, Эвелин, — Лиззи гладит сестру по волосам и, улыбнувшись ей, покидает комнату.

Эве хочется кричать.

***

— А что сказал по этому поводу Эндрю Беллорд?

— А сам как думаешь? Эндрю Беллорда не очень обрадовал факт, что его будущая мачеха годится ему в сёстры.

— Да уж.

— Я пришла к тебе, Томми, потому что не знаю, что мне делать.

— Я знаю, Лиззи.

— Наша семья не такая влиятельная, чтобы дать ему отпор. У нас не так много денег, чтобы мы могли составить выгодную партию. Я это понимаю, как и то, что нам можно только лишь мечтать о взаимной любви. Но если я и Розалия справимся с этим, то не Эвелин. И… Я обещала ей, что мы больше не будем касаться темы её замужества.

— И как далеко ты готова зайти? — Томми струйкой выпускает дым изо рта, не сводя глаз с сидящей напротив него Элизабет. Та выдерживает тяжёлый и пронзительный взгляд голубых глаз, говоря громко и чётко:

— Настолько далеко, чтобы избавиться от него. Томми, я в отчаянии настолько, что готова сама убить его: перерезать горло или подсыпать ему чего-нибудь в чай.

— Ты слишком добрая, Лиззи, чтобы браться за нож, — Шелби усмехается и прищуривается. — Ты даже мышь, попавшую в мышеловку, добить не можешь, а тут человек.

— Томми…

— Я разберусь со всем.

— Спасибо, я очень…

— Но ты будешь мне должна.

— Хорошо, — Лиззи кивает, соглашаясь, потому что знает — Томми Шелби не будет просто просить Аластора Беллорда покинуть город.

Томми Шелби убьёт, потому что в глазах Лиззи Шеффилд — слёзы.

А он терпеть не может женских слёз.

Особенно — её.

***

— А по пятницам Вы свободны?

— Нет.

— А по понедельникам?

— Я занята, — Эмма закатывает глаза. Исайя, однако, не сдаётся.

— Совсем занята?

— Да.

— Может, всё же выкроишь время?

— Исайя, ты хороший, вроде бы, парень, поэтому не заставляй меня хвататься за стакан и разбивать его тебе об голову. Я знаю, что ты из «Острых козырьков», но мне не нравится, когда парни себя так ведут.

— А как я должен себя вести, чтобы тебе понравится?

— Я…

— Эмма, привет, не знаешь, где Финн? — влетевшая в «Дерзкие мечты» Эвелин спасает Эмму от ответа, а голову Исайи — от стакана. — Я заходила в «Гарнизон», была в конторе у Шелби, но его нигде нет.

— Он здесь, — подаёт голос Исайя, — вместе с Майклом в кабинете наверху, просматривает бумаги. Пойдёшь его звать — поторопи Майкла, третий час здесь сижу и жду его.

Эвелин кивает и чуть ли не бегом направляется к лестнице. Сердце бешено стучит, когда она сталкивается в дверях кабинета с Майклом.

— Привет, Эвелин. С бумагами всё в порядке, можешь передать своей сестре.

— Спасибо, Майкл.

— Идём, Финн, нам ещё к Джону ехать.

— Финн, мы можем поговорить? — вмешивается Эва, не сводя с Шелби глаз. Грей понимающе кивает.

— Я с Исайей в машине.

— Хорошо.

Едва за Майклом закрывается дверь, как Эвелин срывается с места и бросается к Финну в объятия. Тот подхватывает её и осторожно, словно боясь навредить, прижимает к себе, устраивая ладони на талии девушки.

— Эвелин, всё в порядке?

— Ты знаешь, что случилось?

— Нет. Что…

— Лорд Беллорд хочет сделать мне предложение. Причём не младший, а старший.

— Эв…

— Я не знаю, что делать. Лиззи говорит, что всё разрешится, но я так боюсь, что нет, — она вздыхает. — Это, видимо, наказание мне за то, что я трепала вам нервы.

— Эвелин…

— Не перебивай меня, Финн, дай сказать. И если я должна выйти за Беллорда, чтобы искупить свои грехи, то я выйду.

— А как же моё предложение?

— Мне кажется безумным просить тебя о таком.

— Но я тебе нравлюсь.

— Да, нравишься, в этом и проблема.

— И ты мне нравишься.

— Финн, это не так просто, — Эвелин отстраняется, поджимая губы. — Допустим, что мы поженимся. А вдруг ты встретишь кого-то, кто будет нравиться тебе больше меня, кого ты полюбишь?