Харви нетерпеливо ждал внутри, напряженно прислушиваясь, но не мог расслышать, что именно там говорилось. И он знал, что лучше не вступать за нее в бой. Но тут голос Донны стал громче.

— Отпусти меня, Джереми. Ты делаешь мне больно, — Джереми крепко держал ее за запястья, притягивая к себе, и слова его звучали угрожающе.

Харви в два шага оказался у двери и с силой распахнул ее, глядя между двумя людьми на ступеньках крыльца. — Что, черт возьми, здесь происходит?

Джереми был ошеломлен внезапным вмешательством и немедленно отпустил Донну.

Донна потерла свои ноющие запястья. — Убирайся отсюда к черту и никогда не возвращайся, — выплюнула она.

Джереми попятился назад, тяжело дыша через нос, быстро взвешивая свои возможности, прежде чем развернуться и уйти.

Харви встал перед ней, зная, что иначе она не встретится с ним взглядом. — Эй, ты в порядке? — Его сердце билось так быстро, что он боялся ушибиться изнутри.

Когда их глаза встретились, Донна увидела гнев и беспокойство, отраженные на его лице, его большие глаза, его нахмуренные брови. Он посмотрел на ее красные запястья, которые она попыталась прикрыть, натянув рукава кардигана.

— Он сделал тебе больно? — Грудь Харви тяжело вздымалась.

— Нет, со мной все будет в порядке, — она просто смотрела на свои туфли, стыдясь, что не может смотреть на него.

— Донна, — предупредил он ее, сжимая кулаки. — Донна, скажи мне сейчас же. Он когда-нибудь причинял тебе боль раньше? — Она что-то скрывала. В нем нарастала слепая ярость. Он убьет этого сукиного сына голыми руками.

Чуть не плача, Донна не знала, что ответить. Она не хотела лгать, но чувствовала, что Харви вот-вот пробьет дыру в стене. Он возвышался над ней, кипя от гнева. Когда она успела усохнуть, или теперь он действительно такой большой?

— Харви, просто отпусти его. — ее губы задрожали, пытаясь уклониться от вопроса, что только еще больше разозлило его.

— Я не могу отпустить его, Донна. Ответить мне. — он смотрел на нее сверху вниз, не колеблясь.

За все те годы, что они были вместе, она никогда не видела его таким сердитым, и это выбивало ее из колеи. Вся эта ситуация выбивала ее из колеи. Не в силах больше сдерживать слезы, она позволила им пролиться. — Пожалуйста, Харви. Он был просто пьян…

Как только эти слова слетели с ее губ, Харви повернулся к ней спиной. Выругавшись, он пересек лужайку в том направлении, куда ушел Джереми, его длинные шаги уносили его далеко, быстро, все еще способного различить силуэт мужчины вдалеке.

Не желая, чтобы Джереми погиб, она последовала за ним, с трудом поспевая за ним, но твердо решив остановить его.

Добравшись до конца улицы, Харви даже не заметил ее приближения, пока обе ее руки не обхватили его правое запястье, развернув его так, что Донна чуть не врезалась в него, но остановилась совсем рядом с их телами. Он тяжело дышал, его ноздри раздувались.

Она посмотрела ему в глаза, его зрачки были такими большими, что казались почти черными. Его челюсти были сжаты. — Пожалуйста, не делай этого, — она умоляла его, крепко держа за запястье. — Он того не стоит, — она не сводила с него глаз, ожидая, что он заглушит свой гнев и увидит ее, стоящую перед ним. Она могла сказать, что он боролся с другими эмоциями, не зная, что делать дальше.

Через некоторое время он наконец закрыл глаза и глубоко вздохнул. Когда его глаза снова встретились с ее, они были темнее, чем раньше, веки опущены, взгляд слишком знакомый. Дикое желание исходило от него, его глаза опустились к ее губам. Может быть, это было из-за близости их тел, а может быть, из-за того, что его гнев превратился в похоть, но внезапно воздух стал плотнее, у нее перехватило дыхание, и она почувствовала, как затвердели ее соски, ожидая, что он прижмется губами к ее губам и она не остановит его, если он это сделает.

Время остановилось.

Внезапно осознав, что она все еще держится за него, Донна отпустила его запястье, как будто оно горело.

Харви не понимал, что делает, пока она не отпустила его, разрушив чары, под которыми они находились. Чертыхнувшись, он отступил назад, проводя рукой по волосам, наконец-то осознав всю серьезность ситуации. Когда до него наконец дошло, почему они вообще оказались здесь, Он наклонил голову, чтобы она услышала каждое слово, которое он собирался сказать.

— Если я когда-нибудь увижу его снова, я убью его, — пообещал он с низким рычанием.

Она не сомневалась в нем, от этого заявления по ее спине пробежала дрожь, а до самой сердцевины пробежал жар, и это первобытное поведение возбуждало ее больше, чем она могла сосчитать.

Ей потребовалась секунда, чтобы собраться с мыслями.

Когда шок от всей этой ситуации, наконец, вошел в нее, Донна начала заметно дрожать. Ее запястья болели от того, что Джереми насильно удерживал ее, и прямо сейчас Харви стоял слишком близко.

Наблюдая за тем, как меняется выражение ее лица и кровь отливает от него, Харви знал, что она была напугана, будучи свидетелем этого несколько раз. Он никогда не хотел быть таким агрессивным, но в тот момент, когда он увидел ее боль, что-то сломалось.

— Эй, посмотри на меня, — его тон полностью изменился, нежность вплеталась в слова. Когда она не подняла глаз, Он приподнял ее подбородок, чтобы встретиться взглядом. — С тобой все в порядке.

Она отчаянно хотела верить ему, но все в ней говорило ей, что она была далеко не в порядке.

— Нет, Харви. Я не… — Рыдание вырвалось из ее горла, когда она, не задумываясь, наклонилась вперед, осторожно положив голову ему на грудь. Ее тщательно построенные стены рассыпались вокруг нее. Прошлое больше не имело значения. Ей нужно было, чтобы он утешил ее прямо сейчас.

Застигнутый врасплох этим внезапным прикосновением, Харви весь напрягся. Инстинктивно он обнял ее, утешая, когда почувствовал, как на его рубашке образуется мокрое пятно.

— Пойдем, я отведу тебя внутрь, — скомандовал Харви.

Она позволила ему увести себя в дом.

Он запер за ними дверь. — Я останусь здесь на ночь. Я ни за что не оставлю тебя одну.

— Харви, у тебя нет…

— Этот мудак пытается вернуться, кто знает, что он сделает.

Она действительно не могла спорить с этим, хотя зная Джереми, он не хотел бы испытать свою удачу с кем-то вроде Харви.

— А ты завтра меняешь замки, — он не хотел говорить так властно, но кто-то должен был присматривать за ней, потому что она явно не делала этого сама. И ему оставалось только гадать, почему.

Они молча уселись на диван.

Донна долго молчала. Слишком долго. Напряжение в воздухе усилилось, и Харви встал, чтобы налить им обоим немного воды. Когда он вернулся и сел рядом с ней, Донна наконец прошептала: — Пожалуйста, не сердись на меня.

Все, что он хотел сделать, это заключить ее в свои объятия. Он был чертовски зол на Джереми, но не на нее.

— Донна, что случилось? Донна, которую я знал, никогда бы не позволила так с собой обращаться, — он нахмурился, не совсем понимая, что с ней происходит.

— Я не знаю, Харви. Может быть… я чувствую себя глупо, говоря это.

— Просто скажи мне, Донна. Все нормально.

Его голос успокоил ее. Он мог заставить ее почувствовать, что все будет хорошо, просто говоря. -Может быть, я просто… наказывала себя.

— А зачем тебе себя наказывать? — Его голос становился мягче с каждым словом.

— За то, что я сделала. За то, что не дала тебе второго шанса, — она уставилась на стакан, который он ей протянул.

Харви слишком хорошо понимал, что потребность наказать себя может быть непреодолимой, но он ненавидел видеть ее такой. В груди у него все сжалось. Они оба были повреждены. Это было время, когда они начинают чинить свои сердца и вместе, возможно, получить их сломанные части, чтобы соответствовать друг другу.

Он немного поколебался, но все же взял ее за руку. — Ты не должна себя наказывать. Ты заслуживаешь лучшего, Донна. Всегда.

Донна посмотрела на него и не увидела в его глазах ничего, кроме любви. Это сбивало ее с толку. Как он мог быть так добр к ней после всего, что случилось?