Его первые воспоминания об английском футболе – просмотр финалов Кубка Англии. «В детстве это было моей мечтой – смотреть такие матчи, – вспоминает Венгер. – Это было возможно в эпоху черно-белого телевидения. Сеансы устраивали в школе, и я точно помню, где я сидел. Нам приходилось платить один франк за просмотр. Меня поразило, что мяч был таким белым, а газон – идеальным. Я играл в футбол в деревне, там были кошмарные поля. А здесь мячи были белыми, небольшими, поля – ровными, совершенными. У игроков были хорошие стрижки, тренеры вели себя расслабленно и даже обменивались друг с другом шутками. Меня это поражало».

Сегодня может поразить то, что Венгер уже тогда наблюдал за тем, как ведут себя тренеры.

Видимо, первой командой, за которую он болел, была «Боруссия» из Менхенгладбаха. Именно на ее матчи он ездил в Германию. Волнительными были и регулярные разговоры о футболе в семейном бистро. Интересно, что Венгер, вспоминая об этом, охотно называет бистро пабом – так глубоко он успел погрузиться в английскую культуру. «Лучшее психологическое воспитание человек может получить в пабе, когда ему пять или шесть лет, – говорит Венгер. – Вы встречаете самых разных людей. Вы узнаете, какими они могут быть жестокими. Вы слышите, как они разговаривают друг с другом, упрекают друг друга во лжи. С ранних лет вы начинаете узнавать, что творится в умах людей».

Сам Венгер признает, что был очень посредственным профессиональным футболистом. Долговязый защитник, он играл в любительских командах низших лиг. Пик его карьеры – выступления за «Страсбург». Он сыграл свой первый профессиональный матч в возрасте 29 лет. Всего таких матчей набралось тринадцать. Однако Венгер успел поучаствовать в Кубке УЕФА и дважды сыграл за клуб в чемпионском сезоне-1978/79. Так или иначе, о Венгере-футболисте мало что известно.

Впрочем, Венгер вспоминает, что всегда хотел работать в Туманном Альбионе: «Впервые я побывал в Англии, когда мне было 29 лет. Летом, во время футбольных каникул, я приехал подучить язык в Кембриджский университет. Мне не хотелось умереть, не зная английского. Я всегда хотел жить и работать в разных странах и полагал, что без английского языка это невозможно».

Уже тогда его захватывала тренерская профессия; Венгер стремился овладеть ею и стал работать с молодежными командами. Затем он занял пост помощника главного тренера в «Канне», после перебрался в «Нанси». Команда вылетела во второй дивизион. Но это не помешало руководству «Монако» восхищенно поглядывать на Арсена.

Впрочем, сам Венгер вспоминает, что в те ранние дни своей тренерской карьеры испытывал невероятный стресс. Напряжение сказывалось – после матчей его тошнило. «Я стал тренером в 33 года и иногда чувствовал, что просто не выживу. Меня физически тошнило», – рассказывает он. Те, кто близко общается с ним сейчас, говорят, что Арсена уже, конечно, не выворачивает наизнанку, но настроение после поражений у него столь же мрачное.

В «Монако» он прошел путь от относительного успеха до огорчения и в конце 1994 года возглавил японскую «Нагоя Грампус Эйт», забрав с собой Примораца. Это был новый вызов. Арсену нужно было перезарядить батарейки. Но поначалу все шло очень тяжело.

Японцы, очевидно, очень нравились Венгеру. Во время пресс-конференций он часто спрашивал журналистов, откуда, из какой части страны они приехали. Однако, несмотря на это, уехав в Англию, Венгер вернулся в Нагою лишь летом 2014 года вместе с «Арсеналом», который проводил там предсезонный матч. Его встреча с бывшим переводчиком получилась очень эмоциональной. Переводчик был при Венгере, когда владелец «Нагои» потребовал встречи с тренером после неудачного старта. «Ну, давай, Боро, собирай вещи», – сказал тогда Арсен своему верному помощнику.

Венгер ждал худшего. Но ему выразили полное доверие, и клуб был за это вознагражден. «Нагою» ждал один из лучших периодов в истории: она выиграла два национальных Кубка, стала второй в чемпионате, а француза выбрали тренером года.

Венгер сохранил прекрасные воспоминания о Японии – в особенности потому, что резкая перемена мест помогла ему забыть о скандале с договорными матчами, который чуть не разрушил футбол во Франции и веру Арсена в игру.

«К тому времени я уже десять лет проработал тренером в высшем французском дивизионе, – говорит он. – Переезд в Японию случился именно тогда, когда это было особенно важно. Думаю, мне очень помогло столкновение с совершенно другой культурой. И Япония была правильным выбором. «Нагоя» тогда была молодым, но уже очень профессиональным клубом, прекрасно организованным.

Я увидел, как люди стараются вложить все силы в свое дело. В Японии это повседневная норма. Обогащенный этим опытом, я вернулся в Европу. Мне невероятно повезло: в своей работе я смог встретиться с совершенно другой культурой. В мире не так уж много профессий, которые могут привести вас в Японию – причем вы продолжите заниматься своим делом. Для меня это был единственный в своем роде опыт».

Япония оживила Венгера-тренера. Можно даже сказать, что недооценивается ее влияние на то, кем он стал впоследствии, кто он сегодня. Благодаря полученному в Японии опыту, в том числе и преклонению перед ним болельщиков, он понял, что, приезжая в ту или иную страну, необходимо изучать и принимать ее культуру. Арсен был готов стать англичанином.

Первые дни в «Арсенале», конечно, стали для него испытанием. Он и игроки клуба с их привычками были как будто из разных миров. То же самое можно сказать и о руководстве клуба. Впрочем, клубное начальство уже осознало, что год назад совершило ошибку, и приложило усилия к тому, чтобы все-таки нанять Венгера. То, что его имя было похоже на название клуба, наверняка воспринимали как знак свыше. Это все равно что человек, раз в год ставящий на скачках, наугад выбирает себе лошадь на Grand National. Как не поставить на человека по имени Арсен, если вы руководите «Арсеналом»?

Впрочем, разумеется, в Англии Венгера не знали, если не считать его достижений с «Монако». Лондонская газета Evening Standard якобы приурочила к его приезду статью под заголовком «Арсен – Кто?». Во всяком случае, такова городская легенда. Впрочем, те, кто до сих пор работает в газете и помнит то время, рассказывают, что на самом деле всему виной была уличная вывеска. Именно благодаря ей в истории о том, как «Арсенал» наконец нашел себе тренера, появилась такая занятная деталь.

18 сентября 1996 года газета опубликовала очень забавную статью. Из нее можно понять не только то, насколько мало знакомы были англичане с Венгером, когда он приехал, но и то, каким замкнутым на себе самом был тогда английский футбол. Автор статьи задавался вопросом: «Как произносить его имя? А фамилию? Если вы француз, то, наверно, будете говорить: «Арсен Вонже». Немец? Он скажет: «Арсен Венгер». А вот завсегдатай трибуны «Норт Бэнк» на «Хайбери», штукатур Тревор Хэйл, наверняка напряжется: «Арс-ин Вон-га, так, что ли?»

Президент «Арсенала» Хилл-Вуд, при всем своем старорежимном бахвальстве, был действительно крупным банкиром. Он лично отправился в Японию, и они с Венгером обо всем договорились.

«Арсен мне сразу понравился, – рассказывает Хилл-Вуд. – Он был очень умен, представителен, в то же время умел веселиться, обладал хорошим чувством юмора.

Мы отправились к нему в Японию и попытались убедить его покинуть «Грампус Эйт» еще до истечения контракта. Он ответил, что не готов к этому. Я сказал, что не стану его уговаривать. Он сказал, что сообщит руководству «Грампус Эйт», что попытается подобрать себе замену, и тогда они смогут отпустить его раньше. Именно так он и поступил. Спустя три или четыре месяца он уже был с нами.

В разговоре я упомянул, что у нас в команде есть те еще фрукты, и спросил, справится ли он с ними. Арсен ответил, что затруднений у него возникнуть не должно. В «Монако» он работал с Юргеном Клинсманном и Гленном Ходдлом, игроками с непростыми характерами, и никаких сложностей у него с ними не было».