– Придётся подождать, пока у них появятся пёрышки, – заключила девочка.

– Как мы их назовём?

Жасмин на мгновение задумалась.

– Пусть этот будет Зёрнышком. Мне кажется, для птицы это очень подходящее имя.

– Зёрнышко, – повторил Том. – Тогда второго назовём Орешек.

– Зёрнышко и Орешек, – удовлетворённо кивнула Жасмин. – Идеально.

– Я читал, что можно пометить их головы капелькой пищевого красителя, чтобы различать.

– О, это будет так мило! – обрадовалась Жасмин.

– Наверное, они будут очень скучать по родителям. – Том снова вернулся к компьютеру и прокрутил страницу дальше вниз. – Тут сказано, что если мы оставим их у себя и будем с ними разговаривать, то они будут считать нас своими родителями и уже не смогут жить в дикой природе.

Жасмин понимала, о чём он говорил. Это называется «импринтинг». Детёныши птиц всегда считают того, кого увидели первым в своей жизни, мамой. Так получилось со Счастливчиком, и у Жасмин теперь был самый преданный селезень на свете, чему она была безмерно рада. Но утки – это другое дело. Повзрослев, Счастливчик поселился в курятнике и спокойно живёт с курами. А если Зёрнышко и Орешек так же привяжутся к ней, они никогда не смогут жить на воле с другими птицами. Им навсегда придётся остаться домашними питомцами.

Девочка посмотрела на крошечных существ в гнезде из салфеток. Она обожала держать животных и постоянно уговаривала родителей завести ещё кого-то. Но в то же время ей казалось неправильным, что создание, которое появилось на свет, чтобы свободно летать по небу, всю жизнь проведёт в замкнутом пространстве, где сможет только перепрыгивать с насеста на насест.

– Я бы хотела, чтобы они жили на воле, – сказала она. – Поэтому мы не будем разговаривать с ними или приручать их.

– Это будет сложно, – заметил Том.

– Я знаю, – кивнула его подруга. – Но это будет правильно.

Спустя некоторое время, уже поздним вечером, задняя дверь распахнулась. Дети сидели в комнате Жасмин и как раз закончили кормить Зёрнышко и Орешка в восьмой раз.

– Жас, Том, – раздался голос миссис Грин. – Вы тут?

– Скорее, – засуетилась Жасмин. – Спрячь их в шкаф.

Том быстро поставил гнездо на нижнюю полку платяного шкафа и закрыл дверцу. Девочка тем временем затолкала миску с кормом, пинцет и упаковку ваты под кровать, как раз к тому моменту, как мама появилась в дверях с кипой выстиранного белья в руках.

– Простите, что мы так задержались. Вы, должно быть, с голоду помираете.

Внимание Жасмин всё это время было настолько сосредоточено на птенцах, что она совсем забыла про ужин, но теперь поняла, что действительно голодна.

– Я подумала, может быть, вы захотите сходить куда-нибудь поесть пиццы. В честь первого дня каникул.

Рот Жасмин моментально наполнился слюной при упоминании её любимого блюда. Том пиццу тоже просто обожал. Но оба они думали об одном и том же. Ребята озабоченно переглянулись.

– Ну-у-у… Вообще-то мы бы лучше остались дома, – сказала Жасмин наконец. – Мы можем просто поесть бобов с тостами или чего-то такого. Мы не настолько хотим есть.

Мама изумлённо уставилась на дочь.

– Но ты же вроде любишь пиццу. Я была уверена, что тебе понравится эта идея.

– Да, правда, извини. Спасибо, просто… У нас тут кое-какое дело. И оно в самом разгаре. Мы кое-что… делаем.

Мама оглядела комнату.

– И что же это? Я ничего не вижу.

Жасмин захотелось себя пнуть. Ну что она такое несёт?

– Я хотела сказать, что мы это не руками делаем. Мы… сочиняем стихотворение. Это задание на каникулы. Написать стихотворение.

По крайней мере, это хотя бы отчасти было правдой. Им и правда это задали.

Мама выглядела удивлённой и слегка сбитой с толку.

– Ну, если вам и правда хватит тостов с бобами, я могу это устроить.

– Да, пожалуйста, – выдохнула Жасмин. – Спасибо, мам.

– Спасибо, – добавил Том.

– Только положу вещи. – И она направилась прямиком к платяному шкафу.

Жасмин и Том тут же вскочили со своих мест.

– Давай я сама, – Жасмин буквально вырвала бельё из маминых рук.

Та взглянула на дочь с подозрением.

– Что происходит?

– Да ничего. Просто хочу помочь. Ты, должно быть, жутко устала после всей этой возни с коровами.

Но маму это не убедило.

– Что ты замышляешь, Жасмин?

– Ничего, – ответила Жасмин с самым невинным видом. – Мы просто пишем стихотворение, вот и всё.

Бросив на неё последний внимательный взгляд, мама вышла из комнаты.

– Фу-ух, – выдохнула с облегчением Жасмин. – Вот это было очень близко.

– Да, нам придётся непросто, – сказал Том. – Нужно же ещё заниматься с Хвостиком и выводить его на про-гулку.

– Значит, кто-то один будет его выгуливать, а другой останется присматривать за птенцами. Ты же сможешь приходить ко мне каждый день?

– Конечно, – согласился Том. – Только я не хочу оставлять Черничку одну надолго.

Черничкой звали кошку Тома, и они оба души друг в друге не чаяли.

– Ты не думаешь, что всё-таки стоит сказать твоей маме? – спросил мальчик. – Просто, знаешь, на всех тех сайтах написано, что оставшиеся без родителей птенцы редко выживают.

– Если мы ей расскажем, – напомнила Жасмин. – Она просто заберёт их и сдаст в реабилитационный центр. И я уверена, что мы справимся не хуже. Мы же делаем всё, что советуют делать на тех сайтах.

– С другой стороны, в этих центрах и так полно птиц, – добавил Том. – А у нас только Зёрнышко и Орешек, и нас двое, поэтому мы можем уделять им гораздо больше времени и внимания, чем там.

– Точно, – согласилась Жасмин, впечатлённая логичностью его рассуждений.

– И это же совсем ненадолго. Примерно через неделю у них начнут появляться пёрышки, и кормить их надо будет только каждые сорок пять минут.

– Ну, нам столько времени и не понадобится. Когда пройдёт несколько дней и они будут живы и здоровы, мама уже не сможет забрать их потому, что мы не можем сами за ними ухаживать.

– Если они будут живы и здоровы, – поправил Том.

– Конечно будут, – уверенно заявила девочка. – Мы об этом позаботимся.

На следующее утро Жасмин проснулась от тихого пищащего звука, доносящегося из шкафа. Вспомнив, кто его издаёт, девочка широко улыбнулась, но в следующую минуту её живот скрутило от страха. А что, если это пищит только один птенец?

Она поднялась и, затаив дыхание, открыла шкаф.

Два больших клюва поднялись из вороха салфеток ей навстречу. Жасмин облегчённо расслабила плечи.

– Я сейчас вернусь, малыши, – прошептала она. – Только добуду вам еды.

Натянув одежду, девочка взглянула на часы и удовлетворённо отметила, что было только пятнадцать минут шестого. Ей всегда нравилось вставать раньше всех.

Было здорово ощущать, словно весь дом принадлежит ей одной, пока все остальные спят. Кроме папы, конечно. Он всегда поднимался очень рано.

Когда она спустилась вниз, папа был на кухне и разговаривал с кем-то по телефону.

– Спасибо, что дал мне знать, – сказал он невидимому собеседнику. – Я приеду как только смогу.

Отключившись, папа повернулся к Жасмин.

– Соседи в Фоксбине обнаружили утром несколько овец в саду. – Он взял со шкафа ключи от своего грузовичка. – Они устроили там беспорядок, меня просят их согнать. Совсем не вовремя.

– Я могу проверить ягнят за тебя, если надо, – предложила Жасмин.

Папа с благодарностью посмотрел на дочь.

– Спасибо, Жас. Ты мне очень поможешь. Я бы попросил маму, но она уехала по вызову.