— Просто уйди, — устало попросила я. — Пожалуйста. Из-за тебя я не могу расслабиться в собственной квартире. Постоянно приходится быть начеку! И знаешь, это страшно

выматывает.

— Ты вымотана, потому что борешься. Как только поймешь, что я не враг, сразу все встанет на свои места, — мягко объяснил Влас.

— Значит, ты упорно не желаешь принимать всерьез мои просьбы? Думаешь, я не до конца осознаю, что мне нужно на самом деле?

— Угу, — невозмутимо подтвердил он.

Я скрипнула зубами. Ах так? Ну, тогда держись!

— Вот поэтому я от тебя сбежала! И не жалею об этом! А еще знаешь, что?

— Что? — как-то напряженно спросил Влас, нехорошо прищурившись.

— Я сделала бы так снова!

Его лицо окаменело. Я поняла, что перегнула палку.

— Не доводи меня до греха, Тоня… — Край толстенной столешницы смялся и раскрошился в руке Власа, а он этого даже не заметил. — Я же говорил, что на взводе!

Наверное, еще сегодня утром я струхнула бы не на шутку. Но не сейчас! Ярость буквально разъедала меня изнутри.

— И что ты сделаешь? — прошипела я, вскакивая. — Снова начнешь угрожать здоровьем близких?!

Вместо того чтобы окончательно озвереть, Влас вдруг, наоборот, успокоился.

— Есть и другие отличные способы, — ровно заметил он. Что-то не пойму — это он взял себя в руки, или так у него выглядит крайняя степень злости? — К примеру, ты полностью уверена, что в момент очередного срыва не выскочишь за городскую черту? Сегодня ты видела во мне союзника и я довольно легко направлял тебя в нужную сторону. Вчера же, когда ты видела во мне противника, я, наоборот, специально заставлял тебя нарезать круги по району, периодически бросаясь наперерез. А ведь мог бы просто гнать вперед до самого барьера! Представь, что после следующего приступа ты очнешься без защиты? И тогда я…

— Что?! Ремня задашь? Или розгами выпорешь? Может, мне приготовиться заранее? Так сказать, потренироваться, чтобы в нужный момент не разочаровать своего господина?!

Я вскочила, яростно убрала кружки, расплескивая чай, переставила тарелку с блинами и легла животом на стол, подставив обалдевшему Власу ягодицы.

— Ты что это делаешь? — нехорошо уточнил он.

— Привыкаю быть девочкой для битья! Разве ты не этого хотел? Ты ведь даже ни разу не спросил, а почему, собственно, я сбежала! Тебе плевать! Главное, чтобы я сдалась на твою милость, задавила собственные желания и осталась жить в твоем лесу. По твоим правилам. А раз так, значит, тебя должна обрадовать моя покорность. Наслаждайся!

Толкать пафосную речь, лежа на животе, было страшно неудобно. Да еще и сыро из-за пролитого чая. Но Власа, кажется, проняло. Правда, неглубоко и ненадолго. Внезапно я услышала, как он усмехнулся.

— В эту игру ведь можно играть вдвоем, — сказал он, обходя стол и становясь прямо передо мной. Я вздернула голову и уставилась на его ширинку. Из-за выбранной мною позы поднять взгляд выше не получалось. — Раз уж ты решила пофантазировать на тему того, что тебя ждет, может, я добавлю в твою фантазию немного… деталей? Кто знает, возможно, после этого она перестанет быть такой мрачной?

Он медленно расстегнул ремень и взялся за пуговицу на брюках. Я тут же подскочила как ошпаренная.

— Ты чего это? — спросила охрипшим голосом.

— Ничего… всего-навсего хочу снять штаны, — пояснил Влас.

— Не надо… — У меня во рту внезапно пересохло. Боюсь, моя психика не перенесет такого испытания. Не уверена, что смогу контролировать собственные реакции… Даже сейчас, просто представив себе обнаженного Власа, я как никогда близка к полной капитуляции.

— Не надо? Почему? Если ты абсолютно ко мне равнодушна, то тебе нечего бояться, разве нет? Или все-таки допустишь на минуточку, что вовсе не так сильно жаждешь от меня избавиться?

Он самыми кончиками пальцев провел по поверхности стола, не отрывая от меня тягучего многообещающего взгляда. Я задрожала. Готова поклясться, что почувствовала это прикосновение.

— Ты по-прежнему хочешь, чтобы я покинул твою квартиру? Ну так выгони меня прямо сейчас, — предложил он пробирающим до мурашек голосом и придвинулся так близко, как только позволяла моя защита. Я невольно вдохнула исходящий от него еле уловимый и безумно приятный запах лесных трав. — Скажи, чтобы немедленно проваливал. Ты дала приглашение — ты можешь и забрать.

Он ждал ответа, а я молча смотрела на гладкую загорелую кожу на мускулистой груди и больше всего на свете хотела попробовать ее на вкус. Голова закружилась.

— Ну? — поторопил леший.

Я поняла, что не могу вымолвить и слова. Леший выдержал долгую паузу, во время которой я продолжала беспомощно на него таращиться, понимая, что проиграла битву задолго до того, как она вообще началась.

— Не утруждайся. До скорой встречи, моя гадкая девчонка, — он вышел из кухни.

Я прислушалась. Дверь никто не открывал. Помедлив, выглянула в прихожую. Его обувь исчезла. Озадачившись, прошла в комнату, где спал Хан, и как раз успела увидеть, как сидящий на перилах балкона Влас прыгает вниз. Судя по всему, на деревья. Его футболка была уже на нем.

А вот интересно, если он так легко управляет деревьями и способен с огромной скоростью носиться по городу, значит ли это, что он вовсе не так слаб, как я себе придумала? И кстати, после отключки я ничего не помню. Точно ли именно я прогнала мясного привратника? Свидетелей, кроме лешего, не было. Он мог наврать с три короба, чтобы скрыть от меня истинные пределы своих сил. Никак ведь не проверишь.

Котенок приподнял головку и сладко зевнул.

— Все в порядке? — сонно уточнил он.

— Да. Спи, — тихо сказала я. — Кстати, почему ты дрыхнешь не в мягком домике, который тебе купил Денис, а на тумбочке?

— Захотелось, — лаконично пояснил Хан, потянулся, вновь свернулся калачиком и засопел. Собственно, этим словом можно выразить основной жизненный девиз всех кошачьих без исключения.

Проша вернулся почти сразу после ухода Власа. Наверное, специально подгадал момент, учитывая его страх перед лешим. Я к тому времени успела намотать несколько кругов по квартире, попутно размышляя над тем, а есть ли, в действительности, риск, что во время своего бессознательного состояния я способна пройти сквозь барьер? Дом ведьмы располагался на окраине! Значит ли это, что я сегодня буквально ходила по лезвию ножа? Или все же мое безумное альтер эго вполне себе осознает, что делать стоит, а что нет? Хотелось бы верить, ибо проверить это пока не представляется возможным.

Проша, как обычно, вошел через кухонное окно. Я в это время была в комнате, а когда появилась на кухне, он уже сидел за столом и печально жевал блинчик. Я задумчиво посмотрела на него, на тарелку с блинами, снова на него… налила себе свежего чая и присела рядом.

— Отнес деньги в магазин?

Коловертыш кивнул.

— Я думала, ты пойдешь, когда стемнеет… а ты еще засветло ушел. Не хотел оставаться наедине с Власом?

— Угу, — ответил он виновато. А потом, помедлив, уточнил: — Ты не злишься, что я тебя подлечил?

— Но ты же спросил разрешения, как мы договаривались? — уточнила я строго.

— Да… — тихо ответил он. А потом еще тише добавил: — Но я знал, что в таком состоянии ты мне точно разрешишь…

— Получается, жульничал? — хмыкнула я и шутливо погрозила пальцем. — Ладно уж, прощаю. Единственный вопрос… кто меня раздел?

— Я, конечно, — Проша немного приободрился. Вот ведь интересно: он чувствует себя виноватым за то, что улучшил мне самочувствие, но совершенно не ощущает вины за то, что снял одежду. Будь на его месте человек, все было бы с точностью наоборот.

— Хорошо хоть догола не разоблачил… — пробормотала я себе под нос.

— Я хотел, — простодушно признался Проша. — Голышом ведь ты себя лучше чувствуешь. Но когда взялся за трусы, меня кто-то за палец цапнул.

Я как раз хотела откусить блинчик, да так и застыла с открытым ртом.

— А?!

— Я решил, что у тебя ловушка какая-то стоит, чтобы руки никто не распускал, — пожал плечами Проша и сделал хороший глоток чая, пока я пыталась осмыслить услышанное.