И вряд ли Марина с Женей, окрыленные возможным успехом думали о моральной стороне вопроса. Даже сейчас Марина не пыталась молить о пощаде, не заявляла, что ее заставили, ее вел только холодный расчет, что я сдержу обещание. В конце концов, она узнала меня за эти несколько месяцев, и считала неспособной на жестокость. Знала бы она правду, почему мы сней просо разговариваем.

— Подождала бы месяц, Наташ, эксперимент бы закончился, и тебе вернули бы ребенка. Ни к чему все это, ни к чему, Совсем немного надо было потерпеть. Давай, я сделаю вид, что ничего не было? — великодущно предложила она.

Я не могла понять, она шутит или она это говорит на полном серьезе? Действительно верит, что я могу сделать вид, что ничего не было, что могу простить? За время нашего знакомства она не успела выяснить, послеждднее не входит в список моих талантов. Я не дура, я отлично понимаю, что было в итоге меня ждало через месяц, темный холодный подвал, и выстрел в висок. Лабораторные мыши живут недолго, тем более отработанные экземпляры. Интересно может, поэтому ей так не понравилось, что мною увлекся Вадим? Вряд ли он бы позволил так просто от меня избавиться.

Так много вопросов, вот только, Марина на них может и не ответить. Она лишь пешка в этой игре, а время, выигранное для меня Кириллом, истекало:

— Ну и на кого вы работаете? — и это а самый важный вопрос.

Она поморщилась и явно не торопилась отвечать. Ответ ей может дорого аукнуться.

— Сергей Петренко, — все-таки произнесла она.

— Если имя не совпадет, с тем, что скажет твой любимый, он умрет, Марин. — Я потянулась за телефоном, но она тут же исправляется:

— Андрей Кравченко, — шумно выдохнула она. — Это Андрей Кравченко.

Даже сейчас она не смогла удержаться от попытки солгать, впрочем, все наше общение начиная с первого дня сплошная ложь. Но все это будет вскоре совсем не важно.

Вопросов у меня больше не было, и в комнате повисла звенящая тишина. Я рылась у себя в памяти, но имя Андрея Кравченко, мне ни о чем не говорило. Но скорее всего моя малышка находится у него или по крайней мере наниматель Марины должен знать о ее местонахождении, зачем — то он же забрал моего ребенка.

Марина лежала на кровати и ждала, когда я оглашу ее учесть.

— Я ничего плохого не делала, — сказала она, всхлипывая, расчетливо решила, что именной сейчас когда над ее головой и возник меч палача настало время каяться. — Лишь то, что приказывали.

Я ничего не сказала по поводу ее очередной лжи, хотя быть может, убийство, и вранье для нее и не является плохим.

— Я тебя отпущу тебя, все-таки мы дружили. — мой голос звучал ровно. Ни грамма настоящих эмоций. Ложь, ложь, и ничего кроме лжи, поверь, Марина, я достойная твоя ученица. Лучше всего работает то вранье, которое хочешь услышать. — Вы уедете с Женей и никогда сюда не вернетесь.

Я вышла из комнаты и позвонила Кириллу. Ему можно уже скоро завершать свое представление перед Женей. Тот даже не подозревает, что с его любимой что-то случилось, и наверно уже предвкушает, как будет рассказывать ей о том, как к нему пристал какой-то странный тип, на которого пришлось убить кучу времени. Нам с Кириллом пора уже готовиться к финальному действию.

Я отправилась развязывать подругу, медленно разрезала веревки ножом, так не хотелось этого делать. Сейчас я должна освободить человека виновного в гибели моей лучшей подруги, нужно действовать по плану. Марина потирает запястье, на ее лице видно явное облегчение.

Я предупредила ее о возможных последствиях побега, о том, что будет, если не позвоню вовремя своему сообщнику. Она быстро накинула на плечи шубку, взяла в руки сумку, даже не просила дать ей время собрать вещи, скорее всего, она понимает, что одежда и безделушки это ничто по сравнению с жизнью. Не исключено, что Марина все еще надеется вернуться в квартиру. В любом случае стоит быть внимательной.

«Бывшая подруга» скривилась и поджала губы, когда увидела, как я положила пистолет в карман, как будто неприятно удивилась подобному недоверию.

Мы вышли из квартиры, я крепко держала ее за руку, упирая в спину электророшокер, чтобы Марина не вырвалась и не сбежала. Но она не делала никаких попыток, наверно слишком обрадовалась, что выйдет сухой из воды. Напротив, вела себя так, как будто мы вышли на обычную прогулку, просто куда-то спешим. Как будто бы ничего не изменилось, все тот же любимый маршрут, цокают каблуки, так любимые нами шпильки, и на обратной дороге надо непременно заскочить за продуктами в магазин. Мы почти дошли до парка, оставалась, только перейти дорогу, и я набрала Кириллу.

— Отпускай, — коротко сказала ему, повернувшись к Марине.

— Женя ждет тебя там.

_Зря ты делаешь, это Наташ, — бросила она, и довольная и счастливая, что так выкрутилась легко из ситуации, совсем позабывшая, что на чужом несчастье, счастья не подстроишь.

— Не зря, — тихо произнесла я вслед Марине.

Вот она спокойно шла по дороге, но неожиданно замерла на середине пути от ужаса, заметив, как на всей скорости на нее мчится черная иномарка, а через мгновение я услышала ее пронзительный крик, от столкновения с машиной ее подкинуло в воздух, протащило по капоту, и она грохнулась на дорогу. Бесчувственная и недвижимая, но автомобиль сдал назад, и я на секунду прикрыла глаза, отлично, зная, что сейчас произойдет. Представила, как трескаются ребра под колесами, каково ей это, еще живой, но уже без шансов на выживание. Автомобиль уехал прочь, оставляя за собой неподвижно лежащее переломанное тело. Даже с расстояния видно, она мертва. Я пошла поближе. Тело изломлено, но лицо не пострадало. Даже сейчас Марина казалась такой красивой гладкая кожа блестящие волосы. Правильные черты лиц. Красивая, и такая лживая.

— А это тебе за Аню, сучка прошептала я. — Я же сказала, что отпускаю тебя из-за дружбы, вот только ее никогда и не было, была только ложь. И я тоже солгала, что просто отпущу ее.

И сейчас еще один последний аккорд, последнее выступление теперь перед Женей. Я набираю его номер:

— Марина… — мой голос как положена дрожит, надеюсь, ему хорошо слышны мои всхлипывания.

— Что случилась, Наташ? — удивленный голос, Женян еще не понимает, что случилась беда.

— Марину сбила Машина. Она лежит и не встает.

— Ты в скорую звонила? Где вы?

Женя торопливо записывает адрес.

А вот теперь уже можно вызывать машину скорой помощи и ждать и хнаслаждаться на результатом нашего совместного с Кириллом труда. Пришлось поломать голову как избавится от Марины, при этом не навлекая подозрения от себя. Интересно успела ли понять Марина, что именно она подарила мне эту идею. А муж нашел исполнителя, который сейчас будет торопиться избавиться от машины. И никаких улик и следов, ведущих к нам, это несчастный случай, простая случайность, по крайне мере так должно казаться со стороны.

Женя и белая машина с красным крестом приезжают одновременно, Женя успевает увидеть как девушку, которую он так любил, соскребают с асфальта, как ее тело перекладывают на носилки, а медики могут констатировать лишь смерть. Жених Марины торопливо спрашивает, куда ее везут, будто бы что-то может сделать, будто его таланта хватит, чтобы воскресить ее из мертвых.

Наконец, он замечает меня:

— Я отвлеклась на звонок, как вдруг откуда-то выскочила эта машина, — выдавливаю я из себя сквозь рыдание.

Кажется, я проклята. Вначале Аня, теперь вот Марина.

Понимаю, что это прямая подсказка, но удержаться не в силах. Женя положил мне руку на плечо. Ему плохо и тяжело, он пытался собраться, искал какие-то слова.

— Мы найдем виновника, — произносит Женя совершенно пустым голосом, смотря на то место, где только недавно лежал труп его невесты. Эх, знал бы он, что виновником мы уже нашли. Знал бы он, насколько сложно было Кириллу спокойно разговаривать с ним. Но Женя не знает, и это лучший вариант. Ведь все это не из-за мести, мы просто хотим вернуть своего ребенка, такое нормально абсолютно естественное желание.