Поколебавшись секунду, Марго все же решилась на всякий случай обратиться к нему. В целом она представляла себе дорогу, но ей хотелось пообщаться с кем-нибудь из местных. Лучше выяснить, как настроены аборигены, пока еще есть возможность быстро добежать до «Дома под вишнями». Мужчина смотрел на нее спокойно и с любопытством.

— Извините, вы не подскажете, как пройти к дому семнадцать в Вишневом переулке? — спросила девушка, чувствуя себя довольно по-идиотски.

«Еще зонтик надо было прихватить. И напевать песню про ветер перемен» — подумала она. Однако мужчине этот адрес вовсе не показался странным.

— Девятый дом от поворота налево, — ответил он, немного картавя, — дом с башней, не пропустите.

— Спасибо.

Марго удивилась, что все оказалось так просто. Она ожидала каких-нибудь очередных загадок, ребусов или, на худой конец, насмешек с угрозами.

— Рад услужить, принцесса.

«У меня что, это на лбу написано? — Марго с трудом удержалась, чтобы не оглядеть себя. — Или все новообретенные принцессы носят уродливые серые хламиды?»

— Алик уже вернулся, — добавил мужчина, подумав.

— Э-э-э, я в курсе. Еще раз спасибо.

Марго зашагала к углу улицы, спиной чувствуя провожающий ее взгляд. Гул стал еще противнее, пепел под ногами — еще гуще, ветер — сильнее. Других леонтоподиумцев на улице не было.

«Может, они тут предпочитают ночную жизнь?» — предположила Марго.

Даже не спроси она дорогу, заблудиться не получилось бы. На перекрестке, рядом с пустым постаментом, стоял поржавевший указатель с двумя пересекающимися стрелками: «Вишневый тупик» — стрелка указывала на «Дом под вишнями» — и «Вишневый переулок» — стрелка смотрела налево.

«Плоховато у них тут с фантазией», — отметила Марго, поворачивая в переулок.

«Хотя странно, что это Вишневый переулок, тоже больше на тупик похоже. А куда, интересно, делся памятник с постамента рядом с указателем? Сбежал подальше отсюда?»

Дом с башенкой был последним в переулке — дальше начинался пустырь, на котором белели цветы. Марго даже прошла немного в глубь пустыря, чтобы убедиться, что это эдельвейсы. Она уже поняла, что местная растительность играет в городе куда более важную роль, чем можно подумать.

«Мирослава сказала, что ее сад — первый барьер перед мостом. Значит, дальше идут эдельвейсы Элеоноры. Надо будет поговорить с кем-нибудь из нормальных принцесс об этих барьерах и мосте. От Мирославы я ничего путного не добьюсь, она, похоже, специально говорит так, чтобы я ничего не поняла. Только вот с кем? Может, с Радой или с самой Элеонорой?»

Марго вернулась к дому номер семнадцать. Он был единственным жилым домом в переулке, но не знай этого Марго наверняка, тоже приняла бы его за заброшенное жилище. Зеленый, длинный, двухэтажный, как и большинство домов по соседству, он выделялся благодаря странному архитектурному элементу — круглой семиэтажной башне с левой стороны здания. Пустырь с эдельвейсами начинался прямо за башенкой. Похоже, в башню когда-то ударила молния — крыша отсутствовала совсем, седьмой ярус обвалился частично.

Входная дверь болталась на честном слове, и Марго без помех попала в дом. Следы свежей крови на крыльце заставили ее напрячься. Мирослава не говорила, что Алик ранен, но она легко могла опустить такую мелочь. Вход в дом преграждала груда старого мусора — старый велосипед, несколько покрышек, какие-то тряпки, черепки и коробки.

— Алик, это я, Марго! Можно войти?! — крикнула она у порога.

Ответа не последовало.

Глаза привыкли к полумраку, и Марго разглядела кровь и на полу коридора. След тянулся к подвальной лестнице. Не дожидаясь приглашения, девушка перебралась через гору хлама. На подвальной решетке висело старое засаленное дырявое покрывало, стены были украшены плесенью. В нос ударил затхлый запах.

— Алик!

Стараясь ни к чему не прикасаться, Марго спустилась вниз. Она почему-то была твердо уверена, что Алик обитает в башне, и направилась в левую часть подвала, перелезая и протискиваясь сквозь препятствия. Преодолев очередную гору мусора, девушка неожиданно обнаружила, что она последняя. Дальше подвал был расчищен и, похоже, даже подметен. Пространство примерно в пятнадцать-двадцать квадратных метров представляло собой библиотеку. Вдоль стен от пола до потолка тянулись грубо сколоченные стеллажи, сплошь уставленные книгами. Ближе к концу комнаты стоял витражный торшер Тиффани со стрекозами. Как эта красота должна была работать без электричества, Марго не поняла. Другой мебели в комнате не наблюдалось.

Еще дальше, за прямоугольным помещением, виднелась круглая комната, находившаяся под башней. Похоже, молния пробила башню насквозь, потому что сверху проникал тусклый свет Леонтоподиума. И вот там-то, на куче тряпья, и лежал Алик. Свою метлу он сжимал в правой руке.

Марго бросилась к нему и, опустившись рядом на колени, поняла, что понятия не имеет, как действовать в подобной ситуации. В обычной жизни она вызвала бы скорую, но в Леонтоподиуме вряд ли было что-то подобное. Прощупать пульс? Глупо — Алик был жив, это и так ясно, она слышала его дыхание — тяжелое, но ровное. Зрачки под опущенными веками дергались. Кожа на правой руке от локтя до ладони была полностью стерта, но на фоне старых шрамов, покрывающих все его тело, это не особо бросалось в глаза. Почти вся простыня была бурой, лицо было покрыто засохшей кровавой маской, но кровь больше не текла. Никаких колюще-режущих предметов из Алика тоже не торчало, конечности не изгибались под неестественными углами.

Марго попыталась разжать пальцы Алика, чтобы вытащить метлу, но тут он открыл глаза.

— Привет! — Марго мягко улыбнулась. — Ты как?

Алик несколько секунд напряженно смотрел на нее, как будто вообще не узнавал, а потом, поморщившись от боли, приподнялся на локте и снова поморщился, задев руку с ободранной кожей.

— Ты мне снишься? — спросил он.

Алик протянул руку к стоящему рядом с кроватью музыкальному центру с огромными колонками и включил его. Негромко зазвучала музыка «Кристы». Удивительно, но она полностью заглушила мерзкий гул, преследовавший Марго почти с самого начала вылазки в город.

— Нет, не снюсь. Я тут, в Леонтоподиуме. Тут столько всего случилось, сплошной кавардак.

— Тут всегда так, — серьезно заверил Алик.

— Выглядишь неважно. Тебе принести воды?

Алик кивнул, но вдруг, как будто вспомнив о чем-то, натянуто улыбнулся.

— Я очень благодарен, принцесса, но вам не стоит тратить на меня время.

Марго закатила глаза.

— Ой, ну не начинай! Мы же вроде друзья? Да и принцесса я очень условная — ни в местной ситуации не разбираюсь, ни сверхспособностей никаких!

— Это придет. Вы будете столь же могущественной, как и остальные принцессы, госпожа.

— Да перестань мне выкать!

Фраза прозвучала гораздо резче, чем планировала девушка.

Алику удалось сесть, и он отодвинулся от Марго еще дальше, вжавшись в стену. Девушка почувствовала, как между ними начинает расти пропасть — тот Алик, которого она знала, добрый, веселый и влюбленный, закрылся от нее, спрятался, как улитка в раковину.

На глаза навернулись слезы обиды. Она ведь так рассчитывала на Алика, он был единственным нормальным существом в этом проклятом городе.

— Классно, что отказываешься быть моим другом, как раз когда мне позарез нужна твоя помощь! — с горечью произнесла она.

— Я сделаю для тебя все, что в моих силах, — тихо ответил Алик, — но друзьями тут мы быть не можем. Я неприкасаемый, а ты теперь принцесса, — добавил он, заставив себя улыбнуться.

— Да не хочу я быть никакой принцессой! Моего мнения даже не спросили! Я хочу домой и забыть все это!

— Ну, меня тоже никто не спрашивал. Поверь, я многое бы отдал, чтобы жить иначе.

Марго почувствовала, что ее глаза снова «включились». В этой ситуации, как и тогда с Глебом, был шанс повернуть все в свою сторону, она его увидела. Надо было только найти правильные нити.

«Это для нас обоих», — попыталась убедить себя Марго.