– Ошибаетесь, Ваше Высочество, – язвительно проговорила женщина. – Вы явились сюда именно за ними и не нужно отрицать очевидного. Здесь ищут именно неприятности. Взять его!

 Толпа завсегдатаев ринулась к нему. Жалобный скрип стульев и лязг доставаемого оружия заполнил комнату. Со всех сторон недобро захохотали монхи, путаны предпочли покинуть помещение.

 – Лучше вам этого не делать, господа, – предупредил Калам, поворачиваясь к толпе лицом. В руках Белого появились клинки.

 Принц умышленно не пользовался даром приказа. Хотят драки? Будет драка. Он либо выпустит пар, либо найдет свою смерть.

Монхи напали все разом. Ножи, клинки, топоры, все это грозило нанести смертельные раны, но Калам ловко отражал удары. Монхи один за другим падали на пол, проливая свою коричневую кровь.

 Принц наносил рубящие удары, пронизывал плоть врагов насквозь. Мокрые от пота пряди хлестали по лицу. Плащ быстро покромсали на лоскуты, но царапин на теле калама не было. Через полмирга потоки нападавших уменьшились. Некоторые предпочли скрыться с позором, но живыми.

 – Еще есть самоубийцы? – рыкнул он.

 Ответом была тишина.

 – Есть, – хохотнула трактирщица. Принц обернулся и в плечо ему влетел арбалетный болт.   Калам пошатнулся.  – Еще хочешь? – она снова зарядила арбалет. – Моли меня о пощаде, как молили монхи, которых ты убил. Возможно, я буду милосерднее тебя.

 – Ты верно сошла с ума? Я лучше гордо умру, чем буду жить с позором, – усмехнулся принц, формируя клинок в метательный нож.

 – Смерть в Забытых землях, неважно какая, сама по себе позор. Прощай Белый.

 Тетива со звоном отпустила болт, и тот полетел прямо в сердце Калама. Он не уклонялся, не пытался избежать смерти. Он кинул нож и тот достиг груди трактирщицы.

 Калам уже ждал смерти, но перед ним появилась Кирайя. Когда она успела войти и как его нашла, настоящая загадка, но девушка готова была принять на себя удар. Только осознание этого заставило Калама действовать, он потянул монху на себя и они оба рухнули на грязный пол.

 – Кира? Ты в порядке? – не адреналин заставил испариться алкоголь, ни страх, а тревога за нее. За ту, кого любил и от которой бежал.

 – Плечо… болит… – прохрипела она. В глазах застыли слезы. – Калам, я так переживала. Боялась, что ты погиб… зачем ты бросил меня? Зачем?

 Кира разрыдалась, все сильнее сжимая ворот рубахи в руках.

 – Тише-тише, моя хорошая. Со мной все в порядке. Идем.

 Принц встал и подхватил на руки Киру. Он шел вдоль узкой улицы, в сторону постояло двора, в котором остановился.

 Калам без устали шептал шпионке слова утешения и оправданий. Привязанность и дар играли с ним злую шутку.

 – Калам! – раздалось сверху. Через полмгновения, поднимая пыль, на землю опустился фитлоус. За ним, чуть дальше тария.

 – Риган, вали отсюда. Хватит с меня твоих нравоучений.

 – Калам, послушай, она не та за кого себя выдает. Кирайя виновна в смерти родителей. Она и тебя погубить хочет.

 – Мой принц, это бред чистой воды. Я не имею к королю и королеве ни малейшего отношения, – она нежно тронула его за скулу. – Ты веришь мне? – в ее взгляде было столько нежности, а в голосе мольбы. Она снова использовала на нем свои чары.

 – Конечно верю.

 – Калам, прошу, выслушай меня. Давай поговорим наедине? Она использует на тебе свой дар.

 – Она передала его мне.

 – Калам, – вмешалась Даари, – если это так, тогда как она узнала, где тебя искать? Прикажи ей, заставь все рассказать.

 – Заткнись, Черная, – с презрением выкрикнул он. – Ты последняя в этом мире, кого я послушаю.

 – Послушай меня, – перебил Риган. – Давай поговорим.

 – Сначала, я помогу Кире. Не думаю, что арбалетная стрела в плече доставляет ей удовольствие, – с сарказмом расставил приоритеты Калам.

 – Стрела? О чем ты?

 – Она ранена. Неужели ты не видишь? Кира прикрыла меня собой и получила ранение в плечо.

 – Калам, нет никакой стрелы. Это наваждение. Это ее чары. Брат, поверь мне хоть раз. Я никогда тебя не обманывал. Был честен всегда, все тебе рассказывал. Неужели, это не показатель? Сейчас у меня и в мыслях нет тебя обманывать. Я хочу спасти тебя.

 – Не нужно меня спасать! – выкрикнул Калам.

 – Ты идиот! – выпалила принцесса. – Таких глупых будущих правителей я еще не встречала! Ты ставишь на первый план только себя любимого, не думая больше ни о ком. Если кто-то с тобой не согласен, он автоматически становится твоим врагом. Может тебе, как будущему королю, стоит научиться слушать? Я не прошу прислушиваться ко мне, выслушай брата и открой, наконец, глаза!

Слова принцессы разозлили Калама. Ему не нравилось, что презренная им девушка, позволяет себе такие речи, пусть она и равна с ним по рождению.

 Злость была понятна, ведь в глубине души, он понимал правоту слов принцессы.

 Калам внимательно посмотрел на Кирайю.

 Внушение, как разбитое  стекло, осыпалось. Принц посмотрел на девушку чистыми, незатуманенными глазами. Кира, которую он держал на руках, была цела. Болта не было вовсе, как и крови, и порванной блузы.

______

– Кира, не хочешь объяснить? – зло шипя, спросил он. От его тона, мурашки пробежали по коже.

 Девушка ловко и с изяществом соскочила с рук принца и положила ладонь ему на плечо. Калам стряхнул ее  и, не моргая, смотрел на Киру.

 – Ой, ну брось сверлить меня взглядом, – махнула рукой она.  – Поиграла немножко, что тут такого?

 – Не хочу вам мешать, но нам лучше уйти с улицы, чтобы не привлекать внимания, – вмешалась Даари, видя любопытные взгляды окружающих.

 Калам не хотел соглашаться с принцессой, но не последовать совету было бы глупо.

 Принц схватил шпионку за руки и, заведя их за спину, связал веревкой из чистого дара.

 – Зря ты так, милый, – проворковала шпионка, – твоя жизнь в моих руках.

 Калам промолчал. Он повел ее в постоялый двор, куда собирался отвести ранее, но на других условиях.

 Даари и Риган отпустили питомцев, и пошли следом, храня молчание, но переплетя пальцы.

Постоялый двор был ужасен. Вонь стояла невыносимая. В тиртовых загонах и то было чище, чем здесь. Но выбирать не приходилось.

 Все поднялись наверх, в спальню Калама.

 Принц усадил Кирайю на засаленное, потрепанное и местами порванное кресло и уставился на нее. Что он пытался увидеть? Ее истинное лицо. Ему не верилось в то, что она могла обманывать его столько времени, играть на чувствах и имела хоть малейшее отношение к смерти его родителей.

 – Рассказывай все то, что рассказала нам, – приказал Риган.

 От самодовольной улыбки монхи, его коробило.

 – Вы забыли, что я могу его убить? – с ухмылкой спросила девушка.

 Калама скрутило от боли, словно в подтверждение ее слов.

 Он осел на пол. Болело все тело. Казалось, тысячи иголок пронзают все тело. Принц до скрежета зубов сжал челюсть. Не было сил даже на крик. Из носа тонкими струйками потекла кровь.

 – Выпей это! – Даари подбежала к принцу, доставая пузырек из небольшой сумки.

 – Еще чего, – сдерживая рвоту, прохрипел принц сквозь плотно сжатые зубы.

 – Да брось!  – воскликнула принцесса. – Неужели тебе проще умереть, чем принять от меня помощь? Пей же!

 Боль была столь сильной, что пришлось забыть про гордость и принципы и с трудом открыть рот, чтобы сделать один глоток.

За считаные мгновения, Каламу стало легче. Медленно боль отступала.

 – Вот и все. Теперь, дорогая Кирайя, ты не властна над ним. Твой яд больше не отравляет его тело. Тебе придется рассказать нам все, а затем, принять смерть, если того пожелает кронпринц. Рассказывай! – снова приказал Риган, но на этот раз вложил весь свой дар в одно слово.

 Монха подчинилась. Пришлось.

 Кира рассказала ту же историю, которая вовсе не оправдывала ее злодеяния.

 Даари сопереживала девочке, с которой произошло столько несчастий. Жаль, что от той девчушки не осталось и следа. К Кирайе она не питала ничего, кроме омерзения. Слишком низко она пала в своих деяниях.