Вадим  слегка придавил ее свои телом,  поцелуи стали более настойчивыми, а руки изучали тело девушки. Алкоголь только обострял их чувства. Оба были охвачены пьянящим желанием.

 Рука брюнета скользнула под черную футболку и легла на кружевной лиф. Вадим снова боялся, что Даари его оттолкнет и ждал ее реакции. Но она лишь простонала. Это придало уверенности, он отогнул чашечку и коснулся ее груди. Даари выгнулась, прижимаясь всем телом  к Вадику.

 Его руки жадно изучали ее грудь, спустились бедрам. Затем, поднялись к застежке джинс… Ловкие пальцы быстро справились с пуговкой и еще быстрее с молнией.  Рука скользнула под грубую ткань штанов, изучая кружево трусиков.

 Даари простонала. Его прикосновения обжигали, испепеляли нервные окончания, возбуждали…

 Она уже давно, в пылу страсти, стянула с него футболку, и изучала  мускулистое тело руками.

 Рассудок давно оставил принцессу, а похоть и желание взяли вверх. Даари было плевать на последствия этой связи, она просто хотела его.

 – Я хочу тебя, – шепнул Вадим ей в шею.

 – И я тебя…

 Он простонал, будто именно этого и ждал и начал стягивать с нее джинсы, однако,  не успел стянуть их и до середины ягодиц, как девушка истошно закричала.

 Адская боль обожгла живот Даари. Она грубо спихнула с себя ошарашенного Вадика и побежала в ванную. Ей хотелось охладить живот, что она и сделала.

 Смотря на себя в зеркало, она увидела, что кожа вокруг тарии покраснела, а кое-где проступали волдыри, как от ожога.

 – Ну и зачем ты это сделала? – прошипела принцесса Даре. Та лишь снова изменилась. Дара явно обиделась и повернулась к девушке тремя хвостами. – Прости… ты правильно сделала.

 Принцесса оперлась о раковину и лбом прислонилась к холодному зеркалу, уже жалея о случившемся.

 – О чем я только думала? Вот же дура! – от боли, алкоголь словно испарился и она поняла, что только что чуть не совершила самую большую глупость в своей жизни, даже большую, нежели побег сюда.

 Вернув себе подобающий вид, она покинула квартиру, не обращая внимания на обеспокоенного Вадима. Он что-то говорил ей, но она не слушала. Он даже пытался ее остановить, но она, с помощью дара, легко освободила руку и ушла. Ей нужен был глоток свежего воздуха.

Она бродила по городу, коря себя за безрассудность и представляя сотни вариантов последствий.

 Нельзя так просто переспать с мужчиной, не заключив с ним для начала Великий союз. Нельзя передать кому попало такой сильный дар. Нельзя, нельзя, нельзя…

 Она продрогла, ноги болели от усталости, но она не переставала идти. Куда? Она не знала. Бездумное хождение помогало упорядочить мысли. Соловьи, сидящие в ветвях деревьев, успокаивали, а со стороны реки дул пронизывающий ветер. К ней и направилась принцесса.

 Она рассматривала речную гладь, изредка идущую рябью. В ней отражалась многоэтажная высотка, где жил Вадим. Она хотела вернуться, но стыд, при одной только мысли о случившемся, обжигал щеки.

 Невольно Даари вспомнила Тририса, преподавателя из академии. Вадим был похож на него. Такие же ореховые глаза с крапинками и нежные руки.

 Принцессе  было семнадцать. Она все еще не справлялась с даром и часто калечила тех, кто ее окружал. Даже Тине приказала не подходить к ней. Именно приказала, а не попросила.

 В тот год многоуважаемый монх Калс ушел на заслуженный отдых, и на замену пришел молодой Тририс. Даари робела перед ним и еще хуже контролировала свои силы. Молодой учитель начал оставлять ее после занятий, когда академию покинут ученики, чтобы ненароком никому не навредить.

 Сначала, силы вырывались и бушевали, поддаваясь эмоциям. Тририс нашел свой подход и просил принцессу рассказать о себе, своих успехах и чувствах.

 Поначалу девушка стеснялась и жалась, тогда Тририс рассказывал о себе.

 Даари, как цветок, раскрывалась перед ним. Начинала доверять и влюбляться. Каждое его прикосновение вызывало у принцессы благоговейный трепет.

 Тририс знал о чувствах девушки, все знали, и умело пользовался этим.

 – Даари, – он стоял за спиной, слишком близко – она чувствовала его тепло и дыхание. – Дар внутри тебя. Здесь, – шепнул он и положил руку на сердце, которое готово было остановиться. – Внутри, в душе. Он подчиняется твоим эмоциям, а должен подчиняться мыслям. Ты должна управлять им, а не он тобой. Попробуй, я подстрахую.

 – Я… – Даари сглотнула. Близость учителя вызывала мурашки. Ладони потели, а мысли разбегались. – Я не могу…

 – Можешь. Я верю в тебя, – шепнул он, касаясь губами ее уха. Ноги принцессы подкосились.

 – Тририс, я… вы… – Даари хотела признаться ему в своих чувствах. Хотела обнять его, хотела услышать слова любви.

 – Молчи… не говори ничего. Делай.

 И она сделала… сделала все, что он ей говорил. И впервые смогла целиком и полностью контролировать свой дар.

Через полгода он заключил союз с девушкой, которую Даари даже не знала. Господи, как же она хотела их убить! Как она горевала, и ночи напролет рыдала! В тот день она убежала в лес и там поддалась эмоциям.  Дар, получив свободу, вышел из-под контроля и разрушил добрую часть девственного леса. Именно тогда Даари поняла, как сильна и как несчастна.

 Конечно спустя месяцы, она перестала горевать. Ведь если вдуматься, учитель был близок, но ничего лишнего себе не позволял и принцессе обязательств не давал.

 Сейчас, спустя годы, она вспоминала о Тририсе с нежностью и благодарностью, и радовалась, что не убила его в тот день.

С одной стороны глупо было сравнивать Тририса и Вадима, но с другой, они оба влюбляли ее в себя. А с третьей, она боялась строить воздушные замки, и влюбляться в Вадика. Она боялась, что он выберет другую. Такую, как Илона, например.

 Тряхнув головой и выбросив мысли о Тририсе из головы она решила вернуться из прошлого в настоящее. А именно к Вадиму и их отношениям, если так можно назвать то, что между ними сейчас происходит.

  Она решила подождать, когда Вадик уедет. Сегодня перед работой он должен был посетить тренажерный зал. Она надеялась, что Вадим не станет пропускать тренировку, дожидаясь ее.

 – Дара, как нам отсюда выбраться? Этот мир сводит меня с ума. Здесь эмоции владеют разумом. Это неправильно…  это опасно…

 Даари хотелось хоть с кем-то поделиться мыслями и переживаниями, но не Вадиму же это говорить? Знать бы как вернуть стражу прежний облик… С одной стороны, такая зверушка чужда этому миру, но с другой… Дара могла уменьшаться и каменеть.

 В школе и академии запрещено было держать животных, но Дара была привязана к хозяйке слишком сильно. Даари не смогла бросить ее и тогда, тария уменьшилась, обвилась вокруг запястья и застыла. Все считали это сделанным под заказ браслетом, что напоминал принцессе о страже. И только Тина знала правду.

 Принцесса почувствовала, как боль в животе исчезает, и подняла футболку. Средняя голова, черной кошки тщательно вылизывала волдыри, и они исчезали на глазах.

 – Спасибо, – искренне поблагодарила Даари.

 Если голова дракона извергала пламя, то голова кошки обладала лечебной слюной. Хищная птица же, имела другое свойство – своим криком она не только оглушала, но и могла убить.

 – Кажется, пора возвращаться, – проговорила девушка, заметив в реке восходящее солнце.

 От одной мысли о встрече с Вадимом ей становилось плохо. Почему нельзя просто стереть это из своей и его памяти?

Адиант. Белое королевство.

– Хранительница пожелала встречи с вами, принц Калам, – доложил стражник.

 Белый принц ухмыльнулся, чувствуя свою победу, но спешить в темницы не торопился. Он взмахом руки отозвал стражника и продолжил завтракать.

 Риган сгорал от нетерпения и волнения, но не показывал этого.

 – Как матушка? – спросил он, чтобы не молчать.

 – Все еще плохо. Думаю, ей недолго осталось, брат мой, – надменно протянул он, изящно накалывая кусочек омлета на вилку. – Совсем скоро я официально займу трон.