Через час раздался стук в дверь, и Гримо, зайдя в комнату своего хозяина, постучал костяшками пальцев себе по голове и скорчил рожу. Атос понял, что пришел дʼАртаньян, и приказал Гримо открыть ему.

ДʼАртаньян ввалился в комнату друга слегка помятый, но чрезвычайно довольный.

— Вы не поверите, дорогой мой друг! — я отыграл все ваши долги и еще привел вам подарок! — с этими словами он ввел в комнату что-то маленькое и растрепанное.

— Зачем ты ее сюда привел?! — воскликнул Атос, мигом узнав в этом существе ту миниатюрную дамочку, что вызвала переполох, остановившись со своей хозяйкой тогда в трактире.

— Мне проиграли ее в карты! — гордо сообщил юноша и добавил: — только я играл от твоего имени, так что это теперь твое…

С этими словами он развернулся и ушел, оставив Атоса одного справляться с этой проблемой.

— Гримо, — позвал его мушкетер. — Проводи мой «выигрыш» в какую-нибудь комнату.

Решив разобраться со всем завтра, Атос вернулся к себе в комнату.

***

Около полуночи мушкетер проснулся от странного звука, как будто кто-то пытался открыть ставни окон.

Он вскочил и прошел в комнату, где поселили гостью. Девушка стояла на коленях на подоконнике и явно собиралась спуститься.

— Доброй ночи, — спокойно поприветствовал ее Атос, отчего она вздрогнула и боязливо передернула плечами.

— Действительно, холодно, — сказал мушкетер, заметив это ее движение, и в голосе его сквозила ирония.

С этими словами он подошел к окну и без труда закрыл тяжелую раму.

После этого он позвал Гримо и приказал ему отвести девушку в маленькое помещение, служившее чуланом, в надежде сохранить этот ценный экспонат хотя бы до утра.

Гримо в точности исполнил указание.

Девушка подчинилась безропотно, лишь опустила голову.

***

— Женщину и слугу, дорогой мой дʼАртаньян, нужно сразу поставить на то место, на котором хочешь ее видеть, — поучал Атос дʼАртаньяна, недоумевавшего странным жилищем несчастной, когда они выходили из дома Атоса.

— Сударь, подождите!

За ними вдогонку бежал хозяин дома, размахивая в руках чем-то белым.

— Господину Атосу, — запыхавшись, произнес он и вернулся обратно.

На этот раз записка оказалась без конверта, написана она была на листе, судя по всему, вырванном из какой-то книги, и содержание было такое:

«Ни под каким предлогом не выходите из дома, пока у меня не появится возможности предупредить вас, чего именно стоит опасаться. Остерегайтесь всего и помните: даже у стен есть уши.»

Предупрежденный таким странным образом, Атос молча сунул записку в карман, не сказав ничего дʼАртаньяну, который с любопытством пытался заглянуть ему через плечо, и друзья продолжили свой путь.

***

Однако день только начался.

Друзья, собравшиеся по обыкновению у Атоса, были немало удивлены поведением Гримо. При приходе хозяина он подскочил и кинулся к нему, протягивая увесистый кошелек, в котором было никак не меньше двухсот пистолей.

— Болван, что опять произошло? — спросил его Атос, взвешивая на руке кошелек.

— Ее купили, — коротко пояснил слуга, выразительно вращая глазами.

— Как выглядел этот человек? — спросил Атос.

Гримо показал рукой выше своей головы, указательным пальцем сделал вид, что подкручивает ус, другой рукой подбоченился.

— В фиолетовом костюме, — добавил Гримо. — Со шрамом.

— Друзья, а наша гостья отнюдь не простая девушка, — сообщил, повернувшись к мушкетерам, Атос. — Если ее выкупил сам граф Рошфор.

ДʼАртаньян, как всегда в таких случаях, воскликнул: «Я убью его!», а Арамис задумчиво взял в руки кошелек и открыл его.

— Дорогой друг, — произнес он, обращаясь к Атосу, — Кроме денег он прислал вам в этом кошельке записку.

С этими словами он выудил ее из кошелька и прочитал:

— «Одна знатная особа желает встретиться с вами сегодня у монастыря Дешо, в половине одиннадцатого. Будьте одни.»

Друзья переглянулись. Ситуация начинала внушать опасения.

Часы пробили десять.

========== Глава 5 ==========

«face-à-face avec la mort»

«Лицом к лицу со смертью»

«—… Опасайтесь всех: друга, брата, любовницы… Особенно любовницы.

ДʼАртаньян покраснел.

— Любовницы?.. — машинально повторил он. — А почему, собственно, я должен опасаться любовницы больше, чем кого-либо другого?

— Потому что любовница — одно из любимейших средств кардинала, наиболее быстро действующее из всех: женщина продаст вас за десять пистолей.»

А. Дюма «Три мушкетера».

У монастыря было тихо и мрачно. Звук копыт по вымощенной булыжником площади гулко раздавался эхом. Атосу показалось, что отголосок этих шагов будет услышан за милю отсюда.

Монастырь темной громадой выделялся на фоне темно-серого мрачного неба.

Пробило половину одиннадцатого. Черной тенью перебежала дорогу кошка, и чей-то крик оборвался в тишине и эхом взлетел, прокатившись по стенам монастыря на самый его верх.

— Ты, как всегда, вовремя, граф, — раздался со стороны лукавый голос. — Не заставляешь смерть дожидаться тебя.

Атос вздрогнул. Этот голос… Его не могло быть.

Из тени собора выступила женщина. Она была одета в черный дорожный костюм для верховой езды. Ее волосы длинными локонами опускались на плечи и волнами спадали с них. Вся она походила на мраморное изваяние, сошедшее с постамента, чтобы вершить свои грешные дела.

Атос невольно отпрянул, решив, что сам лукавый играет с ним.

Холодок пробежал по его спине, но, надо отдать мушкетеру должное, Атос и вида не подал, что взволнован или, тем более, напуган. Его зрение и слух обострились до предела.

Атос взвел курок пистолета, и, словно это была его собственная тень, умеющая копировать звуки, кто-то рядом тоже взвел курок своего пистолета, а, возможно, то была игра его напряженного воображения.

Внезапно тишину разорвал выстрел. Атос, почти неосознанно, поднял лошадь на дыбы. Пуля, пролетев в нескольких дюймах от шеи животного, насквозь пробила левую руку ее хозяина.

Испуганное животное метнулось в сторону, издав протяжное ржание, и раненый мушкетер, не в силах удержаться в седле, соскользнув с лошади, тяжело упал на землю. Пистолет выпал из его руки и откатился в сторону.

Казалось, падение выбило весь дух. Завязки плаща обмотались вокруг его шеи, и Атос тщетно пытался вздохнуть. Из его груди вырвался сдавленный стон, похожий на стон умирающего, и он остался лежать на земле, без движения.

— Стареешь, граф, — произнесла женщина, подходя к нему и прислоняя пальцы к шее. Не уловив пульса, она добавила, обращаясь к спутнику: — Он мертв.

========== Глава 6 ==========

«à l’étape de lʼabîme»

«В шаге от пропасти»(фр.)

Несколько дней прошли для Атоса, словно в тумане. Он смутно видел чьи-то лица, иногда различал какие-то голоса.

Он лежал на широкой кровати. Судя по звуку, на улице шел дождь: по оконной раме стучали мелкие капли.

Голова гудела, казалось, она вот-вот разорвется. Веки словно налились свинцом, они были настолько тяжелые, что мушкетер еле-еле смог их поднять. Все тело болело.

Он попытался приподняться, но тут же снова упал на подушки. Послышались шаги — кто-то спешно подошел к нему.

Над Атосом склонилось красивое женское лицо. Оно очень лаково улыбалось ему, пока руки, принадлежавшие хозяйке этого очаровательного лица, поправляли подушки.

Атос набрал в грудь воздух, собираясь что-то спросить, но молодая женщина, уловив это движение, лишь приложила палец к своим губам и кокетливо подмигнула ему.

Она вышла из комнаты и, сказав кому-то пару слов, вернулась не одна, а в сопровождении мужчины, в котором Атос признал того самого посредника, с которым он виделся после получения самого первого письма.