«Милый мой Рошфор! Ты ни о чем не догадываешься… Возможно, это письмо когда-нибудь попадет к тебе в руки, но тогда, вероятнее всего, меня уже не будет на этом свете. Наша дочь в опасности, леди Винтер не оставит ее в покое, пока она жива…

Жаннет»

«Милая Адель!.. Милая моя дочка! Как бы я хотела тебя увидеть, обнять, прижать к своей груди… Прошло десять лет… Я храню эти письма и верю, что с тобой все хорошо. Милая моя девочка… Тебе уже пятнадцать!.. Жаль, что в моей памяти ты так и осталась маленькой пятилетней девчушкой… Жаль, что меня нет рядом с тобой…

Я люблю тебя!

Мама.»

По щеке Адель медленно скатилась слеза. Девушка сидела на кровати в палатке и, держа письма на коленях, смотрела перед собой. Ее взгляд скользил по противоположной стене палатки. Вот луч солнца пробрался сквозь приоткрытый занавес и золотил стоявший на грубом деревянном столе кувшин; вот по полу ползет паук; вот на ее коленях лежат письма…

Внезапно в груди сильно защемило, словно сердце стиснули железные тески. Адель прижала пальцы к вискам и тяжело выдохнула.

Девушка все поняла. Проснувшись утром и услышав от проходившего мимо солдата «Все ушли на войну», Адель вернулась в палатку и наткнулась там на эти письма. Она никогда в жизни не прочитала бы их, если бы на одном конверте не было бы написано: «Адель де Беннуа»… А потом девушка просто не смогла остановиться.

Слезы нескончаемым потоком текли по ее лицу. Мама была жива все эти долгие годы, а она даже и не подозревала о том, что где-то у нее есть родная душа…

И этот граф Рошфор, которого она считала своим врагом и который спас ее от гибели… Почему он не сказал ей, что она — его дочь? Не знал? Или не хотел знать?..

Ее мысли прервал вошедший в палатку дʼАртаньян. Юноша присел перед ней на стул и положил руку на плечо. Адель подняла на него полные слез глаза. Как же она устала…

— Ты сильная, — просто произнес мушкетер. — Я знаю, что ты все сможешь.

Эта простота и искренность подействовали на Адель чудесным образом. Слезы на ее лице высохли, и она задала давно мучивший ее вопрос:

— Что с Атосом? Жив ли он?..

ДʼАртаньян удивленно поднял брови. С минуту он молчал в задумчивости, после чего ответил, тщательно подбирая слова:

— Милая моя, с ним все хорошо… Послушай, девочка… Эх, тысяча чертей, как же сказать помягче…- махнув рукой, мушкетер продолжил, отведя взгляд в сторону и не глядя на девушку, трепетавшую от волнения. — Тебе говорит о чем-нибудь имя граф де Ла Фер?

— Да, — чуть дыша, промолвила девушка. — Миледи несколько раз называла имя этого человека, и весьма нелестно о нем отзывалась… Поэтому мне кажется, что этот граф — очень порядочный человек.

ДʼАртаньян усмехнулся и посмотрел на девушку. В этом хрупком создании, сидящем перед ним, было столько силы и выносливости, что даже сейчас, в минуту тревоги, когда на нее свалилось разом столько потрясений, чувство юмора не покидало ее.

ДʼАртаньян улыбнулся, заметив ее смущение, и продолжил:

— Адель, — мягко произнес он, беря ладошку девушки в свою руку. — Однажды Атос рассказал мне одну историю, про одного его друга, который женился пять лет назад на прекрасной шестнадцатилетней девушке, что появилась в тех местах со своим братом, священником. Потеряв голову от любви, граф боготворил ее. Она одна была его Богом, его жизнью… Однажды он устроил охоту в честь своей любимой супруги, и в этот злополучный день рухнула его жизнь. Граф узнал, что его жена заклеймена. Это случилось по воле рока, или, вернее сказать, судьбы… Его жена упала с коня, и граф, пытаясь облегчить ей дыхание, разорвал платье на груди, случайно обнажив плечо…

ДʼАртаньян замолчал, нерешительно взглянув на девушку и пытаясь понять, что она чувствует. Адель заворожено смотрела на юношу, и тот вынужден был продолжить.

— Граф, увидев клеймо, повесил ее на дереве, — продолжал дʼАртаньян, понизив голос и печально вздыхая. — Но она не погибла. О, она выжила… и поднялась высоко. Слишком высоко. Сорвавшись с такой высоты, люди уже никогда не поднимаются. Но, ты наверно, сама знаешь, как высоко взлетела миледи, не без помощи кардинала, конечно.

— Так эта девушка… — Адель осеклась, вздрогнув.

— Да, — кивнул дʼАртаньян. — Эта девушка, Анна де Бейль, ставшая графиней де Ла Фер, а впоследствии и леди Винтер, ни кто иная, как миледи.

Девушка сжала пальцы в кулак.

ДʼАртаньян продолжал:

— Что касается Атоса… Знаешь, почему она так желала убить его?

Адель побледнела, словно полотно, и дʼАртаньян даже испугался, что она вот-вот лишится чувств, но девушка еле слышно вздохнула и гасконец, горько усмехнувшись, закончил:

— Потому что Атос и есть тот самый граф де Ла Фер.

Юноша пристально посмотрел на девушку. Она выглядела растерянной. Все еще белая, как мел, она сидела неподвижно, сложив руки на коленях.

— Миледи уже однажды хотела его отравить… От ее яда нет противоядия… Но граф обо всем догадался вовремя. Если бы тот случай на охоте не показал ее истинную сущность, Атос сейчас был бы мертв.

Поняв, что девушка хочет побыть одной, дʼАртаньян тихо поднялся со стула и вышел из палатки. Он прекрасно понимал, что после этой минуты откровения девушка решительно поменяла свое мнение относительно Атоса. Он понимал также, что Атос больше никогда ее не увидит. Но он знал, что на его месте Атос поступил бы точно так же. Атос любил Адель, а Адель любила его. Возможно, раньше любила…

ДʼАртаньян вдохнул свежий воздух. Завтра они возвращаются в Париж!.. Осада закончилась, Ла Рошель была взята, и мушкетеры бродили теперь по лагерю, полупьяные и чрезвычайно счастливые.

Услышав позади себя какое-то движение, юноша обернулся и заметил, как чья-то тень промелькнула мимо него и скрылась за поворотом. Юноша печально покачал головой, глядя вслед убегающей девушке, вновь показавшейся вдали.

========== Вместо послесловия ==========

Комментарий к Вместо послесловия

«Я вас люблю… что делать – виноват!

Я в тридцать лет так глупо сердцем молод,

Что каждый ваш случайный, беглый взгляд

Меня порой кидает в жар и холод…»

А.А.Григорьев

«lʼoiseau de paradis»

«Райская птица»(фр.)

Солнце светило ярко, будто бы желая до конца развеять ночную бурю. Море было тихое и спокойное, солнечные блики дрожали на волнах, облизывающих прибрежные камни. Невесомые облака плыли по небу, подгоняемые легким ветерком. От этой умиротворенной картины веяло спокойствием и беспечностью…

Атос стоял у обрыва, глядя в даль, и думал о том, что совсем недавно здесь оборвалось две жизни.

Эти две женщины были совсем разные: если первая жертвовала всем ради других, то вторая жертвовала всеми ради себя. Миледи взошла на высоту по дороге, проложенной себе ценой жизней людей, и, сорвавшись с нее, разбилась об эти, собой же разрушенные, жизни. Жаннет же родилась птицей в небе и осознанно ступила за край, унося вместе со своей жизнью жизнь врага.

Мысли Атоса снова вернулись к Адель. Он бы отдал все на свете, лишь бы она оказалась рядом, живая и невредимая. Со дня первой их встречи прошло всего две недели, но за эти две недели прошла вся его жизнь. Он словно вернулся в прошлое, испытал давно забытое чувство, впервые почувствовал себя счастливым… Но теперь он снова один.

Словно в ответ на его мысли, позади него послышались шаги. Атос обернулся и увидел Адель: она бежала к нему по дороге, маленькая и хрупкая. Освещаемая лучами солнца, она была похожа на ангела. Мушкетер шагнул к ней навстречу, и она оказалась в его объятиях. Адель прижалась к Атосу, уткнувшись носом в его плечо, и, мелко дрожа, тихо прошептала:

— Не теряй меня больше… Никогда.

========== Эпилог ==========

— Мам, а мой дедушка граф?

— Да, милый.

— И папа граф?

— И папа.