— Она просто хотела попробовать мороженое, — на полном серьезе сказал Хасс. — За что было ее убивать? Я, конечно, оживил, но ей все равно неприятно.

Муха облетела вокруг Хасса и скрылась. Гермиона сидела, словно прилипнув к стулу: ребенок без волшебной палочки оживил пусть насекомое, но явно мертвое. Сила в нем невероятная.

— Нельзя убивать животных, — продолжил Хассалех. — Особенно если для этого нет причин. Муха не нападала на вас, она просто хотела мороженое! Знаете что, в книге вы лучше, — отрезал он и уткнулся в вазочку с почти растаявшим шариком.

— Молодые люди, теперь за учебниками, — возвестил Азирафаэль, когда все доели в неловком молчании.

— Я уже купил, — сказал Адам.

— Можешь еще раз пойти с нами, а потом я тебя… — Азирафаэль несколько мгновений мучительно вспоминал словно. -…аппарирую домой.

— Нет, — уперлась Гермиона. — Мы все купили. Адам, вы с Хассом встретитесь в школе.

— Вот телефон, — поймав взгляд Хасса, протянул визитку Азирафаэль. — И встретиться можно еще в поезде.

— Она зануда, — шепнул Хасс на прощание.

— Ага, — отозвался Адам. — До встречи.

========== Часть 3 ==========

Как ни странно, директор Хогвартса пошла навстречу по всем пунктам письма Азирафаэля. Высокая сухая старая дама с полностью седыми, зачесанными в тугой пучок волосами произвела на Кроули поначалу гнетущее впечатление, когда он и ангел появились в ее кабинете для прохождения собеседования, но она согласилась принять демона лесником, а ангела — вторым библиотекарем.

***Школа была в упадке: дети войны, то самое поколение, которое одолело Волдеморта, не зажило счастливо. Они мало что умели, а героизм не помогал в повседневной жизни. Аристократия вроде Малфоев делала хорошую мину при плохой игре, по-прежнему задирая нос перед остальными, но они были в меньшинстве: традиции уходили, забывались, хранители знаний, в свое время примкнувшие к Гриндевальду и Волдеморту, разъехались или погибли. У детей не было ориентиров и высокой цели, а Макгоннагал, какой бы прекрасной директрисой она ни была, не сумела вдохновить и объединить разрозненных детей. В школе шла самая натуральная война, и мелкие шалости сменялись серьезным насилием. Преподаватели, чувствуя нездоровую атмосферу, не стремились в школу, поэтому найти смену тем, кто уволился, было затруднительно. А здесь — два блестящих специалиста, у одного дипломы Дурмстранга по двум направлениям, у второго — американские награды и сертификаты. И даже тот факт, что они здесь только потому, что их подопечный нуждается в защите и поддержке, не может отрицать тот факт, что Хогвартсу в кои-то веки повезло с персоналом.

Замок был сильно поврежден во время битвы за Хогвартс, многие древние заклинания были утеряны безвозвратно, поэтому предложение Вельзевул и Габриэля по особой защите было также принято благосклонно.

— Если тебе неймется, я могу телепортироваться в Хогвартс-экспресс и проверить, все ли в порядке, — сказал Кроули, наблюдая в течение сорока минут, как ангел бегает взад-вперед по его уже перестроенному в соответствии с привычками домику лесничего. — Но я скажу, что это ты меня попросил, и они на тебя обидятся.

— Не надо. Просто я волнуюсь и… Габриэль появится в конце недели, — Азирафаэль горестно заломил руки. — Я не могу ему не сказать.

— Если он спросит: «расписан ли мой сын адскими символами», ты, конечно, скажи. Но если не спросит, зачем говорить ему лишнее?

— Это не лишнее, это важно! — ангел остановился. — Надо сделать так, чтобы он сам заметил.

— И понесся в ад… что он там говорил? Обрушивать своды ада на голову Вельзевул? Этого ты хочешь? — Кроули вытянул ноги на стул напротив. — Расслабься, там только защита, ничего больше. Хасса не убить человеческим оружием, хотя я сомневаюсь, что это в принципе возможно, в нем сила архангела, кровь его не использовать в заклинаниях, даже поисковых, а остальное просто для спокойствия: огонь не обжигает, лед не морозит и так далее.

— Господи, если Михаил узнает… — Азирафаэль сел и обхватил голову руками. — Не могу понять, почему его до сих пор нет

— Габриэлю достанется первому, — фыркнул Кроули. — Лучше думай, в какие дни приглашать Вельзевул и твоего святейшего.

— Не знаю, в какие, но точно в разные!

Вечер укутал старинный замок в черную вуаль, когда бывший Антихрист и тот, кому еще не было придумано вида, вдвоем в лодке подплывали к берегу. Адам сжимал в руке волшебную палочку с сердцевиной из драконьего зуба — ему сказал несколько встрепанный и бледный мистер Олливандер, что палочка подходит сильным волшебникам. Он косился на чешуйчатую портупею Хассалеха, но не спрашивал, откуда та у него: судя по всему, Хассу не повезло родиться в богатой семье. Адам знал таких: запертые в роскошных домах дети, которым ничего нельзя. Ему было жаль Хасса, и он собирался быть ему лучшим другом, потому что он нравился ему своей отчаянной храбростью и тем, что любил животных, даже мух.

— А где Пес? — вдруг спросил Хасс. — Я как-то упустил момент, когда он пропал.

— Мне сказали оставить его с чемоданом, — пожал плечами Адам. — А профессор Уизли еще тогда сказала, что мне надо будет гулять с ним самому два раза в день.

— Если ты не захочешь, я могу гулять с ним, — предложил Хассалех.

— Я не могу не хотеть. Но мы можем гулять вместе, — Адам первым вылез из лодки и протянул Хассу руку. — Как думаешь, на какой факультет попадешь?

— Мне нравится Слизерин.

— Почему?

— Потому что Кроули знает много тайных залов в подземельях, и он обещал их показать, если я попаду на этот факультет, — Хасс пожал плечами.

— Тебе не холодно? — поежился Адам, плотнее заворачиваясь в мантию.

— Мне не бывает холодно, — ответил Хассалех, чувствуя, как мягко нагреваются черные линии узоров по всему телу; если бы ему было жарко, они бы охлаждали. — Хочешь, я могу отдать тебе свою мантию.

— Не надо, — покосился на него Адам и выпрямился, убеждая себя, что его вовсе не трясет.

У ворот замка их встречала Гермиона, Адам помахал ей украдкой, та сдержанно улыбнулась.

— Она стала совсем строгая, — шепотом сказал Хасс и обвел взглядом дальний стол, где сидели преподаватели и сотрудники школы, которых сейчас и представляли. Он все прослушал, переглядываясь с Азирафаэлем и Кроули. Все равно он знал по книге, что будет распределение Шляпой.

— Слизерин! — огласила Шляпа над головой Адама Янга, и Хасс просиял улыбкой. Адам отдал Шляпу Гермионе и уселся под зеленые знамена за стол, переглянулись старшекурсники.

— Хассалех Фелл!

— Ты дал ему свою фамилию? — Кроули воздел руки к потолку. — Не объясняй даже ничего, твоя логика…

— Непостижима, — закончил за него ангел. — А что такого? Какую фамилию мне надо было вписать в его документы? Ваал? Джибриль?

— Ну не свою же!

— Да что не так?!

— Все не так! Ты даже не спросил!

— Ты, когда делал нам свидетельство о браке, тоже меня не спрашивал!

— Потому что ты бы не согласился!

— Мне кажется, или я слышу в твоем голосе обвинение? Ты говоришь, что сделал, не спросив меня, потому что я точно бы не согласился. И мою логику ты называешь странной?

— Твоя логика не может быть странной, потому что она отсутствует, — насупился Кроули, скрестил руки на груди и отвернулся.

— Слизерин! — провозгласила Шляпа после долгой паузы, но как-то неуверенно. Хасс снял ее с головы и уселся рядом с Адамом.

— Скажи только честно, ты что-нибудь обещал Адаму или Хассу за то, что они попадут на Слизерин? — на всякий случай уточнил Азирафаэль.

— Ни в коем случае, — посмеиваясь, отозвался Кроули, расплываясь в самой довольной улыбке.

Визит Вельзевул согласовали так, чтобы она появилась в первую же неделю обучения, а Габриэль должен был прибыть в выходные. Гермиона специально решила остаться, чтобы посмотреть, что представляют собой оба родителя Хассалеха.

***

Пока что новенькие, разом попавшие на Слизерин, проблем не доставляли. Правда, Хасс не смог ответить, из чего состоит его палочка, видимо, забыл, что говорил ему в магазине Олливандер, решила Гермиона, и еще оба мальчика каждое утро пропадали с собакой, но тут ее успокаивал Кроули, говоря, что все под надзором. Сам демон уже возвестил всем тварям Запретного Леса, что не стоит связываться ни с ним самим, ни с детьми, которые находятся под его опекой. Лес отторгал демонскую сущность, боялся его — шествуя по лесу, Кроули чувствовал, как его ненавидит все живое, даже сама земля — и та не проминалась под его ногами, но перед ним послушно преклонялись. Он гораздо древнее всего, что есть здесь, и перед его первородным злом отступали гигантские пауки и кентавры.