–А он еще и фыркает? И волосы дыбом? Вот же, черт лохматый. Нет! Ну прямо конь, что ноздрями воздух вбирает, да гриву не расчесывая, поди копытами бьет. Эй! Мужчина, – обратилась я на ивритском к мужчине в белом камзоле, предостерегая его. – Вы там это, осторожнее. У вас в экипаже конь необузданный.
Брюнет с кудряшками прыснул со смеху, поглядывая на своего спутника. Тот же, не обращая внимания на смех, погрозил мне указательным пальцем, я отвернулась. Хихикая и напевая песенку, бесстрашно побежала вперед. Экипаж с пассажирами медленно двинулся следом за мной. Сидящий в нём мужчина в светлом камзоле, уже флиртуя со мной, заигрывающе подметил:
– А ты ничего, смелая девушка. Весёлая, молодая и очень красивая. А кожа чистая, просто персик. Может, составите нам компанию, проказница? Познакомимся ближе, немного побалуемся и отпустим, если захотите, конечно.
Я резко обернулась и поморщилась. А потом брезгливо ответила:
– Ага, сейчас! Я со странными дядями не езжу. Я вам не девица из борделя и потом – я же маленькая девочка! А развлекаться с девочками – опасно! Ой, как опасно, дядя, понял? Баран ты кудрявый.
Поправила волосы и, откинув косу назад, отправилась дальше. «Еще не хватало! Иду себе, никого не трогаю, а тут экипаж прилетает. Вот и как это воспринимать? Я могла бы доехать до академии. Но с такими наглыми, да ещё и с похотливыми взглядами, ни за что! А может, я не по той дороге иду? Меня одурманила дорожная пыль, и мне все это кажется, как дурной сон? Идти мне огого сколько. Нет уж! Моя честь мне дорога», – почему-то испуганно подумала я.
– Эй! Ну стой! Строптивая девчонка, оказывается, ещё и неблагодарная, невоспитанная, – продолжал мужчина, с раздраженной ноткой в голосе. – Я привык получать то, что захочу, и вы не вправе отказывать мне. Для вас была бы большая честь ехать со мной и я не…
Я повернула голову в его сторону и лихо ответила:
– А с чего бы? А? И с какой стати? Я вам не кормилица! И потом, леди моего возраста с незнакомыми дядями не ездят. Сами сказали, что я маленькое дите… – и показала им язык.
–Эй! А ну кто давал тебе право перебивать…
–Да иди ты лесом, черт безмозглый…вот пристал…
Договорить мне не дали. Брюнет приподнялся с места, тот, что сверкнул глазищами, и грозно рыкнул:
– Отродье, ты не знаешь, с кем говоришь!
И лихо, перегнувшись через дверцу открытого экипажа, попытался схватить меня за шиворот платья. Я взвизгнула и резко вывернулась из цепких пальцев. Сразу успела достать из кармана и кинуть «туманку», поставив защитный щит.
–Черт и баран, глупые дяди. Ну что вы пристали?
Кудрявый мужчина засопел и подался вперед ко мне со словами:
– Ах вот как! Дрянь, сейчас ты за все ответишь.
Я хотела рвануть в сторону лесной просеки, где можно укрыться и перевести дух, только и успела подумать: «Вот всегда так. Как говорила мне моя тетя: «Ох, Этана, да погубит тебя болтливый язык».
Я почувствовала, как воздух сделался плотнее, и песок сам собой стал медленно подниматься с пыльной дороги и собираться круговоротом формул загадочных для меня сплетений. Кудрявый мужчина что-то еще говорил, но его я перестала слышать. Становилось труднее дышать. Что-то манящее взбудоражилось внизу живота, как-будто холодные руки обхватывали мою шею и бедра, проползая все дальше и дальше, как бы скользя по голому телу. А мужчина с черной радужкой глаз уже вовсю плел невидимую паутину заклятья, изящно работая руками. Быстро придя в себя, я почувствовала чужое липкое прикосновение. Моя защита почему-то не сработала, я полезла в карманы за новой порцией оборонительного. Нащупав пузырьки, кинула в сторону экипажа со словами простого туманного заклятия. Было что-то еще. Холодное, противное, заставляющее душу холодеть, тело быть податливее. Магия высшего уровня, мне совсем незнакомая. Когда наши с брюнетом заклинания столкнулись, открылся магический портал, и всадник, выпрыгнувший оттуда, громко что–то закричал. Раздался громогласный удар молний, воздух пронзила пыль, стало еще труднее дышать. От ударной волны я отлетела в ближайшие кусты и потеряла сознание.
***
Чародей был просто в бешенстве. Ни одна женщина не имела право так огрызаться, а тут какая-то смазливая девчонка посмела открыть свой прекрасный рот. Рот с пухлыми алыми губами, которые можно целовать и целовать, был похож на помойку. Молодая девушка, хорошенькая, обладающая сексуальным притяжением, да таким, что кровь быстрее бежит в жилах. В груди чародея загорелась искорка надежды на обладание девушкой. Сатай сглотнул и сжал пальцы в кулак, ему понравилась она, но…
Наследнику никогда и никто не отказывал. Зная о том, что похоть стояла у наследного принца на первом месте, Сатай решил проучить маленькую выскочку и начал плести свой чародейский узел «грехов соблазнения», чтобы навечно закрепить. Принц наиграется, а эта молодая ведьма будет его. А она явно ведьма. Один редкий цвет ее волос чего стоит, да еще необычная зелень радужки привлекала общее внимание. Но что-то пошло не так, она успела поставить защитный щит. Необычный, но слабенький, редкий состав смеси. Но откуда у этой ведьмы такие знания? Ведь формула рецепта была известна только особенным магам. От воздействия воздух сделался гуще. Сиреневый туман с отливом цветочной пыльцы стукнулся с облачком зеленовато-серой пыли и…
Сатай не успел закрепить свое заклятье, когда раздался громкий раскат грома от столкнувшихся смесей. Воздух наполнился трионом и каким-то сладковатым дурманом от редкого вида трав. Чародею все это было знакомо. Он прокашлялся, глаза заслезились, а в носу защекотало. Сатай выругался, сухо сплюнув, ни разу не чихнул, в отличие от наследника. От грозовой вспышки экипаж дрогнул, а кони хрипло заржали и встали на дыбы.
– О, бездна! Ты, чертовка гадливая! Попадись же… – прорычал чародей и повернулся к наследнику. – Ваше высочество, вы как? В порядке?
К устоявшему от грохота экипажу приблизился еще один мужчина, одетый в не менее дорогую одежду. Он осмотрелся и несколько раз чихнул от глубокого вздоха, затем, улыбнувшись, спросил:
– Ну и кто это вас так тряхнул, господа? Вас нельзя оставить ни на минуту.
Наследник чихнул и грубо ответил:
– Шутить вздумали, лорд Лауман? Мы не успели испугаться. Это не до…ра… – пчхи.
Наследник еще раз чихнул, продолжая злиться и сопеть. Кучер, удерживая упряжку, повернулся к мужчинам и с серьезным видом сказал:
– Ваше высочество, простите, нужно ехать. Ваш отец – император будет недоволен нашей задержкой.
Этот кучер отличался выдержкой и не болтливостью, а потому и был на хорошем жаловании у семьи знатных господ при дворе императорского величества Драгона Радонежского. Знатный господин повернулся к чародею и зло сквозь зубы произнес:
– Сатай, узнай про эту девку все! Чего бы тебе это не стоило! Будет моей забавой при дворе, я хочу её! А сейчас – гони, Арон.
Кучер ухватил вожжи, а Сатай крикнул светловолосому мужчине:
– Эмиль, зачисть проход от наших следов, поговорим в академии.
Экипаж исчез в пространстве, и блондин начал быстро работать. Он умело справлялся с хитрыми плетениями заклятий. Отлично разбирался со сложными формулами защиты и неприкосновенности к особому иллюзорному пространству. Все должно быть обычно, вид как вид, ничего примечательного. На то он и опытный магистр академии. Ни одна стража кланов не могла сравниться по возможностям защиты с кланом Ураган песка и его орденом Хранителей пространственных границ. Ему, как магу, приходилось закрывать переходы нежелательных гостей, решивших воспользоваться заветным путём. Переданная ему власть – хранителя небесных Золотых ворот, заставляла его чувствовать себя нужным клану и ордену. Работа, дело, которым он занимался, устраняя набеги нечисти и останавливая черную работу низкого уровня магов, приобрело некое доверие жрецов клана и ордена. Вот так же и сегодня. Наследник Анурий, сын императора, и его кузен Сатай Каран возвращались домой с празднования по поводу его новой должности. Сатай был отменным чародеем. Всего два года назад по приказу императора он появился во дворце, и никто не мог распознать кто он и откуда. Новый императорский маг никогда не появлялся на балах, а редкие встречные видели только высокую фигуру, облачённую в черно-красную мантию. Сатай не любил «светиться» лицом на людях и скрывал его почти полностью капюшоном. Зато в академии его знали как магистра Сатай Каран. После празднования, Эмиль Лауман заехал к храмовнику поговорить о свойствах кулона, но разговор с ним не заладился. Эмиль поджал губы и внимательно оглядел дорогу. Что же здесь могло произойти? Через какое-то время он заметил неподалеку в кустах неподвижное тело. Эмиль подошел ближе и увидел лежащую на земле красивую девушку. Лауман разглядывал её лицо несколько минут и вскоре узнал проказницу из магазинчика одного небольшого городка. Мужчина хмыкнул и с ехидством подумал: «Неужели эта та наглая как сорока девушка, что смогла нагрубить наследнику и предпринять покушение?». Пощупав ее ноги и руки и обнаружив небольшой ушиб левой руки, Эмиль вновь подумал: «А девушка и впрямь хороша. Что, если она подошла бы и наследнику и ему для забавы?». Эмиль снова хмыкнул и рядом с ней заметил небольшой листок. Эта бумага оказалась уведомлением с печатью академии. Лауман сильно чихнул и более внимательно осмотрел лежащую на земле девушку. Он взял ее руку и прижал к своей груди, подумав: «В ней есть магия, да еще какая. Сила, что заставляла плоть напрягаться и пробуждает желание иметь ее». Эмиль встряхнул волосами и проморгался, отгоняя пелену наваждения, но руку девицы так и не отпустил. Посмотрев снова на девушку, он подумал: «Интересно, какие у нее глаза? Дворцовые фрейлины, как и адептки их академии, пользуются косметикой так, что становятся похожими на кукол. А тут такая аппетитная девчонка со своей природной красотой. Ох ведь чёрт, о чем только я думаю?» Размышляя, Эмиль скривился от неожиданной боли в груди и выругался, пытаясь отбросить дурные мысли. Его помолвка с леди Алехао почти состоялась, и орден должен назначить дату свадьба. Но вот что странно. Казалось, во время близости с любимой девушкой он не испытал ничего особенного, что могло завести его, только легкая страсть, а незнакомка притягивает в одно только прикосновение к ней. Мужчина почувствовал внутреннее тревожное состояние души, будто он нашел нечто свое, родное. Эмиль попробовал отогнать ненужные мысли в сторону. Он сильно сглотнул и, закрыв глаза, на миг подумал: «Что это? Любовь с первого взгляда? Или ее спящий дар так действует? Но что же она могла сделать наследнику и его брату? Видно, эта птаха не так проста». Отпуская руку незнакомки, Эмиль тяжело вздохнул. Внезапная внутренняя боль прекратилась. Напряжение потихоньку рассеивалось, и хранитель усилием воли открыл свой портал. Затем поднял девушку на руки и, водрузив ее на своего коня, прыгнул в пространство портала и очутился на территории западного крыла академии, возле общежития педагогов. Дневной орлоподобный страж академии и давний друг лорда Ревел Паятт встретил магистра и, посмотрев на девушку, улыбнувшись, сказал:
