Темный действительно вернется через пару дней, Озаренный это понимал, деваться ему все равно некуда, да и говорил он как всегда правду, так что у них обоих появилось время, чтобы оценить произошедшее и смириться с ситуацией. Лайн усмехнулся и зашел в дом, стоило прибраться перед заселением сюда темного мага. Некоторые книги и амулеты ему лучше не видеть…

Ромен явился, как и обещал, через два дня. Времени Озаренному как раз хватило и в доме порядок навести, и со своим новым положением смириться, и даже немного осталось, чтобы внезапно исчезнувшего темного покостерить, потому что самочувствие оставляло желать лучшего.

На улице разразилась настоящая буря, так что темный появился не только вымокший до нитки, но еще и замерзший. Озаренный сдержанно над ним посмеялся и отправил в купальню, согреваться. Ром окинул его заинтересованным взглядом и предложил:

— Составишь мне компанию? Спинку потереть?..

— Составлю, — неприязненно ответил Лайн.

— Ну если тебе настолько неприятно, можешь еще пару дней подождать, — беспечно пожал плечами Ром, открывая дверь купальни.

— Все рассчитал? — вопрос прозвучал более язвительно, чем требовалось, и Лайн поморщился. Вообще отношения между представителями одного пола не считались столь уж нормальными, но и вне закона тоже не были. А Озаренные всегда были очень странными существами. Которым из-за их силы и положения прощалось многое, непростительное для других людей. Все это вовсе не означало, что самому Лайну так уж легко смириться со своим новым положением — мало того, что ему придется быть столь близко с темным существом, убийцей, что Озаренными очень тонко ощущается, так еще и с мужчиной.

— Это всего лишь здравый смысл, — пожал плечами Ромен, повернулся к Озаренному, поймал его взгляд и серьезно сказал: — Я буду нежен.

— Вряд ли твои заверения могут на меня подействовать, — сморщил нос Лайн. — Скольких ты убил?

Ром отвел взгляд, скользя им по стенам, но ответил правду, как бы неприятна она ни была:

— Не знаю, ты же знаешь, чем занимался… учитель. За время моей свободы на мне четыре смерти, а тогда… я не знаю.

— Как можно не знать, забрал ты чью-то жизнь или нет? — с отвращением спросил Лайн.

— Когда стоит вопрос ты или тебя, мир начинает восприниматься по-другому, — Ром вспомнил, что одежда на нем по-прежнему мокрая, хотя согреться он уже успел, и стал раздеваться. Лайн проследил, как темный снимает рубашку и отвернулся. Думать, что он почувствует, прикоснувшись к нему, не хотелось.

Однако, ситуация внезапно изменилась, неловкое движение всегда точного и грациозного темного, и Озаренный почувствовал сильно приглушенную волну боли от него. Лайн мысленно выругался, что сам не догадался о его ранениях — справиться с тремя аристократами в одиночку почти невозможно.

— Ты ранен? Почему не сказал? — Лайн обернулся к темному.

— Пара царапин, — отозвался тот.

Стоило Озаренному увидеть его спину, он с трудом удержался, чтобы не присвистнуть. Неплохие царапины! Лайн невольно передернул плечами, представив, как все это выглядело два дня назад. И это Ромен еще явно успел обработать раны.

Темный под чужим прикосновением застыл, полностью скрывая свои чувства, что ему, впрочем, все равно не удалось — он был слишком выбит из привычной колеи, а Лайн не обычный маг, чтобы такое пропустить, и Озаренный вновь понял, что думал исключительно о себе, а ведь Рому в этой ситуации тоже непросто. Учитывая его прошлое, вернуться в роль подчиненной кому-то постельной игрушки ему вряд ли когда-либо хотелось, но он вел себя не столь эгоистично, понимая реакцию Озаренного и пытаясь хоть как-то его успокоить.

— Будет неприятно, — тихо предупредил Лайн. Ну вот, он прикоснулся к темному магу-убийце и… и все оказалось совсем не так, как он думал. Да, он чувствовал смерть и тьму, но все это заглушала тоска и одиночество темного. Прав был учитель, от хорошей жизни темными магами не становятся. — Шрамы останутся, — заметил Озаренный, окидывая критическим взглядом плоды своей работы. Тонкие шрамы пересекали спину его сожителя, теряясь среди других таких же шрамов. М-да, понятно, почему эти раны для Рома всего лишь царапины…

— Я переживу, это тебе придется мириться с моими украшениями, — хмыкнул Ромен, поворачиваясь. — Спасибо.

Лайн криво усмехнулся на благодарность. Впрочем, кое-что его быстро отвлекло — на груди, животе и на спине темного были одинаковые шрамы.

— Что это? — Озаренный легко прикоснулся к одному из них. Ощущение, что темного протыкали копьями, да не простыми, а магически заговоренными на замедление заживления.

Настала пора Рома криво усмехаться и пожимать плечами:

— Старая история.

— Понятно. Ты мыться будешь? — темный приподнял бровь, удивившись столь быстрому переводу темы, и светлый продолжил, обворожительно улыбнувшись: — Сам же просил меня спинку потереть.

Ром хмыкнул:

— Уже не так страшно и отвратительно?

— Ты обещал быть нежным. И прикасаясь к тебе я… не чувствую того, что думал почувствовать.

— Ты раньше прикасался к темным магам? — удивленно уточнил Ромен, зная, насколько обычные прикосновения являются для Озаренных личными и даже интимными.

— Иногда даже мне сложно определить, правду ли мне говорят. Ты не такой, как они.

— Не обольщайся, — совершенно серьезно предостерег Ром, помогая партнеру раздеться. — Я темный маг и убийца и этого не изменить даже тебе.

— Я запомню, — пообещал Лайн, первым проходя к воде. Предстоящее действо перестало казаться таким отвратительным, но нервничать Лайн все равно не перестал, инстинктивно напрягшись, когда Ром его обнял со спины.

— Расслабься, — посоветовал темный. — Я не собираюсь тебя насиловать и не хочу делать больно. Все это можно сделать достаточно приятно, и я могу доставить тебе удовольствие, если ты хоть немного мне доверишься.

— Я постараюсь…

Утром Лайн понял, что находится в комнате один, еще даже глаз не открыв. Впрочем, Ром находился недалеко, светлый прекрасно его чувствовал, в доме, так что такое положение вещей Озаренного вполне устроило, давая ему оценить все произошедшее и подготовиться к предстоящей встрече. Этот темный отличался от тех, что Лайн видел до него, так что Озаренному очень даже повезло. Конечно, смерть и тьма, что окружала Рома, отталкивали Лайна, но вел себя темный в высшей степени вежливо и деликатно, не желая причинить боль и неудобство от своего присутствия.

Лайн оценил это, хотя и понимал, что такое поведение всего лишь дань обстоятельствам, что их связали. Ром, как и любой темный, хочет устроиться с комфортом на новом месте. Удивляло, что очень хорошо разбираясь в ситуации, он не собирался ей пользоваться сверх допустимого. Во всяком случае, пока.

Темный обнаружился на кухне, готовящим завтрак. Лайна встретил задумчивый взгляд, заставивший Озаренного замереть в дверях. Сейчас он окончательно понял, что отношение темного будет зеркально отражать его собственное. Вчера Ром позволил себе быть ведущим, но сегодня все зависело только от него самого. Этот вывод помог Лайну окончательно определиться с линией поведения, так что Озаренный улыбнулся и прошел в кухню:

— Доброе утро. Ты готовишь мне завтрак?

— Нужно было чем-то заняться, а о допустимых нормах ты мне вчера рассказать забыл.

— Переборщил я с подчинением, потом поправлю, — вздохнул Озаренный, садясь за накрытый стол. — Это твой дом, так что делай, что хочешь.

— Звучит заманчиво, — с серьезным видом заметил темный, и Лайн фыркнул:

— Надеюсь, мы обойдемся без жертвоприношений…

— Обойдемся, — легко кивнул темный, потом брезгливо поморщился: — А то эти жертвы обычно так орут, что голова начинает болеть…

— Ты ночевал в другой комнате, — ровно заметил Лайн, и Ром так же спокойно пожал плечами:

— Ты же не любишь чужаков, а комнат в доме достаточно.

Причина звучала логично и вполне вписывалась в поведение Ромена, но Озаренный отчетливо понял, что она не единственная. Как бы Ром не стремился скрыть свои мысли и чувства, это и раньше было почти невозможно, а сейчас тем более. Да, сейчас темный имел над ним власть, но и Лайн знал и чувствовал гораздо больше, чем этого бы хотелось Рому.