Лайн подошел к пленнику, когда группа уже собралась в дорогу. Несмотря на расслабленный вид, взгляд у пленника был все так же спокоен и внимателен. На остановившегося слишком близко Озаренного, пленник отреагировал поднятием брови, но отступать не стал. Лайн встретил его вопросительный взгляд и, не отпуская его, снял перчатку, протянув руку пленнику. Маги наблюдали эту сцену изумленно, каждый из них знал, что Озаренные не позволяют коснуться себя, если дело не касается важной работы (лечения или проверки искренности), которую никто кроме них выполнить не может, или если это не тот, кого они выбрали в спутники, но в данном случае речь не шла ни о том, ни о другом.

Пленник быстро избавился от удивления, насмешливо скривил губы:

— Предлагаешь скрасить мне последние часы? Или хочешь развлечься напоследок? В любом случае, плохая идея…

А вот Озаренный шутить не был намерен:

— Возьми меня за руку, — приказал он. Этому приказу пленник мог бы сопротивляться, если бы на нем хотя бы не было кандалов, но сейчас сил и возможности не подчиниться у него не было. На пару мгновений Лайн замер, пытаясь «рассмотреть» его, потом улыбнулся пленнику:

— Если я тьмы не вижу, это не значит, что ее нет, да?

Отвечать пленник не стал, глянул исподлобья, впервые показывая негативную эмоцию, и все же отступил, хотя сейчас смысла в этом уже не было.

— А я настоящих темных магов представлял себе совершенно по-другому, — продолжил Озаренный. — Трое аристократов — слишком для любого мага, кроме темного, который бил их же силой, стоило сразу догадаться, особенно после осмотра места преступления, но меня смутило, что тьмы не было ни там, ни в тебе. Никогда такого не видел, — Озаренный снял с шеи цепочку со своим знаком и презрительно скривил губы, посмотрев на пленника чуть ли не с отвращением: — Так что ты выбираешь, темный, пытки и смерть или уже знакомую тебе роль подстилки?

Пленник глянул холодно, не спеша брать предложенное:

— Самому не противно? — потом сладко протянул: — Ведь подстилкой тут буду не я, это тебе будет нужна моя тьма, а поделиться ей можно только одним способом…

— О, я это учитываю. Это ты на амулет посмотри, прежде чем соглашаться.

— А кто тебе сказал, что я соглашусь? Для роли шлюхи я характером не вышел, так что поищи себе другую потаскушку, Озаренный.

— Как хочешь, — хмыкнул Лайн, сжимая амулет в кулаке, потом повернулся к команде, слушавшей весь этот диалог молча. Вряд ли кто-то из них мог до конца понять всю ситуацию, но догадки определенно были. — Едем!

Чтобы успокоиться и вернуть обычное душевное равновесие, Лайну потребовалось пару часов, и только тогда он понял, что не стоило начинать разговор в таком тоне, не с этим магом, так что ничего странного в его отказе не было. Впрочем, изменить ничего уже нельзя, а извинения в данном случае ситуацию не изменят. Лайн несколько раз оборачивался к пленнику, но тот, как и вчера смотрел исключительно вперед, не реагируя на происходящее вокруг.

Озаренный нервно покусал губы, раздумывая, не стоит ли ему оставить группу сейчас, потому что показываться в таком состоянии старшим ему не хотелось. Они сразу поймут, что за проклятье на нем, не зря же даже этому темному хватило одного взгляда, чтобы во всем разобраться. Решив все же проводить команду еще немного, Лайн только потом понял, насколько решение оказалось правильным.

Родственник одного из убитых с отрядом воинов встретил их довольно далеко от города. Увидев пленника, аристократ очень обрадовался:

— Вы все же поймали его! Лайн, благодарность моей семьи просто не знает границ! Теперь убийца брата получит по заслугам! Не вижу смысла вам тратить еще больше своего времени, я и мои люди сами доставим эту мразь дознавателям, — аристократ так посмотрел на пленника, что можно было не сомневаться, что перед тем как доставить, он лично заставит убийцу раскаяться в своем поступке, и не один раз.

По губам пленника скользнула усмешка, но говорить ничего он так и не стал. Не будь здесь Озаренного, маги без вопросов отдали бы пленника, но ссориться с Лайном не хотелось никому, а потому решение принимал он.

— Я понимаю твой гнев, но его судьбу будут решать судьи, а не ты.

— Эта мразь убила моего брата! — сквозь зубы сказал аристократ. — Ни один судья не найдет ему оправдание! Мой брат был хорошим магом…

— Но отвратительным человеком. Как и ты, видимо, — неожиданно подал голос пленник. Он прекрасно осознавал, что через пару часов этот аристократ будет вымещать на нем свой гнев, но Лайн не увидел в нем страха, только ненависть. И сейчас он прекрасно видел тьму, что билась внутри пленника, и мог только удивляться, как такое можно спрятать.

— Да как ты смеешь! Ты — грязь под ногами! Он был аристократом!..

— И что? Именно поэтому он мог нарушать любые правила?

— Не тебе говорить о правилах! Ты всего лишь простолюдин и ты должен им следовать, но мы…

— Нелюди, — негромко закончил за него пленник. — Возомнившие, что вы выше и лучше тех, кого называете простолюдинами.

— Еще спорить с тобой!.. — презрительно бросил аристократ. — Вот только это ты сгоришь за убийство. Вся столица будет знать, что бывает с теми, кто посмел пойти против нас!

Команда проводила умчавшийся отряд взглядами в полной тишине, после чего пленник повернулся к Озаренному:

— Я согласен.

Лайн, помедлив, кивнул, достал из кармана убранный амулет, протянул было его пленнику, но взять не дал, отдернул руку. Когда темный поднял на него отсутствующий взгляд, Озаренный спросил:

— Как твое имя?

Некоторое время пленник молчал, будто не понимая, чего от него хотят, потом усмехнулся:

— Как захочет господин.

— Возвращаю тебе твой же вопрос: самому не противно? — закатил глаза Озаренный. Темный смотрел на него еще пару мгновений, после чего коротко ответил:

— Ромен.

На этот раз амулет Лайн отдал сразу, проследил, как сверкнула вспышка принятых Роменом обязательств, провел рукой над кандалами, открывая замки, и отдал их Вере со словами:

— Передай дознавателям и магам, что этот человек принадлежит теперь мне, так что свое наказание он получил, и можете быть свободны. Я к магам пока не пойду, у меня дела и меня не беспокоить.

Маги проводили Озаренного и его человека ошарашенными взглядами. Сказать никто ничего так и не решился.

Ромен послушно следовал за Лайном, который только сейчас начинал понимать, куда он ввязался. Вновь накатило раздражение, но на этот раз Озаренный не собирался вымещать его на темном — им предстояло теперь жить вместе, судя по всему, характер у Рома и так не сахар, так еще и особенно радоваться ему нечему. Лайн не сомневался, что темный тот разговор ему еще долго будет припоминать. Впрочем, Озаренный понимал, что сам виноват.

К тому же, темный оставался убийцей, и теперь за его поступки ответственность будет нести именно Лайн, и еще не известно, что этот темный может учудить и при каких обстоятельствах. Для Озаренного вообще будет сложно терпеть темное создание рядом, а уж тем более настолько впустить чужую тьму в себя. Как все это будет выглядеть, Лайн мог только предполагать и ему это заранее не нравилось.

Увидев дом Озаренного, Ром хмыкнул и пробормотал себе под нос:

— Стоило догадаться…

— Надеюсь, твоя ненависть не распространяется на всех аристократов? — повернулся к нему Лайн.

— Не распространяется, — задумчиво покачал головой Ром.

— Тогда добро пожаловать.

— Ты живешь один?

— Один. Не люблю, когда рядом кто-то чужой.

— Я учту, — заметил темный. — Если ты не против, мне бы тоже домой заглянуть. У меня есть вещицы, которые тебе не будут лишними.

— Не против, — рассеяно пожал плечами Озаренный. — И когда ты хочешь туда съездить?

— Сейчас, — улыбнулся темный… ломая пальцами телепортационный амулет и исчезая. — Через пару дней вернусь.

Все произошло так быстро, что Лайн попросту ничего не успел сделать. Ему оставалось только изумленно качать головой и предполагать, как Ром умудрился спрятать амулет так, что они его не нашли. Видимо, это был вариант на совсем крайний случай. Камнем нельзя воспользоваться в кандалах, но все же стоило подумать, почему Ромен согласился на вариант Озаренного, а не стал дожидаться подходящего случая в тюрьме. Вряд ли он испугался боли…