Они вышли из паба и отправились на вечернюю прогулку по набережной Рейна. И хотя было только начало марта, Ами могла поклясться, что в вечернем воздухе уже отчетливо пахнет весной — ранней зеленью и неуловимым цветочным ароматом белых подснежников.

Цоизит запустил пальцы в рыжие вихры и как следует их растрепал.

— Ну…нет! Не может такого быть! Я видел Венеру всего пару раз, и те мельком, но жених твой определенно был мужчиной! Без всяких сомнений!

— Определенно мужчиной, — закивала Ами. — Без всяких сомнений. Скажи мне, ты слышал когда-нибудь о «зеркале Венеры»?

Цоизит отрицательно помотал головой и вопросительно вздернул бровь.

— Весьма занятные артефакты, — пояснила Ами, — подобных которым не было ни у одной другой планеты. Эти зеркала могли превратить того, кто в них смотрит, в кого угодно. Хотелось бы мне знать больше о том, как они работают, но эта магия хранилась жителями Венеры в строжайшей тайне. Я только помню, что один из осколков был преподнесен принцессе Серенити на тринадцатые именины, а еще несколько королева Венеры отправила в качестве дара принцессе из другой Галактики. Нигде и никогда не упоминалось имя этой принцессы, но я осмелюсь предположить, что правила она на Кинмоку, — Ами задумчиво потерла пальцами подбородок.

— И у Венеры было такое зеркало?

— Официально, конечно же, нет! Но мы с Хризеис сумели выкрасть одно из личной шкатулки королевы.

Цоизит остановился. Ами прошла еще несколько шагов, прежде, чем поняла это, но тут же остановилась тоже. Обернулась.

В вечерних сумерках, скупо подсвеченных огнями фонарей, волосы Цоизита казались озаренными золотистым сиянием.

— Но… зачем?

Ами вздохнула. Теперь, когда она вспомнила о произошедшем в прошлой жизни, поступки Амиры казались ей необдуманными и безумными. Хотя нельзя было отрицать, что они были также смелыми и впечатляющими. По-безумному впечатляющими.

— Потому что я — то есть не я, а принцесса Амира, запомни это, пожалуйста — очень боялась, что ты не решишься на ответственный шаг.

— Я? — возмутился Цоизит. — Да никто за все мои жизни не обвинил бы меня…

— Я и не спорю, — Ами преодолела расстояние между ними и взяла его за руки, — ты был самым отчаянным сорвиголовой из всех, кого я знаю. Даже Нефрит…

Цоизит хмыкнул и закатил глаза.

— Даже Нефрит, — с улыбкой продолжила Ами, — порой был благоразумнее тебя, а я говорю это о человеке, который решился вызвать короля Юпитера на соревнования по метанию бревна! Но когда дело касалось меня, ты внезапно становился пугливым и неуверенным в себе. Тебе всегда казалось, что ты недостоин просить руки принцессы, пусть даже я и намекала тебе, как могла, что мой отец с радостью отдаст меня за первого же попросившего.

Ами рассмеялась в ответ на его недоуменный взгляд.

— Я была младшей дочерью, обремененной силой планеты и обязанностью защищать принцессу Серенити. Ты можешь не верить, но партия из меня была так себе.

— Ни за что не поверю!

— Однако в конце концов я поняла, что если сама не приведу жениха, меня и впрямь отдадут за первого встречного. Поэтому и обратилась к Хризеис в надежде, что это заставит тебя что-то предпринять.

— Но как вам удалось все это провернуть? Ведь это была самая настоящая помолвка, даже твои родители и королева Селена не подвергали ее сомнению!

Ами многозначительно пожала плечами.

— Дядюшка Гермес.

С губ Цоизита сорвался пораженный вздох и едва слышное ругательство на французском.

— Вот шельма! Честное слово, ни разу за всю историю существования Земли я не встречал второго такого же пройдоху! Так значит, ты все это устроила для того, — и его взгляд потеплел, — чтобы выйти за меня замуж?

— Это был нечестный путь получить желаемое, — прошептала Ами, приподнимаясь на цыпочки и целуя его в уголок губ, — но вспоминая последующие дни… наши ночи в твоем замке, венчание на берегу Взора Амиры…

— Точно, я же назвал в твою честь озеро! — усмехнулся Цоизит. — Теперь оно просто Женевское. Какая скука.

Он замолк только тогда, когда Ами обхватила ладонью его затылок, переплела пальцы с золотистыми волосами, и подтянулась, чтобы получить очередной поцелуй. Такой же будоражащий, как свежий весенний воздух. Сладкий, как награда за давно придуманный дерзкий план. Она целовала его губы, щеки, каждую веснушку на длинном носу, острые скулы, подбородок…

Цоизит отстранился от нее с печальной улыбкой, которая придавала его лицу поистине художественное великолепие.

— Ты же знаешь, что завтра я улетаю. Кто-то должен рассказать нашим друзьям о произошедшем. И кроме того…

Ами не дала ему договорить. Приложила палец к красивым губам, все еще горящим от поцелуев, и мягко покачала головой.

— Я знаю, что сейчас ты улетишь. Но ты вернешься?

Цоизит сжал ладонями ее талию и сделал вид, что хочет прикусить ее палец.

— Конечно, я вернусь. Я вернулся к тебе через время и Смерть, что мне четырнадцать часов перелета из Токио в Кельн?

И на этом разговоры, наконец, были окончены.

Полгода спустя

Ами ждала. Нервно переминалась с ноги на ногу и прислушивалась к механически-ровному голосу, объявляющему информацию о рейсах.

Огромный терминал аэропорта из стекла и стали был залит рассеянным солнечным светом. На открытом пространстве, среди людей, торопливо снующих туда-сюда, Ами боялась, что легко может затеряться. Она была маленькой, и чтобы рассмотреть выходящих из пункта выдачи багажа пассажиров, ей нужно было приподниматься на цыпочки и даже немного подпрыгивать. А все вокруг, как назло, были какими-то гигантами!

— Не мельтеши, — лениво щелкнула жвачкой Салли, положив Ами руку на плечо. — А то меня скоро укачает. Давай, расскажи лучше, какой он, твой дружок?

Мимо промчался светловолосый мальчишка с волочащимся за ним по полу шарфом. Люди в толпе подвинулись, пропуская его, и теперь обзор для Ами напрочь закрыл высоченный парень с длинными дредами.

— Его зовут Широ, — пробормотала Ами, обреченно вздохнув. — Он высокий, с длинными золотистыми волосами, скорее всего, собранными в хвост… А! У него еще руки покрыты…

— Отпадными татуировками? — прищурилась Салли. — Если да, то я его вижу. У него совершенно умопомрачительный рыбный чемодан!

И прежде, чем Ами успела хотя бы удивиться, она почувствовала, как ее решительно толкают вперед, рассекая ею людское море словно носом корабля.

— Золотце! — выкрикнула сзади Салли, а потом проговорила уже тише, так, чтобы ее слышала только Ами: — можешь называть его этим странным именем, а как по мне, так он чистейшее Золотце!

Ами прыснула. Едва ли Зой обрадуется такому прозвищу, если вспомнить, как долго он не мог простить «золотой» Венере ее выходку в прошлой жизни.

Но тут же все мысли вылетели у нее из головы, когда ближайший ряд встречающих расступился, и она встретилась взглядом с растерянными зелеными глазами, в этот раз не скрытыми за стеклами очков.

Смешно признаться, но у нее на самом деле на миг замерло сердце. Она позволила себе этот миг, чтобы впитать его образ, весь, целиком — смешная желтая толстовка с закатанными рукавами, наушники на шее, глупейший пластиковый чемодан с персонажами из «В поисках Немо».

Цоизит улыбнулся, и Ами снова научилась дышать.

Она оттолкнулась каблуками туфель, бросилась к нему, в уже раскрытые навстречу объятия, уткнулась носом в шею, едва не стукнувшись о наушники. А потом одновременно рассмеялась и расплакалась, чувствуя, как ее обнимают родные, обманчиво — изящные, но такие крепкие руки.

Потребовались тысячи лет, чтобы Ами могла получить это — объятия, которые лишают сомнений в том, что у них двоих будет общее завтра.

Тысячи лет того стоили.