Ему пришлось подождать, пока Дэвид разберётся с ручным управлением. Наконец, захваты опустили рядом с Лонгрэном полимерный контейнер примерно полметра на полметра на полтора. Два человека могли бы довольно свободно его нести, для чего по бокам были выдавлены несколько углублений-ручек.

Вздохнув, и произнеся сакраментальное:

– Против лома нет приёма, – Михаэль всадил фомку в герметизирующий шов. В два приёма с треском отодрал крышку. Внутри под плёнкой тускло блеснули брикеты размером с кирпич.

– Дэв? Ты долго думал, прежде чем спустить мне стандартные пищевые рационы?

– Да взял первое попавшееся. Их тут на складах как грязи. А в чём дело-то?

Промолчав и только вздохнув, Михаэль разорвал плёнку и начал разбрасывать сублиматы длительного хранения в разные стороны. В гарнитуре связи было слышно, как хмыкнул Дэвид, а потом залилась смехом Хелен:

– Дядя, я тоже так хочу!

– С едой не играют, девочка. Так что если по возвращении я найду кухню в беспорядке, то твоей попе не сдобровать. И я не посмотрю, что ты считаешь свою попу ужасно взрослой!

Хелен расхохоталась было ещё больше, но вдруг осеклась, заметив движение рядом с Лонгрэном. Две пары створок в стене разошлись, и из ниш выехали сервоботы. Вернее выехал только один, и тут же отправился подбирать разбросанные капитаном брикеты. На пути второго стоял Михаэль. Сервобот попытался объехать его, но не сумел: он лишь до половины высунулся из своей ниши и был стеснён в движениях. Робот уставился на человека глазками камер, забавно шевеля антеннами, и пытаясь подобрать подходящий алгоритм действий.

Михаэль в это время торопливо набирал что-то на мовисенсе инженерного планшета. Потом развернул экран к сервоботу:

Внимание

Контакт

Дважды подними и опусти рабочие манипуляторы

Сфокусировав камеры и помедлив мгновение, робот поднял многопалые захваты. Опустил. Потом повторил всё ещё раз. Со стороны выглядело как нечто среднее между поклоном и жестом угрозы. Михаэль удовлетворённо хмыкнул, быстро стирая строчки и нанося новые:

Приблизься к стене

Напиши имя управляющего искусственного интеллекта

После чего отступил в сторону, позволив, наконец, роботу выехать из ниши. Тот резво развернулся на месте, по-крабьи боком сместился в сторону и извлёк из-под панциря сварочный пистолет. Пыхнуло пламя, мгновенно уменьшившись до минимального, и сервобот быстро начал водить им по стене.

– Дэвид! Запроси ИскИна из внутренней сети. Попробуй обращение… – и он продиктовал выжженное на гладком металле длинное буквенно-цифровое сочетание.

– Есть контакт! – с радостным удивлением в голосе воскликнул Дэв. – ИскИн отозвался.

Михаэль между тем показал роботу ещё одну команду. Прочитав, тот снова задвигал сваркой. Ещё дымящиеся буквы сложились в одно слово.

– Грэн! Его зовут Грэн!

* * *

Когда наладили контакт с «глючно»-молчаливым ИскИном стации, Дэву всё же удалось запустить ремонтные программы. Правда, пришлось ещё снять часть грузовых контейнеров с пилонов правого борта «Харона». Только после этого вокруг транспортника, наконец, начали свой молчаливый танец ремонтные сервоботы, краны и огромные манипуляторы. Процесс затягивался, и экипаж вдруг оказался в состоянии вынужденного безделья. Устав смотреть, как Хелен мается от скуки, а вокруг неё вьётся Дэвид, Лонгрэн не выдержал и изменил своё первоначальное решение не соваться дальше ангарной палубы Ковчега.

Впоследствии он не единожды корил себя за это. Но после того как загадочный Грэн начал отзываться на команды, а значит, должен был пропустить людей на станцию, желание провести хотя бы поверхностную разведку казалось естественным. Если и не выяснить причину, почему станция не добралась до места назначения, то хотя бы оценить внутреннее состояние. Наконец, узнать, что стало с капсулами анабиоза экипажа и хранилищем генетического материала, которое точно должно быть на любом Ковчеге такого класса.

Просто запросить эти сведения у ИскИна станции не удавалось. Дэвид в кои-то веки попросил Хелен удалиться, потому что уже не мог сдерживать матерный рык, который вызывали у него бесконечные отказы в доступе. Стоило лишь немного углубиться в базы данных, как он натыкался на непроходимые сбои. Длинно и замысловато выругавшись в очередной раз, Дэвид сказал капитану:

– Либо этот глючный врёт, как интендант военного космопорта перед ревизором, либо часть носителей данных повреждена физически!

– Как ИскИн может врать? – не понял Лонгрэн.

– Не знаю. Но как могут пропасть данные в нейросистеме, я тоже не знаю. Там же что-то вроде аналога коры головного мозга. И она раскидывает разные составляющие информации в разные отделы памяти. Что-то дублирует, связывает с другими сведениями. Это единая система, которая восстанавливается даже после частичного повреждения. Вон, Харон, до сих пор своё военное прошлое помнит!

– Ты навыки и фактические данные не путай. Базы-то у Харона как раз подтёрты. Да и с человеческим мозгом, бывает, амнезия случается. Мне вот, помню, однажды так по шлему автоключом прилетело, когда во время работ на корпусе он у кого-то из раздолбаев-монтажников от фала отцепился и «уплыл». Очнулся, а что было, и чего я в медотсеке забыл, вспомнить не могу. Еле медиколог меня утихомирил, когда я от него сбежать норовил и всё доказывал, что на смену опаздываю…

Михаэль, спохватившись, замолк. Постеснялся, что становится по-старчески многословным. Дэвид уже открыл было рот, чтобы что-то ответить, но передумал. Так, в минуту общего молчания и родилась простая мысль: пройти в жилые отсеки Ковчега и посмотреть всё своими глазами.

– Только без фанатизма! – заранее предупредил Михаэль.

Больше всех идея не понравилась Хелен. Не сама по себе как таковая, а отсутствием в ней роли старшего астрогатора. Девушку опять намеревались оставить на борту транспортника.

– Мне же в конце концов страшно тут одной будет! – привела она последний слабый аргумент. Все прочие уже разбились о железную логику дяди.

– Займёшься своим любимым делом: будешь болтать с Хароном. Заодно присмотришь за ремонтом.

По лицу Дэвида растеклась хитро-сладкая ухмылка: мол, знаем, с кем больше любит болтать последнее время дочь капитана. Но Лонгрэн поймал его взгляд и нахмурился так, что парень предпочёл напустить серьёзный вид и начал перепроверять соединения скафандра.

– Не понимаю я ничего в ремонте!

– Харон понимает. Зато я буду знать, что ты в безопасности, а не заблудилась где-нибудь внутри этого сбрендившего «яйца», – отрезал Лонгрэн.

– А если вы заблудитесь? Связи-то с внутренними отсеками станции нет!

Тут снова вмешался Дэвид:

– Это снаружи нет. Попадём внутрь, попробуем найти командный терминал и с него уже заставить ИскИн наладить связь с «Хароном». В крайнем случае, через полчаса кто-то вернётся к шлюзу и отсемафорит тебе.

Так, слегка переругиваясь, и готовились к разведке.

* * *

Огромные бронированные створки биозащиты, ведущие в шлюзовой зал, они трогать не стали. Несколько таких залов в нижней части станции предназначались, чтобы десятки колонистов могли одновременно покидать герметичные отсеки или возвращаться в них. Дэвиду с Михаэлем хватило и технического перехода между «нижними» складами длительного хранения и «верхними», где располагались запасы для бодрствующей смены.

Лифт поднимался довольно долго, чем вызвал удивление Дэвида:

– Сколько же здесь этажей?

– Один, – хмыкнул Лонгрэн. – Водяная прослойка противорадиационной защиты.

– Это что: так много воды?

Из кабины лифта они шагнули в шлюз. Лонгрэн сначала промолчал, занятый изучением нарочито грубо выполненной, но надёжной панели управления пневматикой. И только убедившись, что процесс пошёл, и тесный отсек наполняется воздухом, снова повернулся к второму пилоту: