– В метро? – заинтересованно спросила я, протягивая ему ладонь.
– А это, что называется, как скажешь, – и вовсе он был уже не надменный и не страшный, – могу вернуть тебя прямо в постель домой, в сегодняшнее утро. Хочешь?
Я нахмурилась:
– И я всё забуду?
– Почему? – хохотнул Ваня, – Нет, конечно! Просто успеешь туда, куда опаздывала с утра. И зонтик не забудешь…
– Слушай, – я не торопилась прыгать во времени, оттягивая приятные минуты, – если я – говорящая, то ты кто?
– Я владею временем и пространством. Таких, как я, называют портальщиками, – мне показалось, или Иван тоже не хотел заканчивать наш разговор, его рука была мягкой и тёплой. Мы просто шли по дороге, не обращая внимания, что автобус, обогнув нас, умчался вдаль.
– Всё так странно сегодня и непонятно, – вздохнула я, – ты, когда меня обратно вернёшь, в моей жизни что-то изменится?
– Уже изменилось, – Ваня искоса глянул на меня, – ты хоть скажи, как тебя зовут?
– Василиса…
– Да ладно! – он отпустил мою руку и широко заулыбался, – Прекрасная или Премудрая?
Я хихикнула:
– Ну, ты на Царевича никак не тянешь…
– Два персонажа с одной книжки, – забавлялся Иван, – мне тебя Васькой, что ли, звать?
Я пожала плечами и кивнула:
– Можешь…
– Ну, что? Прыгаем?
Я тяжело вздохнула и кивнула, снова протягивая руку…
И услышала трель будильника.
«Значит, говорящая…» – подумала я, потягиваясь в кровати, – «Интересно узнать бы, что это значит».
Милка лежала рядом со мной и методично вылизывала лапу. День покатился своим чередом. Уже в ванной вспомнила про пустой холодильник и выглянула в коридор с зубной щёткой во рту. Милка уже заняла свой пост. Радуясь, что рано встала, я накинула плащ и, как была в пижаме, выбежала в магазин. Благо, вход в него был рядом с дверью подъезда моего.
Я всегда ставлю будильник на шесть утра. Ведь с моей невезучестью надо иметь всегда время в запасе. В круглосуточном магазине было ещё пусто. За прилавком дремала Ленка, толстая продавщица средних лет. Мы с ней немного знакомы. Вообще-то она хорошая, только с мужиками ей совсем не везёт. Вот она от одиночества и подалась в ночные продавцы. Так больше шансов мужика найти.
Я влетела в двери, зазвенев китайскими колокольчиками, и сразу к ней:
– Лен, здорово, мне нужна пара пакетиков вискаса. Только срочно, а то на работу опоздаю!
Потянувшись, она окинула меня удивлённым взглядом и засмеялась:
– Ну и видок, Вась! Хорошо, что никого в это время тут нет. Ты себя в зеркале-то видела?
Я только рукой махнула, кинув денежку на тарелку, и, схватив пакетики, рванула на выход. И лбом врезалась в широкую грудь мужика. Глаза поднимаю и про себя матерюсь…
– Ты здесь откуда? – я вспоминаю замечание Ленки про мой внешний вид и опускаю голову, как можно ниже. Вот бли-и-ин!
Но Ваня уже успел заметить мой растрёпанный вид и захохотал, хлопая себя по коленкам:
– Вася! Ты чудо расчудесное! В пижаме, тапочках! Босая! Не холодно?
– Мне кошку кормить нечем, – пробубнила я, пряча лицо за воротником плаща.
А Ленка сидит и внимательно за нами наблюдает. И по глазам вижу, что завидно ей до одури.
– И где ж таких красавцев берут? – с интересом откликнулась продавщица, заметив мой недовольный взгляд.
Иван посмотрел на неё и, мило так, улыбнувшись, говорит:
– А Вы, извиняюсь, с какой целью интересуетесь?
Ленка вздохнула, явно заигрывая с ним:
– Да, вот тоже была бы не против с таким красивым познакомиться. Я ж одинокая, бессемейная, свободная.
И сидит, противно так фартучек на плече колбасками своими поправляет, кидая на Ивана призывные взгляды.
– Неужели королеве столь завидного места сложно найти себе кавалера? – в тон ей мурлыкает Иван.
А меня почему-то злость начинает разбирать. Чего она к нему клеится?
– Да, сложно, – скромно опускает глазки Ленка, – хороших мужиков мало осталось. То ли дело Вы…
Я не выдержала, обернулась и, глядя ей в глаза, как выдам:
– Сегодня у тебя от таких отбою не будет…. Точно тебе говорю!
Иван аж в лице изменился, схватил меня за руку и поволок на улицу, на ходу махнув Ленке ручкой на прощанье.
Не спрашивая, где я живу, словно знал уже, он втащил меня в подъезд и вызвал лифт. Пока ехали, он молчал и только всё пыхтел, недовольно поглядывая на меня. Но стоило зайти в квартиру, как Иван накинулся на меня с криком:
– Ты с ума сошла? Следи за своими словами!
Я его оттолкнула, сняла плащ и гордо прошествовала на кухню:
– А что такое? Приревновал что ли? Боишься, что Ленка тебе не достанется?
– Дура, – в сердцах выплюнул он, сложив руки на груди, и замолчал, видимо пытаясь успокоиться.
Пока он дулся, я насыпала Милке еды и скрылась в ванной.
Одного взгляда в зеркало хватило, что бы понять весь кошмар сложившейся ситуации. Волосы торчат дыбом, по лицу размазана зубная паста, вокруг глаз чёрные круги от туши…
Мда-мс… Красавица! Не удивительно, что он на Ленку запал. Я бы на его месте бежала от меня за тридесять земель. Благо, что Иван-дурак!
Пока я приводила себя в порядок, всё прислушивалась. Вроде, он тут. Во всяком случае, ходил по кухне и звенел чашками. Интересно, зачем?
Из ванной я вылезла уже вполне приличным человеком. Оказалось, что он сделал мне кофе…. Может и не дурак вовсе?
Когда я вошла в кухню, он обернулся и долгим взглядом смотрел мне в глаза.
Первая не выдержала я:
– Что?
– Ничего так, – он смерил меня с ног до головы, – теперь как человек выглядишь…
Я смутилась и присела на табурет.
– Спасибо за кофе…
Он только кивнул и устроился напротив.
– Второй кружки не нашёл, – развёл руками, – оставишь глоточек?
– Посуда в машине, – ткнула я пальцем в свой любимый агрегат, – мытое всё, бери.
Открыв посудомоечную машину, Иван присвистнул:
– Зачем тебе столько посуды? Одна ж живёшь…
– Это риторический вопрос? Можно не отвечать?
Он замолчал, наливая себе кофе, и изредка поглядывая на меня. А я отчего-то вдруг про Ленку вспомнила и про дуру.… И насупилась.… Вообще, кто ему давал право со мной так обращаться? Тоже мне, Царевич выискался!
– У тебя хоть какие-нибудь печенюшки есть? – он полез по моей кухне в поисках съестного.
– Для тебя нету, – огрызнулась я, – и нечего по моей кухне лазить!
Ваня сел за стол и с удивлением уставился на меня:
– Ну, а теперь-то что? Вроде бы успокоились уже?
– Ты меня дурой назвал… – я недовольно вздохнула, – и к Ленке клеился…
Звонкий хохот заставил меня поморщиться и прикрыть одно ухо ладонью.
– А ты меня дураком.… Так что мы квиты! А насчёт продавщицы.… Стоило бы конечно тебя отшлёпать по мягкому месту!
– За что это? – возмутилась я, чуть не подавившись кофе.
– Пора привыкать, что каждое твоё в сердцах сказанное слово сбывается. Ты – говорящая, детка! Так что, следи за собой и поменьше болтай, особенно в плохом настроении.
Пока он говорил, я начала соображать, что натворила. Волосы на голове зашевелились, глаза из орбит полезли:
– Это я что, практически её прокляла что ли?
– Ну, я бы не был столь категоричен. Но проблем с мужиками ей добавила…, – развёл руками Ваня, – Хороший у тебя кофе…
И он улыбнулся очень тепло и по-дружески. Но меня было уже не успокоить.
– А как ей теперь помочь? Можно мои слова обратно взять?
Ваня задумался и покачал головой:
– Не стоит…. Ради такой малости время возвращать не стану. А Ленке будет впредь наука, что бы всем подряд глазки не строила! – и, заметив мой тоскливый взгляд, попытался утешить, – Ну, не расстраивайся ты так! Ты ж не знала…. Санкций никаких не будет…
Я уже поднялась, собираясь на работу, и тут ухо резанули его слова:
– Санкций? Это как?
– Понимаешь, – помялся Ваня, ставя кружку в раковину, – у нас за проступки наказывают…
И он понизил голос до шёпота:
