– Пленных не брать, они свой выбор сделали, – выкрикнул Мечислав, выпуская в спину бегущего к оружейке Самострелу короткую очередь, реактивные мини ракетки буквально оторвали голову и проделали в спине бывшего наемника огромную дыру.

Вскоре все стихло. Везде лежали изорванные тела, а между ними бродили победители, изредка слышался одиночный выстрел, следуя приказу, пленных не брали. Одна из фигур вскочила и рванулась к Молоту, двухметровый гигант с совершенно лысой головой и рукой, которая сейчас была трансформирована в огромный тесак. Но эта атака была обречена, сразу несколько автоматов и подключившийся чуть позже пулемет буквально разорвали воителя. Мечислав подошел к поверженному Рикору. Тот был еще жив и с ненавистью смотрел на Молота. – Как у тебя поднялась на нее рука? – прохрипел он, брызгая кровью. – Она тебя так любила.

– Меня любила Арва, а Дисконовая стерва пыталась убить. И я любил именно Арву, ту прежнюю девушку, которая была одержима идеей остановить смерть своего клана, а не великую предводительницу и героиню войны кланов.

– Будь ты проклят! – прошептал Рикор.

Молот поднял автомат и короткой очередью добил умирающего.

– Здесь все, – сообщил Олег, – остальные пленные по-прежнему сидят на складе, похоже, их верность администрации оказалась не так сильна.

– Этого следовало ожидать, Ольга была очень убедительна. Да и вряд ли Гачин ожидал, что она спрячет в бездонной памяти Евы следы его преступлений. Дай мне громкую связь на весь ковчег и включи лифты, пускай техническая службы приведет здесь все в порядок.

– Связь подключена, – сообщил Турбин, одновременно с этим двери лифтов пришли в движение.

– Говорит майор Молотов, сопротивление сторонников старой администрации подавлено. Ковчег переходит на обычный режим функционирования, конец сообщения.

– А с этими что? – мотнув головой в сторону двери склада, спросил Лопата.

– Будем разговаривать, – отозвался Мечислав, – у нас не хватает людей. Олег, кстати, как там Гюрза?

– Марина Владимировна им уже занимается. Говорит, что дня через три рука будет полностью восстановлена. Крейсер прихватил обрубок, и ее не надо выращивать заново, а просто приживить и нарастить недостающее.

– Это хорошо, – обрадовался майор, – чувствую, это не последний мятеж.

– Открываю внешние ворота, только что приземлился челнок лейтенанта Арсеньевой. Она привезла Дерга.

– Молодец девчонка, ее ждет большое будущее, – похвалил Молот и пошел навстречу входящим в шлюз штурмовикам.

Галя шла впереди, сняв шлем, а двое ее бойцов тащили главного интригана. К сожалению, женщины-штурмовики в основном стриглись коротко, вот и у Гали на голове был этакий креативный творческий беспорядок. Хотя, очень жалко, что ей пришлось пойти на это, раньше у нее были густые, длинные, светло-каштановые волосы.

– Заключенный доставлен, – вытянувшись перед Мечиславом и отдав честь, доложила Галя.

– В изолятор его, – приказал Молот, – и поставьте у дверей охрану.

Галя быстро отдала приказ, и ее подчиненные поволокли бывшего «кукловода» дальше. Когда они шли мимо, Дерг бросил на Мечислава затравленный взгляд.

– Я тебе все припомню, – пообещал Молот, повернувшись в его сторону, – Кота, Шеста, Короса, Ольгу и остальных. Я твой персональный ад.

Дерг вздрогнул и сжался еще больше.

– Тащите его, чего ждете? – приказала Галя.

– Галь, у тебя есть позывной?

– Нет, – пожала плечами девушка, – женщин-воительниц не много, да и имя у меня редкое для этих мест, – она усмехнулась.

– Тогда носи с честью, будешь Маха, в честь кельтской богини войны.

– Спасибо, Мечислав Дмитриевич, – с трудом сдерживая радость, произнесла девушка.

– Ну а теперь, когда у тебя есть официальное боевое имя, пойдем посмотрим на тех, кто не примкнул к мятежу. Может, там еще есть приличные люди.

Галя отдала честь и пристроилась справа от Молота, следом за ними потянулись остальные штурмовики, возглавляемые вернувшимся с медицинского уровня Крейсером. На щеке у бывшего морпеха был прилеплен кусок пластыря, из-под которого торчал кусок бинта.

– Осколком зацепило, – отмахнулся тот, – жена пару швов наложила и отпустила под твою ответственность.

– Жена? – удивился Мечислав. – И какая докторша тебя охомутала?

– А, ты же не в курсе, – рассмеялся Крейсер, – я женился на Маринке.

Мечислав присвистнул и запоздало неуклюже поздравил.

– Живите в любви долго и счастливо, всего вам самого наилучшего. Детишек и благополучия.

– С детишками ты снова запоздал, – усмехнулся Толик Рахманинов, – у них тройня родилась. Два мальчика и девочка.

– Ну ты красавец! – восхитился Мечислав. – От души поздравляю. Черт, сколько я пропустил, так не вовремя умерев.

Все засмеялись.

Галя, новоиспеченная Маха, сходу указала на десяток штурмовиков, которым, по ее словам, можно было верить. Остальных она знала плохо или не знала совсем. Еще семнадцать человек назвал Крейсер.

– Все?

Бывший заместитель Арвы кивнул.

– Не знаю, почему они не пошли на прорыв, но я бы им свою жизнь не доверил.

Мечислав несколько минут смотрел на оставшихся, их было больше пяти десятков. И что с ними делать? В расход пускать нельзя, они вроде как сдались, в бузе не учувствовали.

– Саш, – обратился он к Крейсеру, – пока что будешь выполнять обязанности моего зама. Этих раскидай по гарнизонам, думаю, места найдутся, короче, сам разберешься, но из ковчега их убери. Поспрашивай у ребят, они в поле работали, знают своих подчиненных, пусть посоветуют, кем заменить. И начинай переброску. Чтобы к завтрашнему вечеру здесь был полный комплект. Как понял?

– Есть, – вытянувшись отчеканил Крейсер, – разрешите выполнять?

– Выполняй, – и Мечислав, развернувшись, направился к караулке, в которую отвели тех, кого Крейсер и Маха посчитали надежными. Войдя, Молот не узнал помещения, за одиннадцать лет многое изменилось.

Караулку превратили в огромную казарму, она делилась на три больших зала, в первом сидела дежурная смена, готовая встать под ружье при малейшей опасности, во втором размещалась «бодрянка», бодрствующая смена, готовая по первому зову поддержать дежурную, третье помещение было огромной казармой на полноценную роту, здесь отсыпалась третья смена. В дежурке за металлической дверью, которая в настоящий момент была сорвана с петель, находилась оружейка. Бронестекло разбито, все в осколках, аппаратуре слежения тоже досталось. Все прошедшие проверку сидели на многочисленных стульях и диванах, ожидая вердикта, в дверях с оружием на перевес стояли двое штурмовиков.

– Что с нами будет? – увидев в дверях Молота, спросил крепкий мужик, которому уже явно было за тридцать.

– Служить будете? – поинтересовался Мечислав.

– Кому? – снова спросил мужик.

– Ковчегу, – подходя и поднимая перевернутый стул, ответил майор, – людям, – садясь, добавил он. – Меня зовут Мечиславом Молотовым, и я принял командование всеми силами ковчега.

– Погодите, тот самый Молот, который стер с лица земли столицу Пиров? – спросил молодой паренек с несколькими толстыми шрамами на лице.

Мечислав кивнул.

– Но я не горжусь этим, просто другого варианта не было.

– Ты среди бойцов легенда, – слегка нагнувшись, прошептал на ухо Крейсер.

– К вам пойду, – произнес молодой.

– И я пойду, – отозвался мужик, который задавал вопросы. – А правда, что ваше имя с вашего языка расшифровывается как Славный Меч?

– В принципе, да, – усмехнулся Молот. – Хотя, если быть точным, то с моего родного оно означает отмеченный славой.

– Вам подходит, – высказался мужик. – Я Гаерон, лейтенант первого взвода.

В общем, согласились все. Мечислав минут двадцать рассказывал о том, что происходит, ведь никто из пленников трансляции не видел. Как и ожидалось, существование имперского флота, движущегося к планете, ошарашило. Но как оказалось, Падшие – Падшими, а своя рубашка ближе к телу. Большинство из сидящих в караулке штурмовиков оказались реалистами и понимали, к чему может привести возвращение легендарных предков. К тому же, большинство из них были молодыми и посещали школы, организованные после победы над кланами, во избежание ликвидации пропасти, в которую медленно погружались потомки имперцев. А там виртуальные преподаватели, не стесняясь, рассказывали всю правду. Аркадий и Олег вкратце просветили Мечислава о приближающемся противнике, вернее, каковым он был три тысячи лет назад. И судьба, что землян, что местных ждала одна – рабский ошейник. После падения Пира очень многие жители рискнули и добрались до земель кланов. Если брать статистику, то половина из тех, кто шел, не дошли. Жестокая арифметика, многие, конечно, остались или ушли в противоположенную сторону, и жили теперь в руинах древней столицы, разрушенной имперцами за несколько лет до катастрофы. Но сейчас население, учитывая кланы, примкнувших пиров и землян, составляло около ста двадцати тысяч. Например, если клан Соколов вырождался и насчитывал чуть больше двух тысяч человек, то Стрекоз, разбитых еще при Мечиславе, было около двенадцати тысяч, а Огненных ураганов больше шестнадцати. Причем, рабов давно не осталось, местные прониклись идеей общего государства, а эпоху кланов стали считать пережитком.