— Простите, Ваше Величество! — С глубоким сожалением произнесла аин и настойчиво поцеловала Питера.
Парень не сразу понял, что происходит. Пение вдруг превратилось в истошный крик, а губы его начали гореть, как обжигаемые огнем. Пелена перед глазами рассеялась, и тогда он увидел близко лицо эльфийки, бледное и испуганное. Лунный свет, тихое озеро и они вдвоем, — атмосфера была идеальнее некуда, чтобы влюбиться, но момент не подходящий. Тиарет сказала, что им срочно нужно плыть, и едва очнувшись от действия чар, король направился прямиком к берегу.
— Что это было? — откашлявшись и улегшись спиной на камни, спросил Питер.
— Ундина, — ответила без промедления аин, после чего добавила. — Озерные духи. Я о таких слышала, но ни разу не видела.
— Вообще никогда о таких не слышал. — Вставил тут же король. — Тиарет, я же могу теперь обращаться просто по имени? Ну после того, как…
— Если Вы о поцелуе, то это был последний способ разрушить чары. — Безразлично ответила эльфийка, выжав свои волосы. Она поднялась на ноги и еще раз взглянула на водную гладь. — Нужно возвращаться, скоро рассвет.
Выступили они, стоило первым лучам солнца осветить крону деревьев. Лес наполнился светом, но дружелюбнее от этого выглядеть не стал. Одежда Питера еще не до конца высохла и прилипала в некоторых местах, что доставляло неудобства. Они шли друг за другом, первыми и последними были, конечно, стражники, готовые в любой момент ринуться защищать свою принцессу, Питер следовал третьим с конца, за фрейлинами, которые то и дело поглядывали на него, да шептались.
Чем глубже они заходили в лес, тем страшнее выглядели деревья. Некоторые, как успел заметить Питер, будто имели глаза и уши, и следили за каждым их шагом. Привалов не было до окончания дня, так как по плану они должны были миновать лес за день, но по факту получилось так, что к вечеру находились они все еще в лесу.
Эльфы развели костер и принялись готовить еду, так чтобы накормить человека, что оказался с ними в походе. Сами же эльфы могли не есть пару дней, отличительной их особенностью было то, что в первую очередь думали они не о себе.
Питер присел на одно из бревен рядом с Тиарет.
— Этот лес кажется каким-то зловещим, — поделился король своими мыслями с девушкой, что вызвало на ее лице легкую улыбку. — Разве нет?
— Не все, что кажется злым, таково на самом деле. — Пожала плечами аин. — Этот лес живой, и он не любит непрошенных гостей.
— По этой логике, не все что кажется добрым, таково на самом деле. Надо сказать той русалке, — с усмешкой ответил нарнийский король, а Тиарет засмеялась от этого.
— Разве то, что ты нравишься даже духам, не должно подпитать эго? — смеясь, задала вопрос эльфийка.
— Пожалуй, мое эго больше подпитывается, от того что мы перешли на «ты». — Тут же парировал Питер, улыбаясь. — Кстати, я не сказал, спасибо.
— Меня не за что благодарить, — коротко отвечает девушка, — разве только за то, что я спасла тебе жизнь.
Они засмеялись вместе.
После ужина, Питер вставил в уши небольшие соцветия, которые дала ему Тиарет, чтобы больше никакая песня не помутнила его рассудок. Ночью этой он спал как младенец, под светом звезд, согреваемый лишь теплом своего тела. Следующим утром они снова отправились в путь, но к концу дня так и не вышли к горному хребту. Деревья же стали казаться всем подозрительно знакомыми.
То же случилось и на следующий день. Не было сомнений, что ходят они кругами, когда вновь пришли к месту, где останавливались уже. На месте прошлого ночлега оставались следы их ног и угли от костра. Тиарет слезла со своего коня, огляделась по сторонам, будто выискивая что-то.
— Nawa! (эльф. Выходи!) — громко проговорила аин, уставившись в темноту.
Все замерли в ожидании, и только через некоторое время послышался хруст, а затем из темноты вышло дерево. Питер уже один раз видел, как деревья двигались, но никогда не видел он глаза у них, да и листьев на этом ясене не было совсем. Все без исключения замерли на месте, куда-то подевалась бравада, с которой начала говорить Тиарет.
Долго смотрел на нее ясень, мысли не мог собрать воедино. Лет ему было уже очень много, так как года свои считал от сотворения мира, потому и не думал быстро, а уж тем более не говорил.
— Кто это? — шепнул Питер, спустившись со своего коня и подойдя к аин.
— Энт, хранитель леса. — Так же тихо ответила ему девушка. — Мы пришли с миром, почему же ты путаешь нам дорогу?
Долго смотрел на нее древень, затаили дыхание и эльфы и нарнийский король, ожидая ответа.
— Вы не такие, как другие. — Сказал древень. — Другие не такие, как первые. Но вот он, такой как они.
Тиарет оглянулась на Питера, на которого указал ясень своей деревянной рукой.
— Нет, он не такой как другие. Он с нами.
— О каких других идет речь? — шепотом интересуется Питер, не отрывая взгляда от энта.
— О тельмаринах, — ответила ему коротко дочь Руатера. — Мы блуждаем в твоих лесах уже трое суток, когда должны были уже пересечь горы и придти в Валинор!
— Валинор, — растянул энт задумчиво. — Знавал я тех, кто из Валинора. Они были как вы, но были другими. Не как те другие, но и не как вы, и не как он.
— Он издевается? — не выдержал Верховный король и вышел вперед. — Именем Аслана прошу тебя указать нам выход из леса!
Если бы у энта было лицо, то это лицо обязательно бы вытянулось от изумления. Имя это было знакомым ему, потому что рычание этого льва пробудило ясень. Энт смотрел долго на Питера, терпению которого приходил конец, и узнал он в лице его нарнийского короля.
— Ты другой, не такой как они, но и не такой как те, другие, кто из Валинора. И не как те другие, которые не как вы, но похожи на тебя. — Питер судорожно выдохнул, едва сдерживаясь, чтобы не вспылить, когда рука Тиарет легла на его плечо, словно бальзам целебный на душу. Древень продолжил говорить. — Знавал я Аслана, он тогда позвал их, которые как ты, но другие. А потом пришла она…
Рассказ энта затянулся на пару часов, что эльфам пришлось вновь разбить лагерь и дожидаться, когда же древень сможет рассказать все. Он спал долгие годы, пока не пришла какая-то девушка, которая, по словам его, была похожа на них, но была другая, не такая как те и эти, и попросила о помощи. И тогда ясень пошел на запад, откуда увидел огромную тучу, что объяла весь север, а потом он встретил тельмаринцев, которые пытались уйти в чащу, о чем говорила та девушка. В общем, рассказ древня был длинным и сложным, под конец у Питера начала гудеть голова, потому что с трудом он понимал о ком идет речь, ведь все они не такие как те, которые другие. Все, что усвоил Верховный король это то, что на севере огромная злая туча, а тельмаринцы пытались бежать, но, испуганные древнем, вернулись обратно.
— Что ж, теперь, когда я вижу, что вы другие, — Питер уже готов был завыть от одной мысли, что все пойдет по кругу, — я покажу вам дорогу до гор.
— Спасибо тебе, ясень! — Тиарет радостной и вымученной улыбкой одарила энта.
Собрали они разбитый лагерь в короткий срок, и пошли указанной тропой. Всю ночь они шли, сопровождаемые энтом, который рассказывал истории, заставляющие голову отключаться и не думать. К утру вывел древень их прямо к расщелине, что между горами была, и попрощался там же.
— Прямой путь в Валинор! — Выдохнула с облегчением девушка, а затем обернулась к королю нарнийскому. — Смотрите в оба, и не отставайте. Гиблое это место.
По тропе шли они, сохраняя благоговейное молчание, только цокот копыт был слышен и ржание лошадей, перепуганных атмосферой этого места. Питер внимательно смотрел по сторонам, ощущение у него было неприятное от этих скалистых гор и камней, валявшихся под копытами. Рука одна у него лежала на эфесе меча, на всякий случай, чтобы никто не застал врасплох.
— Что это за место? — поинтересовался Верховный правитель, нарушая неспокойную тишину.
— Мы называем его Ratafirin, — сказала девушка на эльфийском, добавив чуть позже. — В переводе на ваш язык — Тропа мертвых.
