— …слуги понятия не имели, как избавиться от останков, но те сами собой срослись обратно, поклонились на прощание и пропали, будто… подождите, милорд, — оборвал свою речь сэр Говард, стиснув рукоять меча. — Мы тут не одни.
Ситуация была подходящей. Эс медленно, аккуратно огляделся, отпустил огонек — тот запылал с удвоенной силой, ослепительное желтое пятно в темноте, — и, выпрямив спину, негромко протянул:
— Уи-и-илья-а-ам…
Его Величество не стал оборачиваться, потому что и так — немного позади, — зрелище его поразило. Высокий, худой, неуловимо знакомый силуэт вытянулся по струнке у стены башни, сжимая блюдце со слегка оплывшей свечой, и олени на его свитере выглядели немой насмешкой над общим образом.
Тыква на его голове захрустела, и от нее отвалился здоровенный кусок, окончательно обнажая пасть. Это было финальным подарком Эса, он специально подрезал оранжевый плод не полностью, чтобы точно сразить Уильяма наповал. Широкий оскал его «шлема» распахнулся, обнажая бледное лицо внутри, глубокую ссадину на левой щеке и зеленые глаза, полные жажды крови.
И Уильям просто не выдержал. С изумлением отметив, как дрогнули его покрасневшие веки и как заблестели в полумраке, разгоняемом свечой, слезы, дракон растерялся и высказал свое требование совсем иным тоном, не тем, каким собирался:
— Прощение или смерть… ты чего, Уильям?
Его Величество отмахнулся и вытерся мокрым рукавом:
— Ничего.
— А меня мертвец ранил, — похвастался Эс. — Но я же не плачу.
Очередной гениальный замысел родился в его мозгу, и он повторил:
— Меня… ранил мертвец… Уильям, — он потянулся к юноше, но почему-то упал на колени и обхватил руками тыкву (следовало обхватить голову — жаль, что она была недосягаема).
— Что с тобой, Эс? — напрягся Его Величество. — Тебе дурно?
— Я вытащил ноготь мертвеца из раны, — тускло, безжизненно произнес дракон. — Вероятно, он был заразным…
— О нет, — Уильям присел на корточки рядом со звероящером. — Нет, как же так?.. Эс, чем я могу тебе помочь? Может, есть какие-то зелья, травы или…
Он запнулся, и на его ресницах опять заблестели слезы.
— Прости меня, Уильям, — Эс едва шевелил языком, срываясь на хриплый полушепот. — Прости меня за все…
— Милорд, — возмущенно вмешался Говард, — да он же прикидывается! Если позволите, я немедленно его добью, чтобы…
— Эс, — не поверил Его Величество. — Неужели ты и правда?..
Тишина. Зеленые глаза крылатого звероящера закрылись, и если бы не тыква, Уильям уже рыдал бы над его трупом с безутешностью вдовы, потерявшей своего кормильца.
— Говард, он не дышит, — испуганно сообщил юноша.
— Я тоже умею задерживать дыхание, — отказывался верить рыцарь. — Под водой — около трех минут, вне воды — около двух. Сосчитайте до трехсот, чтобы наверняка, и пойдем закапывать…
— Ты, презренный вояка! — обиделся Эс. — Я умер, а ты позволяешь себе шутить! Какое разочарование!
Он сокрушенно помотал непутевой башкой.
— Я думал, что мы друзья, а ты…
— Эс, — перебил его Уильям, — из всех твоих шуток эта была самой бесчувственной…
Дракон сердито нахмурился:
— Что значит — шуток? Я умер, и если бы не добрая фея, вы бы никогда больше не поговорили со мной! Но она явилась моему внутреннему взору, махнула волшебной палочкой и сказала: «Ты, как никто иной, достоин выжить, поэтому возвращайся домой. Твои друзья обрадуются, и вы вместе поужинаете яблочным пирогом и эльфийским элем, а может, тыквенным соком…» Я был так рад, а вы… вы…
Он попытался было заплакать, чтобы утвердиться в правах, но король и оруженосец лишь понимающе переглянулись… и согнулись в приступе неудержимого хохота.
— Добрая фея, — повторил сэр Говард.
— Волшебная… палочка… — простонал Уильям, разрываясь между смехом и плачем.
Невысокий стражник, затянутый в черные воинские одежды народа хайли, смущенно помялся у входа, но все же рискнул обратить на себя королевское внимание:
— Ваше Величество, я прошу прощения…
— Да, что случилось? — худо-бедно успокоившись, уточнил юноша.
Стражник стиснул красноватое древко алебарды.
— В Лунную Твердыню, известную также, как Льяно, прибыл человек, который зовет себя приятелем господина Эса.
— Моим приятелем? — изумился дракон. И сощурился: — Это не какой-нибудь дурацкий розыгрыш?
— Нет, — огорченно признался хайли. — Этот человек просит передать, что его зовут Эльва Тиез де Лайн, и что он сгорает от любопытства, как вам понравилось его праздничное представление…
— Эльва Тиез де Лайн? — Уильям перевел взгляд на крылатого звероящера. И тут же об этом пожалел, потому что губы светловолосого парня растянулись в такой улыбке, будто ему принесли новости о падении Богов с небес.
========== Глава третья, в которой сэр Говард усердно работает над собой ==========
Праздничный ужин выбился из расписания и состоялся в час ночи, когда ливень закончился, а хайли замучились носиться по лесу, добывая сладости. Уставшие дети прикорнули у родителей на коленях, словно коты — такие же теплые, уютные и нежные, — а взрослые принялись наперебой обсуждать прошедший Хэллоуин. Кто-то бесконечно радовался количеству напуганных соседей, кто-то весело говорил, что наилучшей деталью праздника была погода, подобающе мрачная, а кто-то смеялся до слез над парадом оживших мертвецов.
Эльфы не оценили бы шутки, потому что на дух не переносили смерть. Хайли стояли выше остроухого племени и знали, что рано или поздно погибнет все. Правда, странный человеческий обычай закапывать мертвых несколько озадачил детей леса, и они пустились в научную дискуссию о том, как именно погруженные в землю тела становятся ее частью. При этом хайли продолжали таскать со стола блюда, «жуткие по виду, но не по вкусу», как обозвал их Эс, и периодически любопытно коситься на высокого синеглазого человека, сидевшего справа от короля.
Эльва Тиез де Лайн, третий сын благородной семьи де Лайнов, оказался очень умным и вежливым человеком — пока не начинал рассказывать о своих достижениях в магическом искусстве. Уильяма угораздило спросить, кто был учителем некроманта и почему этот учитель не возражал против темного колдовства, а затем — выслушать длинную подробную историю о людях с магическим даром и «чертовой инквизиции», которая так и норовила сжечь на кострах все то ценное и красивое, что было у родного мира Эльвы. По счастью, коллеги некроманта успешно от нее избавились и основали повсюду Академии, чтобы второе поколение магов не скрывалось ни от кого, кроме опасной нежити — да и с той ученики отважно сражались, применяя заклятия четырех стихий или мертвой материи, как сам господин Эльва.
Уильям понятия не имел, понравился ему незваный гость или нет. Эс оживленно болтал с некромантом о всяких пустяках, изредка упоминая какого-то Шэтуаля и уточняя, как поживает его кот. Эльва отвечал сдержанно, памятуя, что находится в обществе короля, его оруженосца и верных подданных, но после девятой бутылки вина, распитой на шестерых, резко плюнул на хорошие манеры и, обняв крылатого звероящера, как старого друга, принялся что-то петь.
После вышеупомянутой девятой бутылки Уильяму тоже было подозрительно весело, и он осведомился у Говарда, не подскажет ли тот слова — им завладело желание присоединиться к Эсу и некроманту. Рыцарь пожал плечами:
— Извините, милорд, но эту песню я впервые слышу. Если хотите, давайте споем что-нибудь знакомое, талайнийское…
— Нет, — нахмурился Его Величество, — я хочу эту!
Оруженосец покаянно вздохнул, прикидывая, донести ли до короля, что он пьян, или промолчать и не портить ему настроение.
Сквозь прорехи в тучах выглянула серебряная луна, и ее свет, смешанный со светом факелов, затопил трапезную, как морская вода. Хайли никак не расходились, господин Альберт, бывший оруженосец дедушки Уильяма, уединился в углу с полным кубком «Плайера», растроганный Эс уткнулся носом в куртку некроманта и дрожащим голосом бормотал что-то о своей жестокой матери, старшей сестре и младшем брате, случайно раздавленном отцом. Эльва бессовестно давился смехом на особо острых сюжетных поворотах, где Эс упоминал, что младший брат находился в яйце, а яйцо стояло в центре гнезда, а старшая сестра утопилась в океане, когда съела рыцаря в латных доспехах и выяснила, что он для нее слишком тяжелый. Уильям хихикал на заднем плане, представляя, как матерая драконица идет ко дну под непомерным весом собственного желудка.
