Перед ним стояла ожившая легенда и выносила приговор. Заслуженный ли? Справедливый ли? Всё это было не важно, потому что обрушившаяся на него правда имела эффект многотонной плиты, свалившейся на него, кажется, с вершины главного шпиля Воса.

Он не желал в неё верить, но истина смотрела на него своими жестокими глазами с лица самого дорого существа, что у него было. Чтобы он не говорил про «не люблю», это было ложью.

В этом Искрочтец был прав.

Мегатрон заковывает его в блокираторы и выводит из кварты, а у Ориона нет сил сопротивляться. Его мир рухнул. И больше ничего не осталось.

Что будет дальше, уже не важно.

Он уже мёртв.

И с этим уже ничего нельзя сделать…

А в коридоре их неожиданно встречает столпотворение.

Сначала он даже не понял, что видит. Мощная темная фигура у стены скрывала происходящее, но потом аудио уловили сдавленный стон, похожий на крик, а оптика заметила судорожно подергивающуюся белую ногу…

— Шарк ты ржавый, тебе что, больше негде свою гайку драть? — возмущенно поинтересовался Мегатрон.

— Прошу прощения, лидер, — десептикон повернулся, похоже, не испытывая никакого смущения в отличие от Дрифта, который, яростно скалясь и сверкая оптикой, пытался сняться с джампера, загнанного в него на всю длину. Не получалось — десептикон легко удерживал его за руки, скованные над головой наручниками усиленной модели…

Орион, вздрогнул, останавливаясь, но Мегатрон не дал ему надолго задержаться в коридоре, подталкивая в спину и передавая стоящим в стороне солдатам, явно болеющим за Турмоила, подбадривая того свистом и смехом.

— Забрал это несчастье и свалил в свою кварту! Мелкий будет спать!

— Приказ понял, лидер! — Оскалился тёмный кон. — Будет исполнено!

Он одним, каким-то неуловимым движением, не снимая скованного автобота с джампера, перевернул того лицом к себе, подхватил под бампер и понёс куда-то по коридору, под сдавленную ругань и возмущения мечника.

И видимо, на этом концерт заканчивается.

Орион вновь оказывается в камере. И в этот раз не будет пытаться сбежать. Причин нет.

Через пару декад им обещали суд.

Но ему не интересно, что ждет его в будущем.

Просто очень хочется в дезактив. Навсегда.

Удивительно, но участь пленных автоботов была на удивление… мягкой. Их всех отправляли на восстановительные работы — отстраивать то, что было разрушено во время войны. Коны тоже не отставали, но всё же, самая тяжёлая работа предстояла именно поверженным. Большинству из них даже трансформироваться запретили.

Тех, кто пробовал возмущаться, очень быстро затыкали. Но дезактивов было до странности мало. Как сказал Мегатрон: мне хватило пролитого энергона на войне.

Кого-то из автоботов заранее разбирали десептиконы. Они называли себя «кураторами».

Кому-то везло. Так, Старскрим, ничтоже сумняшеся, прихватил себе Джазза. Кому-то не очень: Проул с первых же дней поселился в научном комплексе Тарантуласа и видели его не часто. Свой приговор он отрабатывал в тактическом центре, перелопачивая горы документации, лишь бы встречаться со своим куратором как можно реже.

— Ты уверен? — Голд принёс Шоквейву отчёт по разведке одного из завалов, а тот встретил его неожиданной просьбой. — Тебе будет нелегко с ним.

— Уверен. Я заберу его.

— Ну, хорошо. Я предупрежу лидера. Думаю, он не будет против твоей кандидатуры.

— Спасибо, Голд. Буду очень признателен тебе.

— Нет проблем.

Разведчик покинул кабинет тактика.

Тот посидел некоторое время в тишине, а потом, всё же достал из стола старую инфорамку с повреждённым, но всё ещё хорошо различимым изображением: молодой, только получивший жетон, офицер полиции Орион Пакс и сенатор Шоквейв, улыбающиеся, счастливые, стоящие в обнимку перед мемориалом Праймаса.

========== Белый клинок ==========

Он умел многое, но убивать и добывать информацию лучше всего. Самое то для разведчика и диверсанта. И даже если большинство автоботов считали его обычным перебежчиком и бывшим десептиконом, это не отменяло его истинной сути. Пусть лишь двое знали, что он с самого начала был разведчиком автоботов в стане десептиконов, Дрифту этого достаточно. Винг давно мёртв, а Проул никогда никому не скажет, быть может, только Оптимусу… возможно это и к лучшему. Никто не узнает о его провале. Белый мечник и по сей день не знал, где прокололся, и как его вычислили. Скорее всего, ему просто не стоило поддаваться чувствам. Нельзя было позволять себе… впрочем, не важно.

Когда десептиконы неожиданно напали на главную базу, повязав всех, как декадных спарков, ему оставалось только тихо рычать. Но даже без своих мечей и иного оружия Дрифт не так прост. Если бы коны об этом знали, то его, как и всех диверсантов посадили бы в особые камеры со специальными блокираторами — бывший зам Турмоила прекрасно знал протокол на такой случай. Впору было благодарить Проула за такой параноидальный режим секретности. Он знает, он умеет, он может. И какая разница, афиширует ли он свои навыки и говорит ли о своём прошлом?

Взломать замок на камере и вытащить Оптимуса, сидящего пососедству, а потом пойти за остальными, размещенными в другом блоке, чем не план? Но лидер уперся, и предпочёл отправиться за Бамблби, оставшимся у Мегатрона. И слова о том, что сначала лучше выпустить всех остальных, его не остановили. Дрифту пришлось привычно подавлять раздражение — иногда Оптимус действовал настолько импульсивно…

Безусловно, вытащить друга необходимо, но ситуация была слишком сложной, чтобы рисковать всем из-за одного. Как бы не было противно. Мечник осознавал, что однажды мог оказаться на месте Би, как и то, что сопротивлялся бы до последнего, не ждал, но надеялся бы, что его спасут. Только в отличие от Пчелы, за Дрифтом бы мало бы кто пошёл. Может быть Персептор, однозначно Винг — если бы не погиб, во врекерах он был не уверен.

А терминалы у десов располагались всё в тех же местах…

Дрифт понял, что всё очень плохо, когда вместе с информацией о кварте Мегатрона выловил уведомление о прибытии Турмоила. Вот только бывшего командира ему тут не хватало. От него так просто не сбежать — он знает пусть не все, но многое о способностях беглого заместителя…

И скорее всего, он прибыл за одним конкретным бывшим подчинённым.

Мечник передёргивал плечами, всякий раз представляя их встречу и отчётливо понимая — он вряд ли переживёт её. С предателями у Турмоила разговор короткий.

Ему почти страшно. Но только почти. Бывший командир не склонен к пыткам, если они не несут практической пользы. Вот дисциплинарные наказания у него дурацкие были — но если решит убить, убьёт быстро.

А он его убьёт. Возможно, даже скажет что-нибудь на прощание, прежде чем разрядить бластер в искру. А может и не скажет. Только посмотрит своим золотым визором.

У него красивая оптика, внезапно вспомнил бывший десептикон, и голос… приятный. Дэдлоку нравилось слушать голос командира, особенно на… Мысль с трудом, но удаётся прервать. Можно только злиться на себя и мимолётно удивляться — столько лет прошло, а он до сих пор помнит.

До офицерского крыла автоботы добрались без приключений и неприятностей, и вся сущность разведчика кричала о том, что где-то тут должен быть подвох! Знать бы ещё где… Оптимус вошел в кварту лорда и за ним закрылась дверь, а Дрифт остался на стрёме, молясь Праймасу, чтобы мелкий бот оказался в состоянии передвигаться самостоятельно. Они не смогут вытащить остальных, таща на себе почти дезактив.

И когда в конце коридора показался отряд десептиконов с Мегатроном во главе, он был совсем не удивлён, не сдерживая злой матерной конструкции, когда его сбил с ног знакомый тёмный корпус.

Турмоил, тоскливо констатировал Дрифт. Собственной персоной.

Ну и дурак же он… не надо было слушать Оптимуса, тогда у них был бы шанс… а теперь — не спас никого, и сам погиб.