Брачное торжество, в силу глубокого и таинственного по своей идее значения, в жизни каждого человека, если только он не опустился в самую гущу нравственной грязи, является исключительно радостным событием. Эта радость – естественная радость, потому что в браке человек становится полным человеком и получает право продолжить творческий акт в размножении человеческого рода и распространении через то Царства Божия на земле. Радость эта исходит из природы самого брака, а не привходит извне. Брак – это не коммерческий союз, не контракт взаимных обязательств и не юридический какой-либо договор на букве закона, где договаривающиеся лица могут быть совершенно чуждыми друг другу. «Брачный союз обнимает собой всего человека, где все элементы мужской и женской индивидуальности свободно, взаимно, всесторонне, органически сливаются воедино, восполняя друг друга и образуя такой тесный гармонический союз, что как будто бы это были уже не два различных существа, а одно, „одна плоть“, как будто бы уже было не две души, а единая нераздельная душа, новая личность». Понятно, что глубокая, чистая и искренняя радость брачного торжества определяется природой самого брака. И Христос уважал эту естественную радость, вложенную в природу человека Самим Творцом.

Мы не можем без трогательного умиления читать ответ Иисуса книжникам и фарисеям, которые явились к Нему с упреком: Почему ученики Иоанновы и фарисейские постятся, а Твои ученики не постятся? В ответ на это сказал им Иисус: могут ли печалиться и поститься сыны чертога брачного, когда с ними жених? Доколе с ними жених, не могут поститься. Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни (Мк. 2, 16–20; Мф. 9, 14–15; Лк. 6, 30–35).

И эту самую естественную общечеловеческую радость брачного торжества Христос понимал, разделял и поддерживал, потому что Он знал глубокий смысл брака и таинственное его значение. Своим участием в радости брачного торжества Он охранял и возвышал чистоту и святость этого таинственного и поистине священнейшего акта в жизни человека… И как далеко и высоко отстоит этот Евангельский брак в мыслях Христа от того будничного акта в современной жизни, который опошлили люди и извратили до полного скотоподобия и даже хуже того!..

Особенно таинственная высота и духовное значение брака раскрывается Христом в Его Божественных притчах. Царство небесное подобно человеку-царю, который сделал брачный пир для сына своего (Мф. 22, 2–14). Брак – это образ Царства Небесного, и не просто образ, но основание и развитие Царства Небесного в смысле его распространения путем семейного воспитания. В браке – зерно этого Царства Небесного. Через брак реализуется это Царство Небесное! Через брак размножаются наследники Царства Небесного и становятся сынами этого Царства Божия путем христианского воспитания.

Отсюда, быть званным на брачный пир – особая честь, и пренебрежение к этому зову и самому торжеству строго наказывается изгнанием и лишением такой высокой чести. Даже явившийся на этот пир не в брачной одежде был строго наказан. Царь приказал слугам: Связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю, там будет плач и скрежет зубов (ст. 13).

Наказание за пренебрежительное отношение к приглашению на брачное торжество говорит об обязательной для всех необходимости осуществлять основную идею христианского брака – идею раскрытия тайны Царства Божия – в браке или в безбрачии. Плотский брак не обязателен, а духовный брак – союз с Христом – обязателен для всех. В этом – цель самой жизни христианина.

Насколько высоко ставил Христос брак по его значению, об этом можно судить уже по тому, что от участников в брачном торжестве требуется особенное внимание и предусмотрительная бдительность. Царство Небесное подобно будет десяти девам, – сказал Христос, – которые, взяв светильники свои, вышли навстречу жениху. Из них пять было мудрых, а пять неразумных. Первые взяли со светильниками и масло, а вторые – одни только светильники, не запасшись маслом. Конец известен: когда они говорили: «Господи! Господи! Отвори нам!», то в ответ услыхали: Истинно говорю вам: не знаю вас (Мф. 25, 1–12).

Если в первой притче Христос изобразил тайну Своего воплощения и искупления через единение с человечеством, то в последней притче под образом жениха открыто выражает второе Свое пришествие на землю. Там Он, как Сын Царя Небесного, через воплощение вступает в таинственное единение с Церковью, а здесь, как жених, является Он к Своей невесте – Церкви верующих, чтобы ввести их в вечное торжество Царства Небесного.

Этот приточный язык Христа и таинственная картина брачного пира повторяется для нас в следующей апокалиптической картине: Иоанн слышал как бы голос многочисленного народа, как бы шум вод многих, как бы голос громов сильных, говорящих: Аллилуйя! ибо воцарился Господь Бог Вседержитель. Возрадуемся и возвеселимся, и воздадим Ему славу, ибо наступил брак Агнца, и жена Его приготовила себя. И дано было ей облечься в виссон чистый и светлый; виссон же есть праведность святых (Откр. 19, 6–8).

А.П. Вилисова со своим двоюродным братом и детьми. (Семья оружейного мастера К.А. Вилисова).1900 г.

«Московский журнал». 2004, № 2

Отсюда, званные на брачную вечерю Агнца называются "блаженными" (ст. 9).

Если Христос под образом брака раскрывает нам Царство Небесное, то с каким чистым сердцем, с каким благоговением перед тайной брака мы должны смотреть на этот земной образ небесного!

Высокий взгляд Христа проглядывает и в Его нравственных наставлениях, касающихся обыденной жизни. Так, урок смирения Он преподает в таком примере, где выставляется брак, а не другое какое-либо торжество. Когда ты будешь позван на брак (а не на обед или ужин), не садись на первое место, чтобы не случился кто из званных им почетнее тебя; и звавший тебя и его, подошедши не сказал бы тебе: уступи ему место; и тогда со стыдом должен будешь занять последнее место и т. д. (Лк. 14, 8–11). Мы обращаем здесь внимание на то, что Христос урок смирения приурочивает к брачному пиру, а не к «обеду или ужину», о чем Он говорит тут же – в следующем, 12-ом стихе.

Высокий взгляд Христа на брак, как на что-то особенно торжественное и важное в жизни людей, проявляется и в том, что урок бдительного отношения верующих к исполнению своих обязанностей Он приспособляет к брачному торжеству, а не к простому пиру, обеду или ужину. И требует такого внимательного отношения к торжеству не только от участников оного, но и от соприкасающихся с ними по своему служебному положению. Будьте подобны людям, ожидающим возвращения господина своего с брака (почему – с «брака», а не с «большого ужина»?), дабы когда придет и постучит, тотчас отворить ему. Блаженны рабы те, которых господин, придя (с брака), найдет бодрствующими; истинно говорю вам, он препояшется и посадит их, и, подходя, станет служить им. И если придет во вторую стражу, и в третью стражу придет, и найдет их так, то блаженны рабы те (Лк. 12, 35–38).

Всматриваясь в эти слова Господа, мы спрашиваем: почему особенная бдительность требуется от рабов в том случае, когда господин возвращается с брачного пира, а не с большого ужина (Лк. 14, 16)? Почему эти рабы в данном случае удостаиваются особенной чести со стороны господина, возвратившегося с «брачного пира», так что он начинает служить им, тогда как в других случаях тот же господин за исполнение рабом своих более трудных обязанностей не только не награждает, а требует продолжения услуг? Кто из вас, имея раба пашущего или пасущего, по возвращении его с поля, скажет ему: пойди скорее, садись за стол? Напротив, не скажет ли ему: приготовь мне поужинать, и, подпоясавшись, служи мне, пока буду есть и пить; и потом ешь и пейсам? Станет ли он благодарить раба сего за то, что он исполнил приказание? Не думаю (Лк. 17, 7–9). Как велика разница в положении тех и других рабов и отношении к ним господина, каждый видит своими глазами.