— Северус, — к тому моменту я уже попросил лорда Роджера называть меня запросто, по имени, — я уже слишком стар и болен. Мой конец близок, я чувствую это, мне не дождаться возвращения моего дорогого мальчика из застенков.

— Что вы, сэр! Вы еще так молоды! Что такое для мага шестьдесят, даже сто лет! Не надо так говорить, — запротестовал я, но Мальсибер жестом прервал мой словесный поток.

— Иногда печали и горести старят много раньше, чем это предписано природой. Я знаю, о чем говорю. И не ропщу на жестокость судьбы. Лишь две печали терзают мое сердце: то, что я не смогу увидеть Артура перед смертью, и главное: не могу исполнить свой долг перед Повелителем.

Он трагически замолчал, бросив на меня многозначительный взгляд.

— Я могу вам хоть чем-то помочь, сэр? — осторожно переспросил я, искренне надеясь, что он не заставит меня штурмовать Азкабан для освобождения Мальсибера-младшего.

— На тебя вся моя надежда, — тут же откликнулся лорд Роджер. — Только тебе я смогу передать последний дар Повелителя, который храню уже много лет. Я не хочу, чтобы после моей смерти он попал в чужие руки. Этого надо избежать во что бы то ни стало.

— Я к вашим услугам, сэр! Что я должен делать?

Мальсибер улыбнулся, в его глазах я увидел тщательно скрываемое торжество.

— Я все сделаю сам, Северус. Тебе надо только прийти в Министерство Магии после полуночи. Послезавтра. Я могу рассчитывать на тебя?

— Разумеется, сэр. Но почему в Министерство? И как я попаду туда?

— О, не беспокойся об этом. Я все расскажу тебе, когда ты будешь на месте. А попасть в Министерство и вовсе не проблема, я дам тебе жетон служащего. Ты же знаешь, где служебный вход, не правда ли?

О да. Через унитаз в общественном туалете магглов! Прекрасный способ приходить на работу, всю жизнь мечтал! Но вслух я, разумеется, этого не произнес.

— Знаю, сэр! Но разве для выхода мне не понадобится еще один жетон?

— Для выхода? Ах да, конечно, конечно! Я дам тебе несколько, про запас. Ты можешь совершенно об этом не беспокоиться!

Значит, мое возвращение никто не планировал! А вот это уже становится интересным. Вот только отцу об этом лучше не говорить. Любопытно, куда он собирается деть мое бездыханное тело? Вот же старый мерзавец! Беру свои слова назад — идея отрубить ему руку была не так уж плоха! Жаль, что не получится.

— Возьми, — я отвлекся на свои размышления и не заметил, как мой добрый хозяин протянул мне несколько желтых круглых жетонов, — ровно в полночь я буду ждать тебя у дверей служебных лифтов. Это очень важно, Северус. От этого зависит возрождение Повелителя!

— Я не подведу вас, сэр! — стараясь вложить в голос всю страсть восторженного последователя дела Темного Лорда, воскликнул я. — Если вам понадобится моя жизнь — располагайте ею!

Ох, чувствую, именно на это он и рассчитывал. Вот только хрен у него что получится!

— Как я счастлив, что встретил тебя, — вполне искренне прослезился лорд Роджер. — Теперь я смогу умереть спокойно, мой долг будет исполин до конца!

Ага, а планирует он умереть, разумеется, лет эдак через пятьдесят. Не меньше.

— Я очень благодарен тебе, Северус. Ты доказал свою преданность, и наш Повелитель обязательно об этом узнает. А теперь ступай. Мне надо подготовится к ритуалу передачи. Ты тоже постарайся хорошенько отдохнуть. Понадобится много сил, чтобы исполнить волю Повелителя.

— Да, сэр. До свидания. Буду ждать с нетерпением.

Я поспешил откланяться и немедленно аппарировал в Принц-мэнор.

Отец сидел на веранде и с нетерпением вглядывался в темноту. При моем появлении он быстро поднялся и пошел ко мне навстречу.

— Как все прошло? — сухо спросил он, внимательно оглядывая меня, явно в поисках следов видимых повреждений.

— Все хорошо, папа. Не волнуйся. Я получил приглашение в Министерство.

— Зачем?

— Понятия не имею. Но передача крестража будет происходить именно там. Послезавтра в полночь.

Отец на минуту задумался, потом кивнул и приобнял меня за плечи:

— Пойдем, расскажешь все подробности. Встреча в новолуние, в Министерстве… Это становится все интереснее и интереснее.

*

Два дня мы провели в расчетах и размышлениях. По всему выходило, что Мальсибер решил разом избавиться от крестража, и такая мелочь, как моя смерть, его вряд ли могла остановить. На карту была поставлена его дальнейшая судьба, а это его волновало куда больше, чем жизнь какого-то жалкого полукровки. Это развязывало мне руки. При явном нападении легче защищаться. Если лорд Мальсибер падет жертвой собственных интриг, меня не будет чрезмерно терзать совесть.

А в Министерстве его могло интересовать только одно место — Арка Смерти. Благословение Смерти — вот на что он надеялся. Человек с магией Волдеморта заплатит своей жизнью за преступление Темного Лорда. При всей чудовищности плана, я был восхищен его гениальной простотой. Вот только в арку мог войти не только я, но и сам Мальсибер. Не рой другому яму.

Около одиннадцати часов я стоял возле аппарационной площадки и слушал последние советы отца. Мы все продумали до мелочей, но странное предчувствие не покидало меня. Как тонкая заноза вонзилась в сердце, не давая покоя. Неведомая опасность как будто была совсем рядом, незримая, но от того не менее реальная. Я ждал беды.

И не напрасно.

Едва я ступил на аппарационную площадку перед особняком, мне в спину ударило мощное заклятие. На мгновение потеряв сознание, я как подкошенный упал на траву. Отец не спеша подошел ко мне и спрятал волшебную палочку в нагрудный карман.

========== Глава тридцать четвертая. Цена любви ==========

Без видимых усилий отец взял меня на руки и осторожно отнес на заранее приготовленную кушетку на веранде. Ни говорить, ни двигаться я, естественно, не мог. Только яростно сверлил его глазами. Уложив меня на трасфигурированное ложе он ласково провел по моим волосам рукой и вдруг, наклонившись, поцеловал в лоб:

— Прости меня, сынок. Я не мог поступить иначе. Прости. Я люблю тебя.

Он еще раз погладил меня по волосам. Выпрямился, достал из кармана Чашу Хельги Хаффплафф, которую явно носил столько же, сколько я проклятый медальон. Поставил ее на стол и направился к площадке. О том, чтобы забрать жетоны, он наверняка позаботился заранее. Еще через мгновение он исчез, оставив меня неподвижно лежать и проклинать свою идиотскую доверчивость.

Я и лежал. Как полный идиот. И пялился в темное небо, видневшиеся сквозь ажурную решетку веранды. Как, ну как я мог так ему довериться?! Как?! Ведь чувствовал: слишком спокойно он меня отпускает одного. Не спорит, не пререкается, не шипит, как гремучая змея. Безмятежно так провожает на рискованную операцию, разве что платком при этом не машет. Хотя почему не машет? Помахал. Только не платком, а волшебной палочкой. Ступефаем приложил. От всей души. А Оборотным, разумеется, заранее запасся, гад предусмотрительный. Зараза.

Странно только, что несмотря на коварный удар в спину, полученный от самого близкого человека, злился я исключительно на себя. Меня, разумеется, вовсе не радовал поступок лорда Эварда, и, при встрече, я собирался высказать ему все, что думал, не выбирая выражения, но обижаться по-настоящему я не мог. Чтобы понять его мотивы, не нужно было быть семи пядей во лбу. Он просто боялся. Боялся за непутёвого оболтуса, которым я был в его глазах. И сделал все, чтобы защитить своего великовозрастного ребенка.

Вот только о том, что я могу сойти с ума от беспокойства, пока лежу здесь как бревно, он явно не подумал. Кстати, была ещё одна вещь, о которую не учел мой мудрый отец: перед самым отбытием в Министерство, я, как мы и договаривались с самого начала, сунул в карман булавку-щит. Конечно, артефакт не был активирован, но все же смог ослабить действия проклятия. Судя по тому, как уже через полчаса после нападения стало покалывать мои руки и ноги, время моего паралича подходило к концу гораздо раньше, чем рассчитывал коварный лорд Эвард.