— Как вы позволяете себя вести в кабинете директора?! — выдал он своим знаменитым леденящим кровь голосом и в упор посмотрел на хулигана. Гиппогриф попятился и наклонил голову набок. — Я с вами разговариваю! Извольте стоять смирно и смотреть в глаза! Что это за выходки? Вы хотите вылететь из школы без диплома? Я вам быстро это устрою, можете даже не сомневаться!

Неизвестно, о каком дипломе мечтал гиппогриф-гриффиндорец, только прочувственная речь Снейпа произвела на него должное впечатление. Он неожиданно сел на задницу и, не меняя положения, задом отполз прямо к стене и затих.

— Ваше поведение неприемлемо в этих стенах! Совершенно неприемлемо! — расхаживая перед гиппогрифом продолжал увещевать Снейп. — И если вы и в дальнейшем планируете остаться здесь, извольте следовать общепринятым правилам! Крылья и клюв — это еще не все! Они не дают вам никаких привилегий, извольте это запомнить раз и навсегда! Надеюсь, подобного инцидента больше не повториться! Заверяю, это в ваших же интересах! А сейчас пойдемте. Я покажу вам место вашего проживания. И я очень надеюсь на ваше благоразумие! Не советую испытывать мое терпение.

Подойдя прямо к сжавшемуся монстру, Северус взял его за повод и потянул к себе. К его изумлению, Сатана покорно поднялся и пошел за ним, осторожно переступая ногами и цокая по плитам пола острыми желтыми когтями.

У самой двери директор столкнулся с очередной проблемой: животина не влезала в проем. Ни стоя, ни даже ползком, хотя заставить летуна ползти вряд ли было возможно, чисто физически. Оставались только окна. Перспектива лететь на спине летучей полулошади, да еще в такой мороз, вовсе не казалась такой уж соблазнительной, но другого выхода не было. Помянув нецензурным словом дорогого крестника и его маму — хотя Нарцисса, видит Мерлин, была здесь совершенно не при чем — Снейп распахнул тяжелые створки и довольно ловко запрыгнул на спину гиппогрифа.

— Поехали, чего стоим?

Сатана звонко заклекотал и легкой тенью взмыл в голубое небо.

Острые снежинки неприятно впились в лицо, грудь обжег ледяной воздух, а сердце бешено застучало от восторга. Северус почувствовал себя семнадцатилетним юношей, да что там, просто ребенком, впервые ощутившем радость полета. Это не могло сравниться ни с чем. Сатана был легким, маневренным и удивительно послушным в управлении, если можно так выразиться. Он легко скользил над острыми пиками башен Хогвартса и понимал Снейпа с полунамека. Достаточно было слегка потянуть повод, как он поворачивал в нужном направлении. Сделав пару кругов над полем для квиддича, они стали плавно снижаться у хижины лесника.

Спешившись, Северус погладил гибкую шею гиппогрифа и строго приказал:

— Жди меня здесь. И не вздумай шалить.

Сатана благонравно сложил крылья и стал возле крыльца, как отлично вышколенный дворецкий. Директор еще раз погладил его перья и постучал в дубовую дверь хижины.

— Войдите!

В приоткрытую дверь вырвались целые клубы пара. Поморщившись от нестерпимого запаха грязных носков, псины и еще чего-то кислого и столь же неприятного, Снейп перешагнул порог.

Хагрид сидел за огромным обеденным столом и старательно раскатывал на нем огромный пласт теста. Его борода и волосы, густо припорошенные мукой, делали его похожим на одичавшего Санта Клауса. Не хватало только красного колпака и очков. Оленя же с успехом заменял дремавший под столом Клык, чья шерсть тоже была основательно усыпана отходами домашней пекарни.

— Профессор Снейп! — Хагрид просто расплылся в добродушной улыбке. — Вот неожиданность! Как ты вовремя-то. Вот погоди чуток, я сейчас пироги из печи достану, первая партия уже почти поспела! Да ты садись, садись.

— Не стоит беспокоится, Рубеус. Я по делу. У тебя в загоне место для гиппогрифа найдется?

— Гиппогрифа?! Конечно! Но откуда гиппогрифу взяться-то? С тех пор как Клювика Сириусу подарил, и нет у нас их. Очень редкий зверь. А уж красивый… — Хагрид горестно вздохнул и махнул рукой. — В прежние-то времена они туточки целыми стадами обретались. Всех переловили. Уж больно зверь полезный. И в карету запречь можно, и верхом.

Снейп поспешил прервать поток ностальгических стенаний лесника:

— Мне подарили сегодня одного. Надо где-то разместить.

— Да ты шо!

Хагрид так проворно вскочил на ноги, что стул, на котором он сидел, отлетел в сторону. Чуть не сбив с ног вовремя отскочившего Снейпа, он выбежал за дверь. При виде стоявшего у крыльца Сатаны лесник всплеснул руками и сел прямо в сугроб. Из его глаз полились слезы непритворного восторга:

— Мать честная, какой красавец! Чистых кровей! Даже прикоснуться страшно, до чего хорош!

Он осторожно поднялся и приблизился к гиппогрифу. Тот, к тайному удовлетворению Снейпа, тотчас встал на дыбы с целью отогнать захватчика подальше.

— Ишь ты, горячий какой. Видать, тебя хозяином уже признал. Ведь жеребёнок совсем, а с понятием, как нервничает-то! — лесник восторженно всплеснул руками и тут же деловито добавил: — Нечего такую красоту морозить, пойдем, тут недалече теплый летник есть. Ему в самый раз. Ты тока сам за повод возьми, меня так сразу и не признает, сколько не кланяйся. Порода у него такая — хозяин только один и на всю жизнь. А ты ему как раз в масть пришелся.

И лесник, добродушно рассмеявшись, повел директора с гиппогрифом в сторону леса.

Через час они уже вновь сидели в сторожке и пили чай. Сатана был размещен со всем комфортом в небольшом сарае на опушке. Сменив гнев на милость, он даже позволил полувеликану себя покормить, тем самым признав его своим конюхом, как попутно объяснил Северусу очень довольный лесник. Так что за благополучие подарка дорогого крестника можно было не волноваться. И директор мог наконец облегченно вздохнуть. Пора было и честь знать.

— Вот уж не думал, что ты к животине можешь с понятием подходить! — восторженно повторял Хагрид. — Редкая штука, скажу я тебе. Редкая. Такой дар в себе среди склянок сгубил. Но ниче! Какие твои годы? Наверстаешь еще!

— Ага, всю жизнь мечтал о монстрах, — съязвил Снейп уже поднимаясь из-за стола.

— Мечтал? Эт хорошо! Есть у меня для тебя подарок, в самый раз будет на именины. Не гиппогриф, конечно, но тоже зверь приличный. Постой-ка.

Не успел Северус и рта раскрыть, как Хагрид достал из-под стола небольшую коробку. Приоткрыв крышку, он извлек из нее белого мохнатого паука со свой кулак величиной.

— Прими, Северус, от чистого сердца! Он альбинос, в лесу пропадет, вон, и так без двух ножек остался, бедолага, а у тебя и в кабинете может жить. Покуда не подрастет.

— Это арахнид? — заплетающимся от шока языком переспросил Снейп и слегка попятился.

— Не. Марокканский шелкопрядный, такую сеть плетет — любо-дорого. И не кусается. Почти…

Хагрид доверчиво протянул ему свой почти безопасный подарок. И Северус, сам не понимая, что он, собственно, творит, взял из его рук белоснежного паука. Предсказание чокнутой Трелони сбывалось полным ходом.

Паук оказался мягким на ощупь и очень легким. Его шесть ног осторожно обхватили запястье заледеневшего от ужаса Снейпа, а восемь красных глазок очень внимательно рассматривали нового хозяина.

— Ты смотри-ка, сразу признал! — восхитился Хагрид. — А я, признаться, опасался, что на первый раз может и кусануть чуток. Но он почти не ядовитый, ты не думай. Меня он пару раз уже грызанул, так только рука опухла слегка. По локоть. А через месяц и думать об этом забыл. Зверь он хороший. Ласковый.

— Ну если по локоть, то ладно. Я пойду, пожалуй. Дела. И спасибо… — практически онемевшими губами, выдавил из себя Северус и направился к выходу. Надо было немедленно покидать этот гостеприимный кров. Неизвестно, что мог еще подарить его хозяин от чистого сердца.

Тем временем паук, быстро перебирая лапками, прополз по руке Снейпа и уютно устроился на плече.

“Очень умное животное. Кусать — так за шею, чтобы наверняка”, — пронеслось в голове у Северуса, и он быстрым шагом направился к замку.