- Говорю тебе, это бесполезно, Балин. Он меня больше не слушает.

- Нас он тем более не будет слушать. Иди, поговори с ним еще раз.

- Ты видел, как горят его глаза? У него мысли только об этом проклятом камне! Чтобы вразумить его, нужны слова мудреца, а не простого вояки, как я.

- Вот тут ты неправ. Торин борется с безумием, но почти проиграл. Он может решить, что я пытаюсь его обмануть. Ты же, братец, прост, как наковальня, и хитрить не умеешь.

- Ну, спасибо, брат…

- Иди. Скажи, что нам не хватает нашего прежнего Торина.

***

С балкона Торин смотрел на огни лагеря, раскинувшегося у подножия Одинокой Горы. Скольким сражениям были свидетели эти камни, кто только не пытался захватить Эребор. Орки, напыщенные эльфы, пытавшиеся втереться в доверие и предавшие своих соседей в последний момент. Дракон. Торин провел рукой по шероховатой поверхности камня и поднес руку к лицу – на пальцах остались следы копоти от драконьего пламени, когда-то давно обрушившегося на стены крепости. Сколько было врагов, сколько препятствий – и все же, он здесь. А там, внизу, собиралась новая армия. И, что еще хуже, там были и его сородичи.

За такими безрадостными размышлениями его и нашел Двалин. Новый король хмурился и морщился, беззвучно шепча ругательства, и почти не повернул головы в сторону присоединившегося к нему бритоголового воина. Двалин лишь мельком глянул вниз со стены и, пожав плечами, повернулся к товарищу:

- Прибыл гонец, - он говорил медленнее обычного, осторожно подбирая слова. – Они хотят вести переговоры.

Торин молчал. Двалин уже решил, что тот и вовсе его не слышал, словно впал в транс, и собирался повторить свои слова, но Торин перебил его:

- Аркенстон нашли?

- Нет, - Двалин поджал губы. – Неужели судьба этого камня интересует тебя больше, чем грядущая битва?

Он тут же скривился, мысленно ругая себя за неосторожность – не стоило произносить слово «битва» сейчас, когда Торин находится в таком неуравновешенном состоянии.

Правитель Эребора криво усмехнулся, не сводя глаз с покрытой мраком равнины у подножия горы.

- Неужели ты боишься?

Кулаки бывалого рубаки непроизвольно сжались – пришлось напомнить себе, что драться с королем не стоит, пусть это и был его товарищ, которому раньше он мог не раздумывая высказать все накипевшее.

Торин продолжал говорить, медленно и четко, и Двалин с трудом узнавал за этими ледяными интонациями голос старого друга:

- Без Аркенстона я не могу считаться полноправным королем Эребора.

- Но мы уже признали тебя королем! – голос Двалина звучал глухо, - И мы будем сражаться, за тебя и за Эребор. А если ты опасаешься, что этого не достаточно, то тебе надо было впустить в Эребор войско Даина!

Суровый воин сжал губы, в последний момент удерживаясь, чтобы не сказать, что он думает о поступке Торина, который отказался даже подпустить своего родича к воротам. Такой знак недоверия мог послужить поводом для серьезной вражды.

Но Торина, похоже, это не слишком волновало. Его вниманием завладели другие демоны. С каждым днем бесплодных поисков Аркенстона он становился все подозрительнее и раздраженнее.

- Даин пришел с магом, - подгорный король скривился, - Я не уверен, что могу ему доверять. Кто знает, что наговорил ему Гендальф.

- Ты сошел с ума.

Двалин замер, сам испугавшись слов, словно это была истина, давно витавшая в воздухе, но которую до сих пор никто не осмеливался озвучить.

- Ты сошел с ума, - повторил он. – Это же твой собственный брат! А без Гендальфа мы сгинули бы еще в логове троллей! Посмотри на себя, ты сам уже похож на дракона, развалившегося на золоте и ненавидящего всех и подозревающего заговор в любом косом взгляде!

Да, это было опасно. Это можно было толковать как измену и подстрекательство к бунту. Но именно этого Двалин и хотел – разозлить, встряхнуть, может быть, как следует подраться, чтобы выбить из товарища эту дурь!

Но вместо этого он удостоился только мимолетного взгляда:

- Идем. Нас ждут.

***

Запас зелий подходил к концу.

Хотя Геральту пока не приходилось их использовать в этом мире, ведьмачье чутье подсказывало, что скоро они могут понадобиться. К счастью, жизненный опыт приучил его быть запасливым и всегда держать в походном мешке некое количество ингредиентов – если, конечно, Золтан по ошибке не добавил их в общее варево к ужину, чтобы придать блюду пикантности. Устроившись чуть в стороне от палаток, он принялся за дело.

Товарищи его беспокойства не разделяли.

- Мы своими силами справились с драконом, что может быть страшнее его? – беспечно пожал плечами Лютик, глядя, как ведьмак устанавливает над костром добытый у кого-то котелок. О том, что дракон их едва не убил, бард как-то не вспомнил – его избирательная память хранила только героические эпизоды, которые можно было использовать в будущих балладах.

Геральт бросил выразительный взгляд вбок, на мага, стоявшего к ним спиной и о чем-то беседующего с Бардом и их новым гномьим знакомым. По мнению ведьмака, одно уже присутствие такого количества королей, которые рано или поздно устроят свару, да еще с поддержкой волшебника, заставляло держать ушки на макушке. Прогуливающийся неподалеку эльфийский принц, словно подслушав его мысли, помахал ему рукой с хитрой улыбкой.

Геральт хмурился, ворча над котлом, словно бабка-ворожея. Лютик только отмахнулся от него и решил оставить неспокойного приятеля наедине со своими мыслями.

Увлекшись зельями, он умудрился пропустить прибытие королевской особы, ради которой все поднялись в такую рань. И не удивительно, ведь новоиспеченный Король-под-Горой явился без фанфар и заслона из гремящих броней телохранителей. Конечно, шедший чуть позади Двалин выглядел внушительно, но Геральт ожидал от Торина большей шумихи. Гномам, насколько он успел понять за время странствий по этому миру, вообще не была свойственна скромность.

Сухо поприветствовав друг друга, четверо правителей в компании мага и гномьего воина направились в специально подготовленный шатер. Поднявшаяся суета быстро улеглась.

Волшебный бульон кипел, собирая на поверхности отвратного вида пену.

- Рубедо, купорос, мозг утопца, - бормотал ведьмак, словно заклинание. На самом же деле, делая вид, будто тщательно вспоминает рецептуру, он просто старался отвлечься от неприятных размышлений о грядущем.

- Готовишь супчик? – вдруг раздался за спиной Геральта вопрос, когда он стоял, склонившись, над кипящим котлом, размеренно помешивая варево ложкой.

Хоббит и в самом деле умел подкрадываться бесшумно. Только благодаря закаленным в суровых походах нервам ведьмак умудрился не выронить ложку прямо в котел.

- Ты же уже завтракал, - не удержался он от улыбки.

- Ну и что, - подошедший Бильбо уселся рядом, настороженно принюхиваясь к парам из котла. Пахло травами и еще чем-то резким, отчего засвербело в носу. – Это было давно, целых два часа назад!

Хоббит чихнул и потер нос рукавом. Они помолчали. Еще немного поерзав, Бильбо заговорил, словно невзначай:

- Что-то долго они переговариваются…

Геральт пожал плечами, продолжая помешивать зелье. Дела полководцев его не слишком волновали – а вот эликсир, если допустить ошибку по невнимательности, мог потом здорово навредить.

Бильбо продолжал, нервно покручивая блестящие пуговицы на курточке:

- Неужели нам и правда придется драться? Не думаю, что смогу поднять меч против кого-то из старых друзей…

Ведьмак хмыкнул. Подобного рода размышления о меньшем зле были ему знакомы, но хоббит столкнулся с ними впервые. И, судя по повисшему молчанию, ждал от него совета.

- Тебя никто не заставляет сражаться, - наконец, ответил Геральт. – В армию тебя не вербовали.

Хоббит задумался, осмысливая услышанное, но такой вариант его полностью не удовлетворил.

- Гендальф, кажется, уверен, что все обойдется, - Бильбо машинально похлопал по карманам куртки, словно по привычке, покраснел, и вдруг сбивчиво заговорил: