Каменная стена окружала храм. Я подошла к круглой двери, Тай поспешил мимо меня к входу. Наверное, он хотел закончить эту часть пути так же сильно, как я.
Дверь открылась раньше, чем мы до нее дошли. Высокая женщина с темной кожей стояла на пороге. Она не была похожа ни на кого из всех, кого я видела. Я старалась не пялиться. Ее длинная белая туника была поверх белой юбки, достающей до пола, край был закинут на плечо, и одеяние было подпоясано темно-синим плетеным поясом с тонкими яркими лентами. Деревянные бусы висели на ее шее. Выдающиеся скулы переходили в сильную челюсть, и карие глаза глядели на нас из-под черных бровей. Хоть ее голова была бритой, как у многих монахов, она носила ленту с черно-белыми бусинами на лбу.
Тай улыбнулся ей.
— Ибситуу. Приятно тебя видеть.
— И я рада, что ты вернулся, — ее низкий голос словно сиял как нефрит, и ее акцент звучал так, словно она сглаживала каждое слово, убирая острые углы. Хоть ее кожа была ровной, как моя, кроме едва заметных морщин у рта, ее терпеливые глаза показывали, что она была намного старше меня. Может, старше моей матери. Она махнула Таю длинной узкой рукой, ее лицо стало теплее. — Заходи. Ты явно устал, — она посмотрела на меня. — А кто ты?
Я подошла.
— Лянь Анлей.
— Только благодаря ей я и дошел, — Тай улыбнулся мне.
— Ясно, — глаза Ибситуу блестели. — Но самая сложная часть пути впереди. Думаю, ты нашел последнюю часть?
Тай вытащил Речную жемчужину так быстро, что я не увидела, откуда.
Приняв ее обеими руками, Ибситуу закрыла глаза.
— Да… я ощущаю силу Речного дракона. Как ты ее получил?
— Украл у меня, — я скрестила руки. — Я тут, чтобы проследить, что он одолеет Мованя и вернет ее.
Она издала смешок.
— Ты обладаешь необычной щедростью, а еще смелостью, Лянь Анлей.
Мое сердце сияло от похвалы.
— Xie xie.
— Bie ke qi, — она прошла во двор. — Полагаю, из-за вас киборги наместника Канга хотели обыскать храм прошлой ночью. Люди наместника Чу остановили их, и, насколько я знаю, два наместника ведут переговоры через гонца за право Канга провести тут обыск. Пока вы в безопасности, но я не советую задерживаться.
— Рад знать, — сказал Тай. — Они упоминали украденный корабль, скрытый в пещере?
Ибситуу приподняла брови.
— Что случилось с чарами невидимости, которые я тебе дала?
Я презрительно фыркнула.
— Тот корабль разбился, потому что Тай не был внимательным. Нам пришлось украсть другой.
Он раздраженно посмотрел на меня.
— Просто не повезло. Я…
— Мне все равно, — Ибситуу с укором посмотрела на Тая. — Надеюсь, ты не будешь просить еще одно. Зелья невидимости делаются долго.
Рот Тая раскрылся, он робко молчал.
— Насчет того вопроса, — продолжила она, — думаешь, все эти переговоры велись бы, если бы они нашли ваш корабль? Были бы улики, что в этой провинции опасный вор, и люди Канга легко охотились бы на него.
Я выдохнула. Нам хотя бы не придется идти в Ад пешком, если никто не обнаружит корабль до нашего возвращения.
— Времени мало.
Ибситуу кивнула.
— Идем со мной.
Я пошла рядом с ней. Ряды длинных одноэтажных зданий с изогнутыми крышами, приподнятыми по углам, тянулись передо мной. Узкие деревянные балки обрамляли широкие окна, перекрывали их решетками прямыми рядами. Широкая каменная лестница вела к высокой пагоде с красно-золотыми стенами. Мирные статуи богов и богинь сидели вдоль дорожек, их ноги были скрещены, а ладони застыли перед ними с изогнутыми пальцами. Золотой свет солнца проступал на небе, и прохладный ветерок трепал мои волосы.
Группа монахов в белом сидела на полу в одном из домов, широкие двери были открытыми. Их глаза были закрыты, наверное, они медитировали. Я уловила далекое пение. Три женщины в голубом одеянии — две были из империи, а одна — с западными чертами — вышли из одной из пагод, тихо говорили между собой. Я уловила пару слов, они, похоже, обсуждали древние духовные техники.
Спокойствие окутывало все место, и я удовлетворенно выдохнула.
— Красиво, да? — Ибситуу улыбнулась мне. Она проследила за моим взглядом и кивнула на женщин в синем. — Их школа мысли ценит спокойствие. Потому они в цвете спокойного неба. Те из нас, кто в белом и с бритыми головами, следуют техникам, которые ценят правду и простоту. Хоть я оставила при себе знаки своей родины, — она коснулась бусин. — Мы — самая большая группа тут, и этот храм — дом для многих учений, и все могут верить в свое. Главное — уважать друг друга. Я не искала этот храм, когда только прибыла в империю Лунной жемчужины, но я знала, что уйду не скоро, когда прибыла.
— Откуда вы прибыли? — спросила я.
— Ответить сложно. Я родилась в месте, названном Мвези, народ тоже был назван в честь луны, но моя семья начинала не там. Я покинула дом в поисках приключений и знаний, и чтобы отыскать новые способы улучшить свои способности. Я всю жизнь ходила по Южному континенту и в том месте, что вы зовете западом, пока не нашла храм Байхешан. Думаю, судьба привела меня сюда.
— Мвези, — я попробовала новые звуки, пытаясь понять, как там жилось. Я на миг представила, как уйду на Южный континент, но потом вспомнила, что леди Цзянжу не выпустят из дворца мужа, тем более — из империи.
— Не знаю, останусь ли я тут навеки, — Ибситуу открыла дверь одного из зданий и перешагнула высокий порог. — Судьба не закреплена, хоть некоторые уверены, что ее не изменить, — она многозначительно посмотрела на меня, говоря это, и я не знала, поняла ли она мои мысли магией.
Я прошла за ней в большую комнату, похожую на дома в Дайлане, с простыми стенами и большими окнами. Она подошла к простому деревянному столу и опустилась на стул перед ним. Кроме деревянной полки со свитками из мебели были только стол и стул. Длинный сверток белой ткани лежал перед ней.
Тай прислонил посох к стене.
— Это то, о чем я думаю?
Ибситуу кивнула.
— Я его закончила с нашей последней встречи. Разверни.
Тай размотал ткань, и стало видно оружие из бронзы и серебра. Сложные узоры сплетались с замысловатыми символами украшали клинок, сияющий магией. Даже отсюда я ощущала сверхъестественную силу, пульсирующую в металле. Широкий крестовик изгибался вверх, и бронзовые змеи извивались, образуя пустое кольцо, подходящее по размеру для Речной жемчужины.
«Это меч, который может одолеть Мованя», — мои пальцы зудели, я хотела взять его. Хоть это была миссия Тая, часть меня надеялась, что я погружу меч в того короля демонов.
— Он может уничтожить почти все сверхъестественное зло, Ибситуу протянула руку, и Тай передал меч ей. — Но пока что не Мованя.
Она вложила жемчужину в кольцо на конце меча и обхватила ее ладонями. Склонив голову, она закрыла глаза и сосредоточенно сдвинула брови. Искры слетали с ее рук, но не золотые, какие я привыкла видеть. Эта магия была ярко-синей, словно кто-то разбил летнее небо. Они взлетали все выше и выше, вливаясь в оружие. Низкий гул заполнил воздух, искры летали вокруг клинка, и я ощущала силу магии. Дрожь холодом пробежала по коже.
Искры угасли. Ибситуу склонилась, выдохнув, уперлась лбом в ладони, еще обхватывающие жемчужину. Я неуверенно взглянула на Тая. Он хмурился, тоже был в смятении.
Через миг она села прямо, глаза были уставшими.
— Готово, — она указала на меч. — Великое зло угрожает народу, и если его не остановить, пострадают не только люди. Бери оружие. Вонзи его в сердце Мованя — это уничтожит его тело.
Тай сжал рукоять, потрясенно глядя на меч.
— Я не знаю, как тебе отплатить.
— Я создаю это не для своей выгоды, — Ибситуу отмахнулась. — Уже нет, — поймав мой взгляд, она продолжила. — Мне всегда нравилось использовать магию для творения. Чем сложнее были чары или вещь, тем лучше. Даже если я не собиралась использовать их сама, мне нравилось их делать.
Я кивнула. Аншуи как-то говорила мне нечто похожее.
— Когда я была младше, я создавала почти все ради радости испытания, — продолжила Ибситуу. — Люди приходили с просьбами и предлагали большие награды, и я принимала, если мне нравился проект, хоть не все, кто меня искал, были теми, с кем я хотела работать. Теперь я придирчива, и я скрываю размах своих способностей. Для людей вне храма я простая монахиня, знающая о магии, а тут все уважают мое личное пространство достаточно, чтобы не спрашивать, чем я занимаюсь в свободное время. Я раскрываю свою силу и предлагаю помощь только тем, кто ее заслуживает — героям или тем, кто вот-вот ими станет, — она повернулась к Таю. — Я верю в твое дело… и в тебя.
