Аллата посмотрела на него. На красивом вампирском лице играет слабая, сочувствующая улыбка. У него красивые глаза. Для чудовищ, с которыми борются Винчестеры и другие охотники, у него слишком добрые глаза.

Бенни —не чудовище, решает Аллата. Этот мужчина с доброй ухмылкой и язвительным характером даже на вампира мало смахивает.

В этот раз они вдвоем закрывают забегаловку. Аллата без машины. Она легко берет его под руку и говорит:

— Я люблю ночное время суток и не упускаю возможности пройтись по пустым улочкам, почувствовать, будто я одна в этом мире.

— Ну, в моей компании ты явно не одна, — смеется Бенни, поправляя рукав черного поношенного пальто. Аллата улыбается. Она доходит ему где-то до плеча на своих каблуках.

Маленькая сестренка-близнец Дина Винчестера.

— Итак, ты был пиратом, — говорит Аллата. — Расскажи мне, что вы пили?

========== Ром ==========

От Аллаты Винчестер вкусно пахнет. Не какими-то женскими духами, или шампунем — хотя и это тоже. Сам по себе каждый человек имеет довольно индивидуальный запах, которых может быть в разной степени приятен или не очень и без всяких добавлений.

Так вот. Ситуация: Бенни Лафит — вампир, который мучается от того, что на Земле есть такое противное чувство как голод, которого долгие годы он не испытывал в Чистилище. А рядом Аллата — живая, вкусно пахнущая девушка, с циркулирующей по венам кровью. Маленькая сестренка Дина Винчестера, которую Бенни хочется проверить на качество крови.

Она милая, правда. То есть, изначально Бенни решил, что Аллата — маленькая стерва, лезущая не в свои дела, но это не так. Она умная, язвительная, находчивая. Охотница. Иногда, забываясь, он смотрит на ее шею, видит бьющуюся жилку и примеряется: если укусит сейчас — убьет или нет? Но Аллата — охотница, поэтому, когда она него смотрит, прерывая свою болтовню, Бенни видит, что она все понимает. И ждет. Укусит или нет? В сумке у нее охотничий нож, но он быстрее и куда сильнее нее. Будь он просто смертным мужчиной, у девушки были бы все шансы.

Но Бенджамин Лафит — вампир. А Аллата — сестра Дина. Бенни не тронет ее, даже если будет умирать от жажды. Он слишком много должен ее брату. Да и сама Аллата довольно милая.

В один день она приходит почти перед самым закрытием и приносит бутылку рома. Улыбается ему, всегда улыбается, обнажая ряд белых крепких зубов.

— Я прочитала, что пираты пили ром, потому что он не портился на жаре, а пресная вода уже через пару дней начинала вонять гнилью, а небольшая добавка рома возвращала воде нормальный вкус.

Она умная. Если дать Аллате какую-нибудь тему, то она за два дня напишет дипломную работу на «отлично». Бенни не понимал этого сравнения, как и Кастиэль, когда Дин приводил его еще в Чистилище, рассказывая о сестре. Бенни спросил саму Аллату, и она почему-то покраснела:

— Он вправду так сказал?

— Ага, — ответил Бенни, подливая какому-то юноше с круглыми очками кофе. — Он очень любит вас. Тебя и Сэма.

— Я знаю, — говорит Аллата.

Бенни рассказывает ей, что ром делали из сахарной патоки, и благодаря этому он не портился в жару. Отсюда и появилось известное название – грог – «коктейль» из воды и рома. Лафит даже делает ей его и дает попробовать. Аллата просит добавить немного льда.

Он моментами позволяет себе представить, какова на вкус ее кровь. Вряд ли она сладкая. Аллата — Винчестер, а Винчестер — как понял Бенни из разговор с Дином там, в Чистилище, когда они изредка останавливались на отдых — это всегда горечь, страдание и крепкая, любящая семья. Поэтому кровь у нее точно не сладкая. Горьковатая, скорее всего. Возможно, чем-то похоже на кофе без молока. Возможно — на крепкий алкоголь.

На ром с водой.

В отличие от некоторых других спиртных напитков, таких, как коньяк или виски, не существует единых методов производства рома. Вместо этого производство рома основано на традициях, которые различаются в разной местности и у разных изготовителей.

Аллата приходит под вечер, и они долго разговаривают, а потом он провожает ее до мотеля. Один из клиентов как-то спросил Бенни:

— Красивая девочка. Твоя?

— Сестра друга, — ответил Лафит, внутренне поражаясь. Неужели со стороны их с Аллатой общение походит на флирт? На отношения? Вздор. Бенни решает, что если Дин заподозрит их в чем-то подобном, то друг-не друг, а Бенни снова устроят курорт в Чистилище и без помощи Сэма.

Один раз Лафит застает ее разговор с Сэмом. Вампир одевает свой любимый берет, отключает свет в забегаловки и Аллата выходит на свежий воздух, и у нее звонит телефон. Она берет, не смотря на экран.

— Да, Сэм, — говорит она, глубоко вдыхая ночной воздух Каренкро. Бенни напрягается. — Нет, все нормально… Да, я в порядке… Просто нашла одного одиночку-вампира, подумала, что он работает на Кроули, но… что? …А, нет, нормально… Ага, спасибо…. Да, пока не собираюсь… На связи… И я люблю тебя.

Она сбрасывает звонок и смотрит на Бенни.

— Волнуется? — спрашивает вампир.

— Ага, — беспечно пожимает плечами охотница.

***

Он ей нравится. Ну вот прям очень.

Бенни особенный. Не похож на тех чудовищ, которые прикидываются людьми, а в итоге попадают на раздачу к ней и братьям. С ним интересно говорить, он образованный, красивый немолодой мужчина, но, ладно, Аллату прет с него уже где-то через два дня.

Но она — Винчестер, а потому преданно заглядывать в глаза и ждать ласки точно не для нее.

Вместо этого она заставляет Бенни показать его место обитания. Не слишком стильная квартирка, но есть телевизор и дископриемник, поэтому теперь днем она показывает Лафиту фильмы — про пиратов, про вампиров, какое-то время смеется, что нет фильмов про вампиров-пиратов. А иногда смотрит почему-то так резко и выжидающе, будто ожидая, что Бенни обидится на ее шутки, хотя сама никогда за них не извиняется. Да и вампир, вроде как, не обижается, лишь усмехается. Аллата даже расслабляется.

Дину не нужно знать, что они проводят время вместе — так решает Аллата. Серьезно, они только смотрят фильмы, а потом он провожает ее до мотеля, в котором она остановилась. Он даже алкоголь ей не наливает, ну серьезно!

Они смотрят «Ван Хельсинг», и Лафит говорит, что так вампиры точно не живут, хотя Аллата это знает. Они пьют ром, когда Винчестер внезапно говорит:

— Моего парня обратили в вампира.

Бенни прерывает свою мысль и смотрит на Аллату. Она говорит:

— Он случайно попал под раздачу, когда я и Дин еще жили с отцом. Мне было семнадцать. Мы с братом неправильно вычистили гнездо, и кое-кто уцелел.

Она делает глоток рома прямо из горла, смотря на то, как умирает черноволосая невеста Дракулы — кажется, ее зовут Верона.

— Он пришел ко мне, когда отца не было. Я по наивности думала, что он сможет терпеть и быть со мной, — Аллата усмехается. — Как в «Сумерках».

Этот фильм она ему тоже показывала, и Лафит, поняв отсылку, ухмыляется, хотя ему и не смешно.

— Но он напал на меня, и Сэм его убил. Это был первый вампир, которого он убил, лишь потому что я оказалась слишком слабой, чтобы поднять оружие на того, в кого я была влюбленна. С тех пор Сэм, хоть и неосознанно, всегда хранит мысль о том, что при общение с вампирами, оборотнями и прочим, ничего хорошего не выйдет.

Аллата залпом допивает ром, но тут же давится и выплёвывает остатки напитка на пол, в попытке откашляться. Бенни слегка хлопает ее по спине. Аллата жмурится и на ее глазах слезы: то ли из-за кашля, то ли из-за воспоминаний.

— Моя возлюбленная тоже погибла, — внезапно говорит Лафит и почему-то рассказывает Аллате Джоане Винчестер про Андреа Кормос. Аллата слушает внимательно, почти не отрывая от него взгляда, хотя могла бы сказать «да, я знаю, Дин рассказал мне об этом».

Вместо этого она говорит:

— Это ужасно, я сочувствую тебе.

Бенни ей усмехается, и она смотрят фильм молча. Потом, где-то уже на финальной сцены битвы, Винчестер запрокидывает голову назад — а сидят они на полу — смотрит в потолок и засыпает. Без какой-либо задней мысли. Просто потолок у Бенни темно-серый и там, в углу, есть трещина, и Аллата долго на нее смотрела, пока ром шумел в мозгу, а после просто заснула.