— Кажется, я выпила что-то не то, — глупо улыбаясь, проговорила Ровенна. Что-то не то? Да она явно пьяна! Рейджи разозлился сам на себя. Наблюдал за ней целый вечер, но все равно не доследил. Ровенна как-то пошатнулась и внезапно упала прям в объятья Рейджи. Причем то, что находилось в ее бокале вылилась на его пиджак и ее платье.

— Ровенна, — возмущённо начал Рейджи, но сестра перебила его.

— Говорила же я Райто, что мне нельзя пить, — так вот кто стоит за всем этим. Мысленно поставив галочку разобраться с братцем, Рейджи вновь обратился к сестре.

— Ты ужасно пьяна.

— А ты красавчик, — хихикнула девушка.

Рейджи едва ли не покраснел. Но тут его внимание привлекло кое-что другое. Под платьем у нее ничего не было, а потому Сакамаки мог видеть ее потвердевшие от холода напитка соски. От этого зрелища у Рейджи вмиг пересохло в горле.

— Я отведу тебе в твою комнату, —наверное, правильно надо было сказать «отнесу», ведь именно это Рейджи буквально и сделал, приобняв Ро за талию, тащил ее по лестнице.

Но самое интересное его ждало в комнате. В комнате шатенки было темно, и она в очередной раз споткнулась. Умудрившись упасть на кровать, она потянула за собой Рейджи. В итоге, Ровенна сидела сверху, в то время как Рейджи — порядком ошарашенный —находился внизу

— Отсыпайся, — кинул он, и без особого желания попытался подняться. Однако, у сестры кажется были ровно противоположные планы. — Что ты делаешь?! — успел сказать он, прежде чем был заглушен поцелуем.

Губы Ро были мягкими и нежными как шелк. Его руки сами по себе легли на ее бедра, в то время как девушка ловко устроилась верхом на нем. Из невинного поцелуй быстро превратился в более страстный. Рейджи чувствовал на ее языке вкус дорогого вина и шоколада. Все это пьянило его разум сильнее, чем выпитый им алкоголь. Где-то в глубине сознания здравый смысл говорил, что это не правильно. Он не должен был воспользоваться пьяной, невменяемой девушкой, которая к тому же являлась его сестрой. Однако ни он, ни даже образ Беатрикс уже не могли заставить его сопротивляться искушению взять то, что вампир считал своим.

У Ровенны находится красное платье, и они с Рейджи находят человека, который венчает их и расписывает. Ровенна громко, радостно смеется, смотря на изящное серебряное кольцо, украшенное сапфирами и изумрудами.

— Я знаю, что ты не любишь золото, — цокает языком новоявленный супруг. Ровенна ненавидела фамилию Сакамаки, но теперь из девичьей она превратилась в фамилию мужа, и девушка не могла сдержать радость.

— Ненавижу! — сообщает она, обхватывая шею вампира руками, заставляя наклониться к себе. Даже если это — не то, о чем мечтал сам Рейджи, то сам факт того, что на Ровенну у него теперь прав больше, чем несколько часов назад, радует.

Этот брак — их взаимные гарантия.

— Ты бы хотел… Хотел, чтоб я была другой? — задумчиво спрашивает вампирша, когда они возвращаются в особняк, и Рейджи закрывает дверь в свою комнату. Дверь захлопывается с едва слышным щелчком и в комнате становится темно. — Чтобы я не была Его дочерью. Чтобы была такой послушной, покорной.

Вампир пару секунд раздумывает. Потом его губы кривятся в весёлой усмешке.

— Нет. Это была бы уже не ты.

— А о чем ты думал?

— Что послушная ты очень и очень заманчиво, — но тут юноша щурится, и упирается руками в стену, прижимая девушку к ней и чувствуя ее живот. — Но мы отвлеклись. Разве сегодня не наша первая брачная ночь?

Ровенна вспыхнула, а потом резко выдыхает. Рейджи машинально переплетает с ней пальцы рук, слегка водя по ее пальцам своими. Черт. Эти пальцы. Ровенна прикрывает глаза.

Ровенна с раздражением отбрасывает промокший кардиган, снимает раздражающее туфли – каблуки, конечно, хорошо, но провести на них целый вечер была не самой удачной идеи. Вслед за кардиганом на тумбочке оказывается массивное ожерелье, гребень из прически и пару колец. Ровенна, стоя босиком на шелковистом ковре и без лишних украшений, блаженно выдыхает:

− Знаешь, украшения красивые, но они такие… − вампирша тут же замолкает, встречаясь с горящим взглядом. В темноте малиновые глаза Рейджи сияют лихорадочным блеском похоти как огни. Ровенна приоткрывает рот и тут же чувствует соприкосновение своей спины со стеной, а на себе – тяжесть чужого тела. Руки вампирши тянутся к его волосам, а его губы накрывают ее. Язык вампира властно ласкает язычок девушки. Ровенна испускаю стон прямо в его рот. Рука Рейджи берет ее за мокрые волосы, откидывает назад ее голову – с глухим стуком она ударяется об стену – и они яростно целуются. Твою мать.

− Твой голос, – шипит Рейджи ей на ухо, и Ровенна пытается сообразить про что он говорит. – Я хочу его слышать. Громко, Ровенна.

Чтобы понять требуется всего лишь секунды шесть. Ровенна тормозит действие, чтобы стянуть с вампира промокшую рубашку, но больше он ей сделать ничего не дает – перехватывает ее руки, сжимает запястье и грубо вздергивает над их головами. Ровенна стонет – от боли, от возбуждения, от нереальности происходящего.

− Громче, Ровенна, – буквально мурлычет Рейджи и принимается покрывать жадными поцелуями ее горло, ключицы и нежные холмики грудей, выступавшие из неглубоко декольте. Ровенна прикрыла глаза.

Она таяла в его руках словно воск свечи, плавилась. Все тело наполнялось светом и огнем, мокрая одежда стесняла и раздражала. Платье неприятно соприкасалось с возбужденной и чувствительной кожей – ранее нравившиеся, от него хотелось теперь избавится. Ровенне хотелось, мучительно сладко хотелось чувствовать его губы и руки везде. Она тихо застонала, в предвкушении, и Рейджи сорвал стон с ее губ требовательным голодным поцелуем. Их языки сплелись в страстном танце…

− Ну же Ровенна, – с ухмылкой шепчет он ей в губы, сжимая длинными пальцами щечки. – Я же знаю, какие звуки ты можешь издавать. Постарайся.

Ее руки свободны, она держит их на его плечах, чтобы просто куда-нибудь деть. Вся похоть в трех предложениях и правду заставляет вампиршу сладко застонать на радость вампиру. И все теряло смысл, все кроме откровенных, бесстыдных ласк ее возлюбленного, ласк которых она желала со всей силой. Это было даже смешно: ее, опытную соблазнительницу, доводят до исступления всего несколько касаний Рейджи. Да, в такие моменты его эго может быть полностью удовлетворено.

Рейджи требовательно, едва ли не рвя, потянул вниз завязки на ее платье, умело развязывая его в несколько движений. Ровенна дернулась, и тяжёлое платье немного соскользнула вниз обнажая плечи и высвобождая пышную упругую грудь из плена лифа. Всем существом впитывая страстный трепет льнущей к нему возлюбленной он ласкал ее груди, целовал острые кремовые соски, покусывая их, чтобы вырвать из уст Ровенна еще один стон. С каждым разом все громче. Рейджи нравилось слушать звучание ее голоса в моменты экстаза – это был словно наркотик, да и какому мужчине не понравится слушать стоны удовольствия. Особенно если это женщина, которой так сильно хочется принести удовольствие.

Вампир опускается перед ней на колени и его руки, до этого придерживающее платье, позволяет мокрой ткани упасть к ногам девушки. Ровенна откинула его подальше, оставаясь в одном кружевном белье, чулках, которые крепились к поясу.

− Вот же… − Ровенна засмеялась, но ее смех тут же превратился в громкий протяжный стон.

Рейджи скользнул руками вверх по ее ножкам, затянутым в шелковые чулки. Ему хотелось скорее почувствовать жар ее желания, коснуться ее влажных нежных лепестков. Девушка, совершенно потеряв голову от наслаждения, позволяла ему все.

Рейджи хотел растянуть удовольствие и чуть дольше любоваться видом. Сейчас парень пожалел о том, что ее волосы собраны в эту прическу – Ровенна с распущенными волосами нравилась ему намного больше. В этом облике было больше естественности, была какая-то интимность. Вампир легко избавился от ненужных, но весьма заводящих, черных чулок, а следом подцепил пальцами нижнее белье и снял их одним привычным движением. Развел стройные ноги, мгновение любуясь открывшимся видом, и, накрыл ее складочки жадным горячим ртом.