========== Сакамаки ==========

Длинные каштановые волосы, собранные в затейливую длинную косу, перекинутые на левое плечо. Не заплети она их, они бы свободно доходили до низа спины, а еще в ее внешности выделялись глаза. Пронзительные сиреневые глаза. Она вошла в особняк походкой человека, который знает, зачем он здесь и что ему здесь делать. Она зашла в особняк походкой Госпожи. Каблуки с неприятным стуком ударились о каменный пол. Девушка окинула прихожую, если этом можно так назвать, придирчивым взглядом. Мрачный особняк в мрачном лесу. Просто фильм ужасов можно снимать. Но ее испугать было не так просто, практически невозможно. Так что появившийся позади нее парень, казалось бы бесшумно, не удостоился ее внимания. Хотя она знала точно, что в этом особняке обитают те, кого боятся люди. Монстры, такие же, как и она. Но она не обернулась, хотя точно знала.

− Эй! − медленно, словно испытывая терпение того, кто ее окликнул, она обернулась. Перед ней стоял парень, примерно одного с ней роста. Совершенно равнодушно она окинула его взглядом: рыжие растрёпанные волосы, зеленые глаза. В глазах плескалось раздражение. Конечно, кто-то без приглашения вошел в его дом, как тут не раздражаться?

− Шу Сакамаки? – спросила она. Она попыталась из-за всех сил придать голосу что-то похожее не любопытство, но как это сделать, если его нет? Помилуй, Люцифер всемогущий, это они, не помнят ее. Она их знает прекрасно.

− Аято, − усмехнувшись представился парень, − А вот кто ты, дорогуша?

Девушка усмехнулась. От его пропитанным приторностью «дорогуша» ее перекосило, но незваная гостья пыталась не выдать свою неприязнь к этому слову.

− Мне нужен старший сын Сакамаки, − повторила она, так и не назвавшись ему. Аято не заострил на этом внимание и просто пожал плечами.

− От Шу, красавица, ты многого не добьёшься, если это деловой вопрос. Лучше подойдет Рейджи.

Девушка тряхнула головой, пряча улыбку. Она знает, спокойно, она знает. Подняв голову, она внимательно посмотрела в лицо своему собеседнику.

− Ну, так отведи, Аято.

Парень хотел было возмутиться – кто она такая, чтобы отдавать здесь приказы – но внезапно понял, что он не может управлять своим телом. Аято покорно повернулся и повел девушку в зал. Она поставила чемодан к стене и кивнула подошедшему дворецкому. Тот поклонился ей в ответ и исчез в темноте особняка.

Аято провел незнакомку через сеть коридоров и открыл ей дверь в зал. На мягком ворсе ковра ее каблуки не были слышны. Звук, с которым они ударялись о пол раздражали Аято всю дорогу, но повернуться и что-то сказать он не мог. На первый взгляд, кроме них с Аято никого не было. Парень уселся в кресло.

− Кто это, Аято? – раздался чей-тот грозный голос. Медленно и лениво, девушка перевела взгляд в противоположный угол комнаты, уже зная, кто там будет. Беловолосый парень с красными глазами посмотрел на девушку неодобряюще. Надо же, вот он изменился.

− Она сама пришла, Субару, − отрезал Аято. Кажется, ему не понравился тон младшего брата. Девушка выдохнула, скрывая раздражение от того, что все так затянуто, и опустилась в одно из кресел.

− Ты не смог справиться с девушкой? – раздался едкий голос. Райто. Рыжик с зелеными, как у брата глазами, окинул девушку изучающим, чуть пошловатым взглядом. Ее передернуло. Все дети Корделии вызывают такое отрицательное отношение всего лишь парами фраз?

− Она красивая ― хорошая бы вышла кукла, - внезапно раздался тихий голос чуть поодаль от кресла, на котором сидела гостья. Райто и Аято надеялись, что она испугается, как это всегда бывало со жертвенными невестами, но этого не произошло. Значит, точно не невеста. Все еще безымянная гостья посмотрела на хозяина голоса. Тощий парнишка с сиреневыми волосами и фиолетовыми глазами. Прижимая к себе мишку, он внимательно разглядывал гостью. Возможно, именно этот отпрыск Корделии не вызывал у нее неприязнь. Все другие точно испортились.

− Столько шума из-за женщин, − тихо произнес лежащий на диване золотоволосый парень с голубыми глазами. Шу. А вот старшенький. Его голос был пропитан ленью, словно говорить ему сложно или неохотно. Если сравнить их голоса, то у нее он был точно эмоциональнее, пусть и ненамного.

− Может быть, − появившийся в комнате черноволосый с малиновыми глазами парень внимательно посмотрел на девушку, раскинувшийся в кресле напротив Аято. − Юная леди сама расскажет о цели своего визита?

Девушка перевела взгляд сиреневых глаза на Рейджи. Не изменился, ни капли. Она слегка склонила голову, пару раз моргнула и грустно усмехнулась. Ее улыбку не увидел никто, кроме самого Рейджи. Где-то он уже это девушку видел, и кажется, даже не плохо знал. Эта привычка склонять голову на бок, усмехаться – все это было ему знакомо, не он не помнил и это вызывало раздражение.

− Я кратенько, − пообещала девушка, не вставая. Кажется, это было невежливо, но она лишь закинула ногу на ногу, чувствуя себя вполне уверенно и спокойно. – Меня прислал Карлхайнц. Просил кое-что передать старшему сыну. Это вроде вампир на диване, да? – решили уточнить она, хотя надобности в этом не было. Райто и Аято обменялись удивленными взглядами, Канато прижал Тедди к себе поближе. Рейджи привычным жестом поправил очки, Субару раздраженно цыкнул. Кто она? Обычная служащая их отца не стала бы вести себя так свободно, значит, не слуга. А кто тогда? И откуда ей тогда известно, кто они?

Девушка ждала реакции от Шу, но тот, в отличие от братьев, совсем никак не отреагировал. Рейджи незаметно покачал головой, не скрывая раздражение, и ответил за Шу:

− Допустим, это я.

Девушка извлекла из кармана черного пальто письмо, и Рейджи с равнодушием отметил, что на письме стоит личная печать Карлхайнца. Девушка вложила в протянутую руку письмо и откинулась обратно, подперев щеку рукой и не моргая наблюдая за сменой эмоций Рейджи. А наблюдать было зачем.

Обычно невозмутимый, Рейджи сначала удивленно нахмурился, потом, поджав от недовольства губы, посмотрел на спокойную девушку и отдал письмо Шу. Тот, прочитав его без малейшего интереса, передал его по порядку всем братьям. Райто скользнул по ней странным, неподдающимся расшифровке взглядом, Аято нахмурился. Взгляд Канато – заинтересованный – не изменился, а Рейджи смотрел на нее с недоверием. Каждый силился побыстрее сопоставить написанное в письме с действительностью, и каждый не мог.

Они же не могли просто забыть ее, как…?

– Я что-то не понял… – медленно протянул Субару. – Эта особа…

– У «этой особы» есть имя… − тут же взвилась девушка. Ее сиреневые глаза полыхнули раздражением; судя по всему, девушка не привыкла к такому пренебрежению к себе.

– Тогда соизволь его назвать, – едко прошипел Райто. Отличительная черта пятого Сакамаки – совмещение игривого и угрожающего тона.

– Прояви уважение к нашей сестре, – внезапно попросил Канато, а после обратился к девушке. – Как тебя зовут, сестра?

Казалось, на эти три секунды все замерло. Даже если девушке было непривычно слышать от Канато «сестра», то виду не подала. Она умела хорошо контролировать свои эмоции, скрывать их, но им это еще придётся узнать.

Ее голос был тихим, завораживающим. Сама девушка была расслаблена и спокойна.

– Я ― Ровенна.

***

Ровенна Сакамаки провела в особняке всего лишь две недели, а Канато уже успел проникся к девушке по-настоящему братской любовью. Судя по письму Того Сакамаки, он попросил Ровенну какое-то время проконтролировать действия ее братьев, не дав никакого объяснения. Спрашивать никто не стал, лишь потому что привыкли к необоснованным действиям своего отца. Так или иначе, именно это событие ничего плохого не предвещало – в особняке просто появилась еще одна Сакамаки.

Ровенна, или как ее назвал Субару «эта особа», оказалась третьим ребёнком Сакамаки, дочерью Беатрис. Как позже выяснил, и объяснил остальным Рейджи, у рождённых девочек-вампиров есть определенные способности, поскольку они не так сильны физически, как вампиры мужского пола. Ровенна вряд ли представляла угрозу для кого-то из братьев или мачех, но все-таки ее решили отослать. До восемнадцати лет ее таланты практически не проявлялись, однако после Карл боялся за… осложнения. Именно поэтому Ровенна многие годы воспитывалась другой семьей чистокровных вампиров. Надо отдать им должное, Ровенна выросла настоящей аристократкой: грациозной, красивой, статной и гордой. Очень гордой и очень красивой.