Встав, он дождался, пока Гарри тоже кое-как поднимется на ноги, а затем, чеканя слова, произнёс:

— Что ж, ты всё-таки рассказал своим дружкам о дуэли…

— Я не рассказывал — возразил Гарри. Видимо, падая, он ударился головой — затылок очень болел.

— Тем лучше, — Снейкиус будто совсем его не слушал, — они пришли вовремя. Как раз, чтобы увидеть, как ты умираешь.

Он повернулся к гигантской змее, что застыла за его спиной и, кажется, ждала своего часа.

Гарри и Блейз явились как раз вовремя — чтобы увидеть, как Гарри, сконцентрировавшись, говорит со змеёй.

— Исчезни! — сказал он.

Змея сперва застыла, будто в удивлении. Её огромная голова, что склонилась над Гарри, замерла, словно была вылита из камня.

— Исчезни! — повторил Гарри. — Уходи!

Змея тихо зашипела, поджала хвост и осела к ногам своего заклинателя. Гарри смотрел, как она пытается ползти вглубь леса, ото всех подальше.

Сын Слизерина наблюдал за всем этим с таким неподдельным вниманием, точно за важными новостями магического мира следил. Он озадаченно посмотрел на змею, произнёс очень чётко: «Випера Иванеска». Змея будто растворилась в воздухе.

Гарри не мог не улыбнуться, хоть и предпочел опустить голову, чтобы лишний раз не разжигать злость в своём сопернике. Поглядев на прибывших друзей, он заметил, что Рон держит подмышкой свою книгу, а Блейз — меч. Этот меч Гарри, конечно, тоже узнал — видимо, Дамблдор снова прислал его в помощь.

— Что такое, сынок Слизерина? — скорчив жалостливое лицо, спросил Рон. — Не рассчитывал встретить ещё одного волшебника, который говорит на парселтанге? А вот Малфою это отлично известно. Он имел удовольствие столкнуться с этим лично, и Гарри тогда его здорово уделал.

Слизерин закашлялся. Рон и не думал отступать:

— Малфой, не стоит обижаться, мы пришли спасать и твою шкуру тоже. Не хочешь ли надрать задницу этому сокровищу Слизерина? Он, вроде как, и тебя уже достал?

Рон посмотрел на Слизерина. Какое-то время ничего не происходило, но потом Снейкиус упал на колени, начал странно извиваться, и, обхватив голову руками, закричал:

— Хватит, негодный мальчишка! Хватит! Перестань вопить, как дешёвая девка, в моей голове!

— Малфой, ты слышал? — продолжал Рон. — Он назвал тебя дешёвой девкой. Не желаешь ответить? Пора отстаивать честь твоего древнего-предревнего рода и имя отца.

Слизерин грохнулся на землю с таким звуком, точно обратился в камень. Он действительно ударился о камень, и, кажется, из его виска стала сочиться кровь.

— Никогда не думал, что похвалю тебя, Малфой, но продолжай — не останавливался — усмехнулся Рон.

Гарри, который всё это время с удивлением наблюдал за происходящим, наконец, вспомнил, что коварный слизеринец лишил его палочки. Оглядевшись по сторонам, он рассчитывал скорее её найти, но тщетно. Палочки нигде не было видно. А у него, измотанного битвой, не было даже сил наклониться.

— Палочка, Блейз, — надколотым голосом, сказал он, — ты не видишь её?

— Люмус! — Блейз направил свою палочку вниз, сканируя ею почву. — Она у тебя под ногами, смотри!

И правда, палочка лежала всего в нескольких шагах. Гарри склонился, чтобы её поднять и…

Он совершенно не понял, что произошло. Его мгновенно осветила белая вспышка света, похожая на ту, что приходит с Патронусом, но резче. За ней последовала молния, потом раскат грома. Снейкиус, который уже стоял на ногах, хоть и нетвердо, что-то бормотал на неведомом Гарри языке. Снова вспышка, и снова молния, но не с неба, а прямо из-под земли. Она столбом поднималась под ногами.

— С-сеус авизиус! — прошипел Снейк.

Огромная красная вспышка вонзилась в грудь Блейзу, и тот со стоном отлетел, приземлившись едва-едва в поле видимости Гарри. Гарри и самому пришлось несладко: ещё одна красная вспышка, почти сразу же отделившаяся за первой, врезалась ему в руку (не в грудь лишь потому, что он отвернулся, пытаясь понять, куда утащило Блейза), и Гарри почувствовал такую невыносимую боль, что внутри всё взвыло. Миг — и его руку будто рассекли мечом, вдоль. Он был один, всё ещё без палочки, смертельно утомлённый, раненный, с сильно повреждённой рукой, в которой, как он чувствовал, буквально раскалывается кость за костью, в мрачном лесу наедине с наследником Слизерина. Шрам жёг кожу так, точно вот-вот прожжет на ней дыру. Блейз был ранен, и с той стороны, куда его отбросила вспышка, не доносилось ни звука. Гарри совершенно не понял, что произошло, когда он наклонился, чтобы поднять палочку, с заклинанием, применённым Слизерином, он был незнаком, а красные вспышки до этой минуты ни разу не видел. Они с сыном Слизерина готовы были броситься друг на друга вручную, тем более, что Рон сломал палочку, которую Снейкиус, корчась в рвотных позывах, выронил из рук. Но Рон, бросился вперёд:

— Гарри! Возьми меч!

Рон бросил реликвию Гриффиндора и Гарри поймал его раньше, чем за него ухватился чёртов Слизерин. И это, именно это, стало финалом дуэли.

Злой, уставший, измотанный, встревоженный за Блейза, Гарри вытянул ноющую в локте руку с мечом и наставил его змеёнышу прямо в сердце. Тот сверлил его тёмным взглядом, но дышал с трудом, будто притаился:

— Ты ничего не сможешь сделать против меча Гриффиндора, признай это. Меня удивляет даже то, что Забини его принёс. И скажи спасибо Малфою, я не убью тебя сейчас только потому, что нам нужно вытащить его.

Нехотя, Слизерин всё-таки поднял руки ввысь. Капитулировал.

— Вот и отлично, — кивнул Гарри, — ты, я вижу, тоже ранен. Убираемся отсюда, хватит на сегодня дуэлей. И, кстати, ты проиграл. Вали из тела Малфоя, и подружку свою захвати.

— Проиграл? — вздёрнул голову Снейкиус. — Нет уж. Мы были в неравных условиях. У меня не было дара моего отца, в отличие от знаменитого, уникального и неповторимого Гарри Поттера, мальчика, который соизволил не умереть.

— Как бы то ни было, — настаивал на своём Гарри, — ты проиграл, так что, уходи, и оставь нас в покое. Из-за тебя я почти уже скучаю по Малфою. Ещё немного — и захочу его обнять, когда ты его отпустишь.

Слизерин всем своим видом показывал недовольство. Гарри было плевать. Теперь его интересовало только, что с Забини. Блейз так и не пришёл. И даже на его зов не откликался.

— Не выйдет, Поттер, — снизошёл до пояснения младший Слизерин, — твой дружок либо оглушен и парализован, либо, скорее всего, мёртв.

Нет. Не нужно в это верить. Гарри тот час же постарался себя убедить, что Снейкиус просто блефует. Ждёт проявления слабости и возможности снова напасть. Тем не менее, Блейза нигде не было видно и слышно.

— Блейз! — неуверенно позвал Гарри. — Блейз, где ты?

— Он здесь, Гарри! — донесся глухой голос Рона в тени елей.

Гарри побежал на зов, предусмотрительно потянув за собой и Снейкиуса. Тот, видимо, получал тумаков от Малфоя, потому что постоянно хватался за живот, требуя «прекратить истязания». Они обнаружили Рона, склонившегося над недвижимым телом Забини.

— Он жив, дышит, — поспешил успокоить Гарри Рон, — но, кажется, без сознания и лежит, как бревно. Я не могу даже поднять его руку. Она тяжёлая, словно камень.

— Что ты с ним сделал? — Гарри со злостью повернулся к Снейкиусу, сверля его глазами, но тот всё ещё страдал от тумаков, теперь держась за колени, и лишь промычал в ответ.

— Некогда разбираться, давай попробуем поставить его на ноги — нашёлся Рон.

С большим трудом им это всё же удалось, хотя Блейз по прежнему ни на что не реагировал, и был похож на огромное каменное изваяние. Гарри вдруг вспомнил жертв Василиска в Тайной комнате. Они выглядели такими же застывшими, когда он на них нападал. Он с ненавистью поглядел на Снейкиуса, но тот опять кричал, обхватив руками голову.

— Давай оставим этого слизняка здесь — предложил Рон.

Но, как бы не была желанна для Гарри такая перспектива, он прекрасно понимал, что, в любом случае, Снейкиус вернётся сам. К тому же, было ещё кое-что: