========== Глава 1 ==========
— Гермиона, так ты все еще обижаешься на нас?
Девушка слегка сморщила носик, отгоняя какие-то противные и невероятно приставучие голоса от своего теплого уютного сна. В Париже они с мамой всегда хорошо проводили время. Даже сейчас, когда погода, кажется, начала портиться, и небо до самого горизонта затянулось тучами, улыбку с лица ее мамы невозможно было бы стереть даже волшебным отбеливающим порошком. Да и Гермиону приближение дождя не особо расстраивало. Сложно печалиться из-за чего бы то ни было, когда перед тобой огромное шоколадное мороженое с кусочками белого шоколада, приправленного густым шоколадным соусом, — настоящая мечта сладкоежки-извращенца. Просто удивительно, как мама-дантист вообще согласилась на такой произвол! Впрочем, сейчас Гермиону навряд ли бы испугало, если бы даже все ее зубы разом повыпадали, так она была счастлива. Столик в очаровательном маленьком кафе тоже попался на редкость удачный: прямо у окошка с видом на Сену. По водной глади реки ползли ослепительные блики, играющие в свете летнего солнца. Как странно… Гермиона готова была поклясться: еще пятнадцать секунд назад небо было темнее волос профессора Снейпа, а сейчас не было уже ни одного даже самого захудалого облачка. Девушка повернула голову к маме, готовая поделиться удивительным наблюдением, но прежде чем она успела хоть слово сказать, женщина, слегка выпятив нижнюю губу, выдала, будто бы сама находилась в полнейшем недоумении:
— Гермиона, почему ты молчишь?
Девушка удивленно уставилась на мать. Как это она молчит? Это же мама ее перебила и не дала ей возможность ничего сказать. И теперь она, Гермиона, виновата?
— Мам? — настороженно спросила она, не сводя внимательного взгляда с лица женщины.
— Гермиона, скажи честно, ты все еще с нами не разговариваешь?
— Рон, ты дурак? Как она ответит, если действительно не разговаривает с вами?
— Мам? — повторила вопрос Гермиона.
— О, ребята, приплыли, теперь она зовет меня мамой!
Лицо матери стало меняться, а потом и вовсе исчезло в красноватом свете, затянув с собой и Сену, и вкуснющее мороженое, и весь Париж. Теперь она отчетливо слышала голоса Гарри, Рона и Джинни, и это ее совсем не радовало.
— Нет, Рон, ты точно придурок, — со смешком возвестила Джинни. — Гермиона-то спит. Совсем вы ее загоняли. Хоть бы постыдились немного!
— Больше не сплю, — проворчала Гермиона, переворачиваясь на другой бок. — Нет, знаете, отвлекать меня от такого хорошего сна — самое настоящее кощунство.
— Прости, — промычал Рон, будучи не совсем уверенным в значении слова “кощунство”, но точном понимании, что ничего хорошего оно не значит. — Так значит, ты все еще обижаешься?
— Нет, я не обижаюсь, — слегка помедлив, ответила девушка и наконец открыла глаза, приподнимаясь на локтях. — Но эссе ты все равно должен писать сам.
— Но я не знаю, что вообще можно написать про экстракт бадьяна!
— Ну так сходи в библиотеку, почитай книги. Люди иногда так делают, представляешь! — раздраженно выпалила она на одном дыхании.
— Но Гермиона… Гарри, скажи!
— А я что? — казалось, Гарри вовсе не хотел, чтобы его втягивали в спор, когда Грейнджер была явно не в духе. — Она права, Рон, ты должен хоть что-то сделать сам. В конце концов, это твое домашнее задание, а не Гермионы. И то, что она так долго нам помогала, заслуга ее доброго и щедрого сердца.
— Но, Герми, миленькая, пожалуйста! — взмолился Рон, осознав, что на поддержку друга рассчитывать не стоит.
— Я уже сказала нет, — устало ответила девушка, нехотя поднимаясь с належанного места, ограниченного в данный момент примятой травой. — Я, так уж и быть, могу потом проверить твое эссе, но пишешь ты его сам.
Рон обиженно умолк. Впрочем, его обида была исключительно напускной: он понимал, что если Гермиона возьмется проверять его сочинение, то уже ничто не остановит ее от полного переписывания того ужаса, что умудрится накатать Рон. Так что он находился в довольно выигрышном положении.
— Герми, ты куда? — слегка нахмурившись, спросила Джинни. — Если это из-за Рона, то я вполне могу дать ему подзатыльник, если тебе от этого полегчает, — сообщила она под недовольное сопение Рона и хихиканье Гермионы.
— Мне надо учиться, но, прошу, не обделяй Рона подзатыльниками: иногда они ему просто необходимы.
— Мерлиновы кальсоны, какой учиться? Ты только и делаешь целые дни напролет, что учишься! Даже идеальные Гермионы Грейнджер должны отдыхать.
— Брось, Джинни, я вовсе не идеальная. И у нас завтра тест по Трансфигурации, а мне бы очень не хотелось получить по нему «удовлетворительно». Так что я пошла.
С такими словами Гермиона засунула в сумку книги, которыми успела обложиться, и, стараясь не обращать внимания на протесты друзей, пошагала в замок. Воспоминания о прекрасной мечте и таком фантастическом мороженом все еще отдавали болью разрушенного сна. Какой же теплой и мягкой была трава, на которой она лежала, а ветерок — приятным и слегка шевелящим ее пышные волосы, не доставляющим при этом никаких неудобств. Стояли по-настоящему летние деньки, вполне привычные для ранней осени. И какой же хороший был сон! Нет, она точно еще припомнит Рону, что посмел разбудить ее!
В гостиной было почти пусто. Только спящий на диване Невилл тихонько посапывал, кутаясь в свою мантию. Да, последние теплые деньки ребята жаждали провести на природе, и Гермиона их вполне понимала. Кому ж захочется сидеть за зубрежкой уроков, когда солнышко так ярко светит, будто зазывает тебя на улицу. Гермиона шумно выдохнула. Она уже решила, что будет готовиться к тесту, поздно менять свои планы. К тому же, тест важнее всяких там прогулок, какими бы соблазнительными они ни казались.
Девушка тихо уселась в кресло, скинув туфельки на пол, а ноги удобно подобрав наверх. Раскрыв учебник на том месте, где остановилась в прошлый раз, она принялась бродить взглядом по строкам, внимательно впитывая написанное, точно губка, и иногда бормоча вслух особо важные фразы, стараясь при этом не разбудить спящего однокурсника. Невилл, как рассказывали ей Гарри и Рон, никогда особо не отличался спокойным сном. К великому огорчению Гермионы, так происходило и сейчас. Сначала Гермиона пыталась мысленно абстрагироваться от бормотания парня, все больше и больше вчитываясь в текст и даже тихонечко озвучивая его. К сожалению, это не спасало: Невилл бормотал все громче и даже начал попискивать. Гермиона сердито вскочила с места и нависла над соней. Ах, с каким бы удовольствием она бы сейчас уронила на него эту чертову книгу! Она попыталась взять себя в руки, даже сосчитала до двадцати. Так или иначе, она не может здесь работать. Уже который раз за день вернув книгу в сумку и закинув ту на плечо, она пошагала искать новое место для зубрежки, даже не взглянув на Невилла, умоляющего бабушку не есть его нос.
Спуск по лестнице, поворот, еще поворот, коридор, снова спуск, еще несколько коридоров и поворотов и еще… Гермиона даже не следила за дорогой, по которой шла, прекрасно зная, что после стольких лет учебы в Хогвартсе навряд ли сумеет потом не найти дорогу обратно. Она хотела попасть в такой кабинет, который точно больше не найдет ни одна живая душа, способная отвлечь ее от учебы, а потому идея как следует заблудиться казалась даже желанной. Даже если она никогда не вернется домой, ее хотя бы никто не потревожит. Гермиона могла поклясться, что, оторви ее еще хоть кто-нибудь от учебника, она вполне способна будет убивать.
Последний поворот, за которым все еще негодующая мисс Грейнджер обнаружила открытый кабинет и ни капли признаков жизни в нем, что ее несказанно обрадовало. По правде сказать, ей уже надоело бродить по замку, да и идея провести погожий денек за уроками не казалась больше такой заманчивой, а тест по Трансфигурации — угрожающим. Еще немного, и она бы плюнула на все с Астрономической башни и присоединилась бы к Джинни и ребятам, которые наверняка отлично проводят время, не забивая мысли учебой, а искренне наслаждаясь последними деньками уходящего лета, так удачно напомнившего о себе в середине сентября, когда настроение работать у большинства студентов еще не появилось, но все уже неустанно ныли о том, как устали.
