Она, пнув одеяло ногой, вскочила с постели и подбежала к зеркалу, топая по деревянному полу босыми пятками. Поверхность отразила девушку с возбуждённо блестящими серыми глазами – как будто у неё температура! – всклокоченными кудрявыми волосами ярко-рыжего цвета – срочно причесать! – красными щеками и острыми дрожащими коленками, которые торчали из-под ночнушки и были очень бледные, почти в синеву. Щеки краснеют, коленки бледнеют и дрожат – вот что с ней делает страх… И надежда.

А вдруг действительно… получится?

Почти весь гардероб Софии состоял из серых и коричневых платьев. Или серо-коричневых. Хотя… были ещё и тёмно-зелёные, и парочка чёрных. А зачем ей много светлых, если, работая аньян, вечно пачкаешься? На тёмном хоть не так заметно. Конечно, большинство пятен прекрасно и быстро сводятся магией, а с бытовыми заклинаниями у Софии всегда был полный порядок, но… далеко не все пятна так сговорчивы. А вот дети практически все очень изобретательны. И лучше поостеречься заранее.

В чём же идти во дворец?

Руки заскользили вдоль тканей. Её рыжие волосы, конечно, лучше смотрятся с тёмно-зелёным… Да, пусть будет вот это платье. Шерстяное, тёмно-зелёное, с длинными рукавами и поясом. В самый раз.

София быстро сбегала в ванную, умылась и, надев платье, заплела в косу непослушные волосы. Мало того, что рыжие, так ещё и вьются мелкими пружинками, и столько их, что коса толстенная, с кулак. Ни у кого из семейства Тали не было таких волос. Кудрявые – да, но не рыжие.

Мама и сёстры уже сидели на кухне и завтракали. Шестилетняя Рози уныло ела кашу, украдкой поглядывая в центр стола, где красовалось блюдо со сладкими булочками, а Элиза, которой два месяца назад исполнилось двенадцать, жевала бутерброд, глядя в книгу. Она так любила читать, что делала это почти круглосуточно – и мама с Софией давно махнули рукой на попытки оторвать ребёнка от книги даже во время еды.

Но, услышав шаги сестры, Элиза отложила книгу сама.

– Доброе утро, Софи! – сказала она звонко. – Значит, пойдёшь? Мама рассказала. Пойдёшь, да?

Вокруг её маленькой головки пушились светло-русые кудряшки, голубые глаза были широко распахнуты, а рот раскрыт от любопытства. Из девочки она постепенно превращалась в девушку, и София с тревогой ждала того дня, когда ей придётся метлой отгонять женихов от красавицы-сестры.

Элиза пошла в отца – Эйнар Тали тоже был голубоглазым и светловолосым, и красивым настолько, что женщины на него постоянно заглядывались. И обаяние у него через край лилось.

А вот Рози больше была похожа на маму – тёмные прямые волосы, чуть смуглая кожа, глаза орехового цвета и родинка над губой. Только вот Синтия была очень худенькой, почти тростиночкой, как и София, а Рози – пухляшка. Отец называл её пирожком, а они с мамой и Элизой – сладкой булочкой.

– Пойду, – кивнула София, садясь на свободный табурет. Айла Тали сразу поставила перед ней тарелку с кашей. – Оно того стоит. Заодно посмотрю, как императорский дворец выглядит… изнутри.

– О! – Элиза даже чуть подпрыгнула. – Потом расскажешь! И… вдруг ты увидишь императора?

Софии стало смешно.

– Это вряд ли, Лиз. Не думаю, что он лично занимается подбором кадров. У него совсем другие обязанности.

– А вдруг? И вообще…

– Мам, а можно булочку? – перебила их Рози, достигнув наконец дна тарелки. – Можно, да?

– Можно, – сказала айла Тали и подвинула блюдо с выпечкой поближе к дочери. – Но только одну.

Рози облизнулась и схватила ближайшую булочку, а Элиза продолжила:

– И вообще – как думаешь, для чего им во дворце аньян? Там есть дети?

– Конечно. Во-первых, наверняка у некоторых слуг дети живут во дворце – этим, кстати, может объясняться то, что кандидатам на вакансию иметь титул не обязательно. А во-вторых, у самой семьи Альго2 достаточно детей. Дошкольного возраста сейчас принц Александр, сын императора, и принцесса Адель, дочь сестры его величества.

– Может, кому-то из них нужна аньян? – задумчиво спросила Элиза и тоже взяла булочку.

– Вряд ли, – улыбнулась София, принимаясь наконец за кашу. Что-то ещё она сегодня точно не осилит – слишком уж нервничает. Выпьет только чай. – Я склоняюсь к первому варианту. Аньян для слуг.

Сестра мечтательно вздохнула. Да, среди её любимых книг истории о принцах и принцессах были самыми любимыми. А ещё лучше – об обычных девушках, которые становились принцессами после свадьбы с принцем. И пока ещё Элиза находилась в таком возрасте, когда тот факт, что настоящие принцы вообще не могут жениться на обычных девушках, был полностью безразличен.

Сразу после завтрака София, обняв маму и сестёр, начала строить пространственный лифт на Дворцовую площадь.

Во все времена маги и не-маги мечтали научиться переноситься в другое место быстро, а ещё лучше – при помощи специальных кабин. Кабины для писем (почтомаги) или небольших грузов существовали, а вот перенос человека пока был невозможен. Насколько София знала, разработки на эту тему велись и ведутся артефакторами, но о каких-либо открытиях ещё не объявлялось.

Перенестись было возможно не в любое место, а только в разрешённое. В каждом доме существовала комната для переноса (обычно ею делали прихожую), куда гостям требовалось получить допуск перед тем, как переноситься. Да и в городе просто возникнуть посреди любой улицы было нельзя. В Грааге 3 было пять площадок для пространственных переносов в разных концах столицы. Одна из них находилась на Дворцовой площади, откуда можно было попасть в императорский дворец несколькими путями. София предпочитала прогулку по Дворцовой набережной вдоль реки. Зимой там бывало слишком холодно, но сегодня погода тёплая, и она решила попробовать прогуляться. Да и время ещё имелось.

– Удачи, – прошептала Синтия Тали, нервно блестя глазами. София видела, что мама очень надеется, да и сама она не могла перестать испытывать похожие чувства, которые, скорее всего, окажутся напрасными.

Кивнув матери и вписав в формулу пространственного лифта константу перемещения, через несколько томительных мгновений София оказалась на Дворцовой площади. В лицо ударило яркое весеннее солнце, послышался птичий гомон и чей-то весёлый смех, и воздух был таким лёгким, невесомым… Какой же замечательной погодой началась эта весна!

София, сойдя с каменной площадки для переноса, двинулась через площадь к набережной, продолжая размышлять.

Конечно, она была хорошо знакома с этикетом аристократов – все аньян были обязаны знать его независимо от собственного происхождения, – но как именно подбирались кадры во дворец, София не имела понятия. Это же совсем разные вещи – обслуживающий персонал для императорской семьи или для собственно служащих. Занимаются ли этим разные люди? Или одни и те же? И насколько сильно отличается зарплата аньян венценосных детей от аньян обычных ребятишек?

София улыбнулась и покачала головой. Наверняка разница существенная… но вряд ли про её честь. Если попасть в аньян для детей слуг шанс ещё имеется, то уж мечтать воспитывать Альго совсем глупо. Даже несмотря на закон, принятый месяц назад.

София хорошо помнила, что ему предшествовало. Впрочем, помнила не только она – вся страна до сих пор гудела от обсуждений и сплетен. Ничего удивительного – во время празднования Дня Альганны императора чуть не убили за его идеи о реформации общества. Он спасся, уничтожив заговорщика на глазах у тысяч людей – в том числе это видели мама Софии и Элиза, – и исполнил все обещания, приняв закон о ненаследственной передаче титулов. Аристократия в своём большинстве этим была крайне недовольна, поэтому София очень сомневалась в возможности устроиться аньян императорской семьи. Даже если его величество терпим к нетитулованным магам… То, что заговор против императора возглавил его собственный брат, говорило о многом. Значит, не все Альго поддерживают Арена. И стоит ли нарываться на конфликт ради какой-то аньян? Гораздо проще взять на работу аристократку. Так можно хотя бы избежать ругани в семье.