Во рту было мерзко.

Не открывая глаз, на тумбочке нащупала беспрестанно оповещающий о новом сообщении телефон. И только я хотела его схватить, как он тут же выскользнул из пальцев и убежал на пол. Чертыхнулась, услышав глухой удар любимой игрушки о ковер, и открыла правый глаз.

Лучше бы мне этого было не делать. На меня смотрел какой-то сильно помятый парень и я от всего сердца пожелала ему провалиться куда-нибудь. Разумеется, я сказала это вслух.

– Привет, классно выглядишь, – услышала в ответ и закрыла глаз обратно.

В конце концов, какого чёрта я должна общаться с незнакомым мне парнем, даже если и проснулась с ним в одной постели?! Тем более не факт, что у нас с ним что-то было. Не факт же?

Откинула одеяло, чтобы убедиться, что вот же, наверняка в одежде сплю. Но увы…

Я снова выругалась и все-таки полезла доставать беспрестанно пищащий телефон, чтобы, наконец, заткнуть его. Но прежде следовало удовлетворить свое любопытство – кто там может писать в такое время?!

Привычным жестом разблокировала экран, на котором мигал конвертик. Нажала на него – на дисплее высветилось всего одно предложение:

Я ЗНАЮ, КАК ТЫ УМРЕШЬ…

– Черт! – я, как ошпаренная, вскочила с кровати и принялась лихорадочно искать свои вещи.

– Эй, ты чего? – побитый парень, а звали его кажется Илюшей, ну или может Мишаней, удивленно на меня уставился и чуть ли не пальцем у виска крутил.

– Слушай, давай вали, а? Не… ну правда нет времени объяснять. Просто сгинь и все, лады? – не обращая внимания на его вытянувшуюся физиономию, в панике натягивала трусики.

– Пипец ты неадекватная! – парень покрутил пальцем у виска и неохотно принялся одеваться.

Как ни странно, его вещи были аккуратно сложены на тумбочке возле кровати, в то время как мои валялись где попало.

– В темпе мачо, в темпе! – подбадривала я его, отчего он еще больше злился и краснел.

– Ну хоть в душ-то можно? – умоляюще застонал.

Я покрутила головой, попутно собирая вещи в дорожную сумку. Подумала и спросила новоявленного любовничка:

– Бабки есть?

Парень в шоке посмотрел на меня и утвердительно кивнул головой. На секунду представила его мысли сейчас: подцепил в баре пьяную девчонку, всю ночь трахал ее с большим рвением, а она наутро выгоняет его, еще и денег просит.

– Много? – я завязала шнурки на кроссовках и выпрямилась.

Сумка стояла у двери – я полностью собралась, пока мой визави чего-то копался в комнате.

– Слушай, – протянул он, – так ты что, проститутка что ли?

Я многозначительно на него посмотрела, и он вроде даже немного смутился:

– Да ты не обижайся… Просто ночью ты хоть и пьяная была, зато адекватная. А тут вскочила как ошпаренная, бежишь куда-то, денег еще требуешь.

Он снова поморщился, видимо ощущая себя в чем-то обманутым, и махнул рукой:

– Связался блин на свою голову, придурок…

– Да-да, все понимаю и искренне сочувствую. Но сейчас мне реально бабки нужны. Бабушка у меня присмерти, лекарство купить надо срочно. Понимаешь? Так что ты или выгребай, пожалуйста, карманы, или вали отсюда к чертям собачьим. Вернее, ты выгребай и вали, или просто вали. Катись, в общем давай уже! – зарычала в конце концов на этого малахольного.

– Да пошла ты, дура набитая! Лучше б ты проституткой была, я б хоть понял, – то ли Миша, то или Илья бросил у зеркала мятую зеленую бумажку и хлопнул дверью.

– Адьес амигос, надеюсь ты найдешь кого-нибудь получше, – крикнула я ему вслед.

А сама перекрестилась и вышла из квартиры.

На лестничных пролетах никого не было и я, стараясь не шуметь, спустилась вниз, чтобы бросить в почтовый ящик ключи от квартиры. Потом поднялась наверх, к чердаку, и собственными ключами открыла дверь, ведущую на крышу.

Ключ я сделала давно, стащив у вахтерши оригинал, а потом незаметно подкинув его обратно.

Убегать мне приходилось не в первый раз, а потому я всегда наперед просчитывала все пути отхода.

Я вышла из девятого подъезда, не торопясь и стараясь не привлекать к себе внимания. На голову накинула капюшон мужской толстовки. В принципе, издалека меня вполне можно было принять за щуплого паренька. Среднего роста и худая, в мужской одежде я старалась копировать походку настоящего пацана, что с трудом, но все же удавалось.

Для солидности неплохо было бы закурить, но только вот я никогда не курила и начинать не больно-то и хотелось.

Короче говоря, вряд ли во мне можно было заподозрить симпатичную девушку, но только не стоило недооценивать моих преследователей. Кем бы они не являлись. Второй раз они находят меня в другом городе, по крайней мере узнают мой номер телефона, хоть и зарегистрирован он на совсем постороннего человека. А это значит они совсем близко.

Не зря же прошлое сообщение гласило:

Уже РЯДОМ…

***

Автовокзал. Старый задрипанный пазик с оббитыми боками. Внутри не лучше, но мне сейчас все равно. Лишь бы уехать подальше. Самое противное, что деньги стремительно тают и когда будут новые – непонятно. Я в этот раз даже зарплату забрать не успела, так быстро пришлось скрываться от преследователей.

Тут же в голове возникла ассоциация с миром – театром и сменяющимися декорациями – моей жизнью. Хреновая я значит актриса, ни одного акта до конца сыграть не могу как следует. Я устроилась в самом хвосте автобуса, укутавшись в шарф с подбородком и надвинув тонкую трикотажную шапку на самые глаза.

В салон все прибывали попутчики, а я мысленно торопила водителя. Хотелось поскорее покинуть этот город.

Наконец, когда салон забился почти полностью, автобус, кряхтя и переваливаясь с боку на бок, еле-еле покатил по дороге.

Честно говоря, вначале я всерьез опасалась, что живой до пункта Б мне не добраться и уже пожалела, что не дождалась автобуса получше, чем эта дряхлая развалюха. Но чем дальше мы уезжали от города, тем спокойнее становилось на душе. Да, все правильно, все верно… только ветер, только небо, только радость впереди…

Пока тряслись по проселочным ухабам, я незаметно для себя уснула.

Снилась мне беседка во дворе детства. Целое поле жёлтых одуванчиков, словно дивный луг, а не обыкновенный двор раскинулся под окнами многоэтажки. В нашем дворе стоял новенький детский сад, куда мы, мелкие, так любили лазить после того, как последних детей забирали домой. Свежевыкрашенная веранда, на которой все стены разрисовывались цветными мелками и клумбы с маргаритками, где Юлька так неосторожно поймала осу. Ржавый гараж-ракушка за домом, на котором так здорово было загорать, пока не становилось слишком горячо. Огромные полые трубы в овраге, по которым так круто играть в догонялки. Главное не свалиться, иначе костей не соберёшь.

Снилось, как в один из погожих, солнечных деньков, мы спрятались от соседских мальчишек за веранду садика. Юльке всего пять, а я уже взрослая. Мне недавно стукнуло одиннадцать. Мы затаились с одним-единственным стаканчиком пломбира и Юлька, жмурясь от удовольствия, поедает слишком быстро тающее мороженое. Мама дала нам двадцать рублей, и мы не нашли ничего лучше, чем купить по вафельному стаканчику. Один у нас правда отняли пацаны, но этот был только наш. Юлька сверху облизывает, а снизу подтекает.

– Капает, капает, – шепчу я, терпеливо ожидая своей очереди на удовольствие.

А Юлька изловчится и успевает облизать донышко. И столько радости от того, что ни капельки зря не ушло, все наше, каждый кусочек, что и передать нельзя.

Автобус тряхнуло, и я проснулась в слезах и гадала теперь, где мы есть. Салон к тому времени уже наполовину опустел и это радовало. В последнее время я терпеть не могу слишком большое скопление людей.