После переезда он выпал из жизни на несколько дней, намывая и обустраивая «достойное жилье для моих зелёных малышей». Змей Асмодей также переехал вместе с ними, заняв просторный террариум под сенью раскидистых пальм.
Но, после первых месяцев жизни в новом доме, Энтони показалось мало растительности внутри, и он решил заняться участком. Территория возле дома была огромной по меркам городского жителя. От ворот к дому вела подъездная гравийная дорога, а по обе стороны от неё были лужайки. Вот на них демону было где развернуться.
Азирафель помнил, в каком шоке он пребывал, когда в один день на участок приехали три грузовика с туями, самшитами и можжевельниками. Ещё лучше он помнил, как Энтони орал трехэтажным матом на пакистанских рабочих, которые никак не могли понять, что он от них хочет. В результате работяги замусолили деревья настолько, что Кроули вооружился лопатой и недвусмысленно ею пригрозил — мужиков как ветром сдуло. Он сам до поздней ночи сажал деревья, и результат превзошёл все ожидания. Все, кто бывал у них дома, неизменно восторгался буйством растительности как снаружи, так и внутри. Энтони действительно знал, как обращаться с растениями, чтобы они росли максимально зелёными и максимально красивыми.
Вот и сейчас, когда мальчишка-курьер подъехал на старом скрипучем велосипеде к крыльцу, он не мог содержать возгласа изумления. В этот момент из двери выглянул Азирафель, поплотнее завернулся в плед, и вышел на крыльцо.
— Мистер Энджел, доброе утро!
— Доброе утро, Кайл, — ангел как всегда лучезарно улыбнулся.
— Вот ваши эклеры, мистер Энджел. Вы будете оплачивать сейчас?
— Нет, дорогой мой, занесу деньги твоему отцу позже. Но тебе дам на чай, вот возьми, — и ангел протянул мальчишке несколько монет в пятнадцать пенсов.
— Вы очень добры, мистер! А ещё я хотел сказать, что у вас с мистером Кроули роскошный сад. Я бы тоже хотел так уметь…сажать цветы — он шмыгнул носом, — Скажите, Вы могли бы меня научить?
— О, нет, что ты! Это работа Энтони. Он у нас главный по растениям.
— Жалко… у него бы я учиться не хотел… Он довольно жуткий,— произнес мальчик, поёжившись, будто от холода.
Азирафель звонко рассмеялся, подбирая полы пледа.
— Он только кажется таким. Ты попробуй как-нибудь к нему подойти, когда он будет копаться в саду. Я уверен, он не откажет тебе. На самом деле он любит детей.
Кайл ещё раз шмыгнул носом, развернул велосипед и помахал ангелу рукой.
— Ладно, спасибо за совет, мистер Энджел! Я поехал — заказов ещё много. Завтра в это же время приезжать?
— Ах да.. то есть нет. Нас не будет три дня, уезжаем сегодня. Спасибо тебе, Кайл. До скорого!
Азирафель махнул рукой вслед уезжающему мальчишке. Ему очень нравилась некая камерность пригородов Эдинбурга — за два года Азирафель перезнакомился почти со всеми соседями, знал поименно их детей, и даже некоторых собак. Энтони же предпочитал узнавать о людях из уст ангела, и сам ни с кем не знакомился. Многолетняя социопатия давала о себе знать. Но, демону излишнее общение было и не нужно: ему хватало четверых сотрудников их собственного бюро, и, конечно же, Азирафеля. Но, как это ни парадоксально, загадочный образ рыжеволосого мужчины в темных очках привлекал к нему уж очень много внимания. Особенно женского. Одинокие девушки с их улицы до последнего не признавали факт “занятости” мистера Кроули. Сначала это демона веселило. Но потом, когда к ним зачастили миловидные дамы со всевозможными пирогами и кексами “просто познакомиться”, ему это порядком надоело. Кроули удивлялся: неужели не хватало того факта, что они работают вместе и живут под одной крышей? И вот, в один день, когда они с ангелом возвращались с работы пешком, Энтони решился на одну маленькую выходку. В тот милый пятничный вечер, когда пригороды Эдинбурга наполнялись спешащими с работы людьми, и все, проходя мимо друг друга здоровались и желали приятных выходных, Кроули сделал ЭТО. Прямо посередине улицы он припечатал Азирафеля к ближайшему дереву, и жадно поцеловал. Ангел опешил от этого внезапного порыва страсти, и сначала даже пытался протестовать, но умелые и нежные губы не оставляли ему ни единого шанса. Тактический ход был выбран удачно — сплетни разлетелись по округе, как медовые пряники на ярмарке.
Милые девушки больше к ним не приходили. Демон ликовал. Азирафель улыбнулся своим воспоминаниям и вернулся в дом. Пройдя на кухню, он увидел Энтони, сидящего с ногами на барном стуле, завернутого в одеяло. Полусонными глазами он пялился в дисплей кофеварки, ожидая, пока та нагреется.
— Доброе утро, дорогой мой, — проворковал ангел, водрузив на стол коробочку эклеров и целуя демона в щеку.
— Угу, — только буркнул Кроули, убирая за ухо прядь рыжих волос. Энтони сменил прическу, памятуя о том, что его ангел был без ума от длинных волос. Теперь огненные локоны доставали до плеч, а чтобы они не мешались, демон обычно стягивал часть волос на затылке пучком. Выглядело это необычно и стильно. Да и в принципе, морока с отросшими волосами стоила того, чтобы регулярно слышать томные вздохи Азирафеля, когда тот смотрел на него.
Азирафель уселся напротив демона, выставляя перед ним кружку со свежим кофе.
— Успеешь собраться? До самолета осталось три часа, — обеспокоенно спросил ангел.
— Да что там собирать-то? На несколько дней едем, тем более половина вещей и так есть у нас в квартире в Лондоне, — хриплым ото сна голосом произнес Кроули. Он поднял кружку с кофе, с наслаждением втянул носом ароматный пар, и сделал несколько медленных глотков. Великолепно.
— У нас… — мечтательно произнес ангел, глядя в потолок, — Подумать только, два года уже прошло. А казалось, что вот буквально недавно ты хотел запустить в меня бутылкой виски на террасе того банкетного зала.
— Ой, вот не надо об этом, ангел, пожалуйста. Я уже сто раз за это извинился. Хотя, ты тоже был виноват, — демон указал на него пальцем и покрутил им в воздухе для пущей убедительности, — Но я все равно тебя люблю. Смирись уже.
— Давно смирился, всецело сдался и покорился, — шутливо сказал ангел, хватая Энтони за руку, и нежно припадая губами к костяшкам. Кроули в ответ невесомо провел подушечками пальцев по щеке Азирафеля, поставил пустую кружку на стойку и произнес:
— Ладно, ангел. Ешь свои эклеры и пора собираться. Сегодня важный день.
***
В какое время лучше устраивать открытие самого фешенебельного небоскреба Лондона? Конечно же, в промозглом, мать его, ноябре, когда дождь хлещет со всех сторон, а ветер норовит выдуть из тебя всю душу. Энтони смотрел в залитое водой окно кэба и тихо ненавидел шейха-хрен-вспомни-как-его-ибн-зовут за то, что тот не мог поторопиться с открытием и сделать его, на худой конец, в августе. Все было готово еще летом: небоскреб построили за рекордные полтора года, а отделку закончили и того быстрее. Конечно, ведь строил башню гигантский китайский строительный холдинг, который ставит по небоскребу в неделю. Но, несмотря на опасения Энтони, Celestial Tower получилась великолепной: начиная от цвета фасадов, заканчивая уникальными интерьерами общественных пространств. Еще на этапе завершения облицовки, за самые лакомые этажи здания развернулась ожесточенная борьба между арендаторами. Новый небоскреб был уникальным, и в нем хотел расположиться весь лондонский Сити. Глубоко в душе Кроули чертики отплясывали диско, когда он думал о том, что все ТАК СИЛЬНО ХОТЯТ их с ангелом здание. Они проделали колоссальную работу, результат которой восхищал и не оставлял равнодушным никого.
Такси остановилось возле Celestial Tower. Специально для гостей был обустроен приветственный шатер — так гости мероприятия не попадали под дождь, выходя из машин. Кроули огляделся по сторонам: на всех видимых поверхностях красовались логотипы инвесторов, а также лого Ineffable Architecture совместно с компанией ДеБаг.
«Вот же Габриэль выпендрежник», — думалось Энтони, пока они с ангелом шли в сторону входа в башню. Над ними раскинулся купол из ажурных золотистых металлических контрфорсов, которые создавали дополнительную опору самому высокому зданию Лондона. Розоватое и кофейное стекло приятно поблескивало даже в этот пасмурный день, создавая впечатление, что в здание светит закатное солнце. Азирафель подошел к одной из металлических опор и прикоснулся к ней рукой. Энтони встал рядом и накрыл своей ладонью руку ангела. Творение было едино со своими творцами.
