- Это тебя больше не беспокоит, - сказал он. - Почему?

- Это беспокоит меня, - выдохнула она.

Демон покачал головой.

- Нет…

Он откусил ей кончик носа и выплюнул его. Ее голова пульсировала от боли, из раны хлестала кровь, но она не двигалась. Она была в ужасе от того, что мог подумать демон. От того, что он может планировать.

Колье с шипами на шее, кольцо, украшенное прерванными жизнями, начало пульсировать, металл нагревался, обжигая кожу. Она все еще оставалась неподвижной, ожидая окончания атаки. Ожидая, когда это начнется.

Демон протянул руку и отпер кольцо, бросив его ей на живот.

- Страдание – это причина бытия. Страдание – это ваша жизненная сила. Без агонии нет искупления.

- Разве я недостаточно страдала? - заплакала она. - Неужели это никогда не кончится?

Демон покачал головой.

- Это не мое решение.

- Тогда чьё же? Кто решил, что я этого заслуживаю?

Демон приковал ее запястья к стене, а затем отступил назад.

- Твои дети, - сказал он. - Они могли бы быть твоими детьми.

На животе у нее лежало кольцо из зародышей, висевшее на браслете, как причудливые амулеты. Это были искаженные версии будущих детей, искаженные видения поврежденных или отсутствующих конечностей, уродливых голов и крошечных выступающих грудных клеток. Один за другим четверо нерожденных отпрысков извивались и боролись, пока не освободились от кольца. Они ползли в разные стороны, оставляя за собой слизистые илистые следы околоплодных вод и полосы запекшейся крови. Двое из них достигли ее грудей и вцепились в соски, крошечные шиповниковые зубки впились в нежную кожу.

- Подожди, - крикнула Глория. - Подожди! Это нечестно!

Демон скрестил руки на груди.

Третий плод скользнул вниз по ее животу, по промежности и проник в ее влагалище. Он извивался внутри нее, гетероклитическое существо, теперь ищущее свое возвращение в утробу.

Глория взвизгнула, подняла ноги, попыталась вытолкнуть плод, вытолкнуть его из своего тела, как это было много лет назад. Демон хлестал ее по ногам острым, как бритва, хлыстом, пока кожа не слетела кровавыми кусками. Глория прекратила попытки прервать беременность.

Те, что сосали ее грудь, отказались от попыток пить молоко и вместо этого остановились на крови. Они прожевали ее соски и теперь пожирали плоть вокруг ареол.

Существо внутри ее влагалища обернулось, и роды в ягодицах исправились. Она оставляла после себя слизистые остатки и кусочки гниющей плоти, когда пробиралась наружу. Его крошечные пальчики царапали стенки влагалища, а крошечные ножки били по шейке матки. Его уродливая головка торчала из отверстия ее влагалища, уродливые пальцы цеплялись за малые половые губы. Он скользнул назад и снова вылез, повторяя это движение. Затем он повернулся, скользнул внутрь зияющей пасти ее лона, и его зазубренные десны впились в клитор.

Четвертая прерванная беременность скользнула по ее бедру и с влажным чавкающим звуком шлепнулась на землю. Он достиг ее промежности и впился в нежную плоть, прожевывая дырку над ее задницей. Она чувствовала, как его язык и зубы работают над новой дырой, разрывая ее, пока она не стала достаточно большой, чтобы в нее можно было влезть. Через несколько мгновений он уже полз по ее кишкам, копаясь и пережевывая ее внутренности.

Глория застонала - без слов, без слез. Ее глаза закатились, и она боролась с агонией, как физической, так и эмоциональной. Нападения демона были ничем. Прошедший год был ничем.

- Пожалуйста! - воскликнула она, наконец обретя дар речи. - Заставь их остановиться!

Но демон не обращал внимания на ее жалобные крики. Конечно, она знала, что ее проигнорируют. Попрошайничество было последней попыткой.

Одно из чудовищ, пожиравших ее грудь, растеклось по груди, деформированные пальцы цеплялись за плоть в поисках опоры. Густая, отвратительная секреция заполнила ее нос и рот, когда плод лежал на ее лице. Она покачала головой, пытаясь избавиться от этого ощущения. Он скользнул своим незначительным выступом пениса в ее рот, его яйца, как изюминки, покоились на ее губах. Он спазмировал и дернулся, трахая ее рот. Когтистые пальцы впились в ее щеки. Голова плода покоилась на ее поврежденном носу, кончик которого отсутствовал, когда демон откусил его. Ему, казалось, нравился запах и вкус ее крови, и он жевал рану на её лице, пока его член насиловал ее рот.

Зародыши медленно прожевывали ее тело, пожирая сначала внутренние органы, грудь, лицо, влагалище, пробираясь сквозь все остальное, пока она не превратилась в груду окровавленных костей.

* * *

Когда она проснулась, то снова была цела. Это был первый раз, когда она спала больше года, но у нее не было другого выбора. От нее ничего не осталось, и ей нужно было восстановиться.

Она посмотрела на демона, который ответил ей таким же взглядом. Он вытянул руки над головой, как будто только что проснулся от глубокого сна. Вероятно, так оно и было.

- Что теперь? - пробормотала она. - Что еще меня ждет?

- Не задавай вопросов, на которые не хочешь получить ответы.

- Я хочу знать.

Демон смотрел на нее несколько секунд, и Глории стало не по себе. Обычно именно в такие моменты демон назначал свои худшие наказания - после того, как у него было время поразмыслить.

- Ты мне уже надоела, - лирический голос демона был спокойным.

- Что это значит?

- Я отдам тебя другому демону.

Сердце Глории бешено колотилось. Несмотря на свои мучения, она привыкла к этому демону. Мысль о встрече с новым монстром была ужасающей. Новый демон может быть еще хуже этого.

- Или, может быть, я просто брошу тебя в огненное озеро и позволю гореть там до конца вечности.

- Но, почему? - заплакала она. - Я сделала все, что ты просил! Я не пыталась сбежать. Почему ты хочешь избавиться от меня?

- Хватит болтать! Просто закрой свой рот.

- Ты не знаешь, зачем я здесь. А ты?

- Не имеет значения, почему ты здесь. Ты здесь. Это все, что имеет значение.

- Влад продал меня. Вот почему я здесь - потому что этот ублюдок отдал меня тебе. Мне здесь не место!

- Хватит болтать!

Глория извивалась и крутилась, пока не оказалась на краю клетки, ее пальцы обхватили металлические прутья, выжигая плоть из ее пальцев.

- Послушай меня, - взмолилась она. - А что, если мне здесь действительно не место? Что, если я заплатила за свои грехи тысячу раз? Для тебя это вообще имеет значение?

- Ты в Aду, - проревел демон. - Здесь ничто не имеет значения!

И впервые с тех пор, как Глория была обречена на вечное проклятие, демон вырвался наружу, явно расстроенный тем, что сказала Глория.

* * *

Вскоре демон вернулся и вытащил Глорию из клетки, приковав ее цепью к стене. Он достал несколько своих любимых орудий пытки: бритвенно-острый кнут, фаллическую дубинку, испещренную колючей проволокой, кошку-девятихвостку, сделанную из толстой цепи.

- Я сделаю все, что ты захочешь, - сказала Глория, - но, пожалуйста, не отсылай меня. Пожалуйста.

Демон поднял кнут и отдернул руку, его массивные выпуклые мышцы напряглись. Глория поморщилась, готовясь к боли. Момент, казалось, застыл во времени. Агония ожидания нападения была почти хуже самой атаки.

Демон опустил руку. Глория вздохнула с облегчением, ожидая неизбежной боли.

- Ты не лгала, - прошептал он.

- Что? - ахнула она, едва не споткнувшись на этом слове.

Правильно ли она расслышала?

- Тебе здесь не место, - демон отвернулся, явно размышляя, явно пытаясь принять решение. Он снова повернулся к ней. - Но это не имеет значения. Я должен это сделать. У меня нет выбора.

- Да, это так! Тебе здесь тоже не место.

- У меня нет никакой надежды, Глория. И у тебя нет никакой надежды.

С этими словами демон поднял хлыст и содрал кожу с ее туловища. Вскоре после этого он сменил оружие. Даже сквозь боль Глория чувствовала, что демон только двигается. Обычная радость от разрушения ее плоти сегодня у него отсутствовала.