Когда она лежала на полу корчащейся, кровоточащей мякотью, она попыталась заговорить. Слова с трудом вырывались из ее раздавленной челюсти и разорванного языка. Кровь хлынула из ее рта непрерывным потоком. Демон размозжил ей череп дубинкой до тех пор, пока бок ее головы не провалился, пока серо-зеленые кусочки мозга и кости не украсили оружие, как слой краски.

На этот раз демон не бросил ее обратно в клетку. Она осталась лежать на полу, освободившись от цепей, и ее тело медленно восстанавливалось.

Через несколько часов она снова смогла говорить, но демон уже спал на своей кровати.

- Ты меня слышишь? - спросила она.

Ответа не последовало. Но она узнавала, когда он спал – узнавала после всего этого времени признаки: изменение ритма его дыхания; рисунок подъема и падения его массивной груди; тревожные подергивания, когда ему снился один из его частых кошмаров. Демон лежал неподвижно, но без признаков сна.

- Я думаю, ты меня слышишь. И, может быть, на этот раз ты послушаешь.

Она немного подождала, прежде чем продолжить, боясь, что демон рассердится и набросится на нее. Вместо этого он продолжал молчать.

- Я делала ужасные вещи в своей жизни. Я продавала свою плоть, я употребляла все возможные наркотики. Я приносила сердечную боль и горе. Я сделала так много вещей, о которых сожалею... но я не была злым человеком. Я здесь только потому, что Влад продал меня. Я здесь, потому что покончила с собой - но единственная причина, по которой я это сделала, было спасение моей внучки. Выбор был убить либо ее, либо себя. Я знаю, что ты, вероятно, не веришь мне... у тебя нет никаких причин, по которым ты должен был бы. Но это правда. Я застряла здесь на всю вечность, но я не должна быть здесь.

Голова демона шевельнулась, но он не повернулся к ней лицом.

- Моя дочь Анджела тоже здесь. И я не знаю, почему. Я не знаю, была ли она убита, или обманута, или что еще. Я не могла даже представить, что мой ребенок мог бы сделать, чтобы оказаться в этом месте, - cлезы текли по её щекам, которые еще не полностью восстановились. - Тебе здесь тоже не место... не так ли?

- Все не так просто, - сказал демон, лежа к ней спиной. - Меня осудили. Для меня нет никакой надежды.

- Части животных, которые ты прививаешь к своему телу, татуировки и отметины... что произойдет, если ты остановишься? Что будет, если ты избавишься от них?

Демон сел и посмотрел на нее. Он выглядит, будто с разбитым сердцем, - подумала она. - Печальным.

- Меня тоже обманули. Я пошел по неверному пути. Для меня уже слишком поздно.

- Я видела твою душу за твоей внешностью. Еще не поздно. Ты можешь спасти себя.

- Лучше править в Aду, чем служить на Hебесах.

- Ты правишь?

Демон повернул голову почти со стыдом.

- Я не могу открыться. Я буду уничтожен. Для меня нет места на Hебесах, и нет места в Aду. Я изгнан в Hикуда.

- Это означало бы конец твоих мучений.

Демон обхватил голову руками, словно в муке.

- Прекрати!

- Тогда, пожалуйста, дай мне умереть, - блефовала она. - Пожалуйста, прогони меня в Hикуда. Для меня тоже нет места ни в Pаю, ни в Aду.

- Ты не знаешь, о чем просишь! Ты не знаешь, каково это.

- Неужели?

- Поверь мне, когда я говорю тебе, ты предпочла бы провести здесь вечность.

Глория подкралась к демону и осторожно коснулась его щеки. Она ждала, что он набросится на нее, сломает ей руку, челюсть или шею. Вместо этого он лежал неподвижно.

- Ты не хочешь этого, - вздохнула она, щекоча его лицо своим дыханием. - Ты разрываешься. Ты хочешь быть искупленным.

Демон посмотрел на нее с нежностью в своих ужасных глазах.

- Я представляю, как ты выглядел с тонкими крыльями и красивыми чертами лица. Я представляю, кем ты когда-то был. Но я не могу понять, почему ты принял это. Это кажется трусливым, а ты не трус.

Демон сел и крепко схватил ее за предплечье когтистой лапой. Из-под его пальцев сочилась кровь.

- Ты слишком много говоришь!

- Прости меня! Я не имела в виду…

Демон потащил ее по коридору, ее босые ноги царапали мелкие камни, ее колени были разорваны, с них сорвало кожу, когда она споткнулась. Они двигались быстро, и она была слишком напугана, чтобы сомневаться в его намерениях.

Они добрались до огромной пещеры, в которую Глория наткнулась год назад. Она не изменилась, все еще наполненная вопящими, измученными душами, растворяющимися в кипящем рагу раскаленных добела испарений, равных частей расплавленной земли и разжиженной человеческой плоти. Бурлящий котел страданий, где виновные и осужденные превращались в ядовитую дымящуюся жижу, ее берега переполнялись проклятыми.

- Почему мы здесь?

- Погашение.

Глория запаниковала. Она надеялась убедить демона прыгнуть туда в одиночку, но теперь оказалось, что он собирается взять ее с собой.

Сидя на утесе над бесконечной рекой горящих грешников, он крепко сжал ее запястья. В его глазах была тоска.

Глория надеялась, что ей удастся спастись.

- Ты хочешь снова стать ангелом, не так ли? - пробормотала она. - Ты хочешь вернуться к тому, чем был когда-то. Ты хочешь, чтобы тебя простили.

Она не была уверена, что он услышал ее. Он даже не повернулся в сторону ее голоса. Просто смотрел в озеро огня.

- Когда-то Oн любил тебя. Держу пари, что Oн все еще любит. Он любит то, чем ты был, когда ты был продолжением Eго воли. Когда ты был красивым. Как Oн может любить тебя сейчас? Это не то, чем ты должен был быть. Ты не то, что Бог создал когда-то.

На этот раз демон поморщился, как будто ее слова ранили его. Он посмотрел на свои изуродованные когти, покрытые шрамами, и снова перевел взгляд на горящую реку.

- Держу пари, ты все еще красив. В глубине души. Под всей этой испорченной плотью ты все еще Aнгел Господень.

- Я знаю, что ты пытаешься сделать, - сказал он, качая головой. - Я не дурак. Мое решение вернуться сюда не было импульсивным - твои слова не настолько убедительны, Глория.

Она задохнулась, проглотив комок в горле.

- Я не…

- Все, чего я когда-либо хотел, это быть любимым Им. Как Oн любит людей. Я хотел познать тот союз плоти и духа, который Oн дал вам, но отказал нам...- он развел свои огромные руки и оглядел себя. Его плоть была гобеленом боли и ярости. - И за это я стал чудовищем.

- Это не твоя вина. Это не то, чего ты хочешь - ты снова можешь быть красивым.

- Да, - прошептал демон.

Он начал вырывать плоть из своего тела, сначала медленно, глубоко вгрызаясь в плоть и срывая мясо с костей, а затем все с большей и большей силой. Демоны внизу перестали делать то, что делали, и уставились на него, пока он разрывал отвратительный фасад из мяса и костей длинными кровавыми полосами. Под этими слоями мышц и жира начали просвечивать проблески чистого незапятнанного духа. Дух более сияющий, чем у любого человека, подобно мягкому утреннему солнцу, отражающемуся от спокойного озера.

Остальные демоны бросились к утесу.

- Нет!!!

Они пели голосами столь же сладкими и прекрасными, как ветряные змеи, контрастируя с зверинцем отвратительных черт, которые формировали их гротескные тела. Глория отошла от демона. Куски плоти падали к ее ногам, а он продолжал препарировать себя. Кровь брызнула из бесчисленных рваных ран. Демон смотрел на озеро, словно завороженный, даже когда он вырывал пригоршни плоти и отбрасывал их в сторону, теперь даже ломая кости и вытаскивая их через кожу, чтобы сложить у своих ног.

Другие демоны взбирались на скалу, все еще крича хором. Они почти добрались до него, когда демон, который мучил Глорию в течение многих лет, безжалостно бросился в огненное озеро.

Часть III

«Наказание ожесточает и притупляет, оно производит концентрацию, оно обостряет сознание отчуждения, оно усиливает силу сопротивления».

Фридрих Ницше генеалогия морали