— Живой, — с нахлынувшими слезами подбежала к Владимиру Вершинина, слету забрасывая руки ему на шею. — Володя, как я переживала! — дрожащими губами вымолвила женщина, прижимаясь к возлюбленному.
— Все, не переживай, я здесь, — погладил её по голове мужчина, улыбаясь и чувствуя подступающие слёзы счастья. — Я больше никуда от тебя не уйду. Битва завершена.
— В каком смысле?
— Князь победил, — вдвойне улыбнулся Илья, чему была поражена с восхищением работе бывшего полковника ФСБ Вершинина, прижавшись крепче к агенту.
Галина улыбнулась. Ей было приятно видеть, что знаменитая пара их школы вновь воссоединилась без потерь. И то, что наконец Мария перестанет плакать. Ведь её мужчина с ней рядом. Все будет хорошо.
А к Назаровой быстрым шагом дошёл Воронцов. Почувствовав его сзади, Вера резко развернулась к нему лицом, и он с ходу поцеловал агента Князя. Женщина улыбнулась такому приветствию после нескольких дней в разлуке, и обняла мужчину, тихо радуясь своему счастью.
Лобанов же оглядел всех и не заметил возлюбленную всей своей жизни. Он перевёл волнительный взгляд на Виктора, догадываясь о не лучшем исходе для Крыловой, и Поляков подтвердил, поджав губы и слабо кивнув. Павел в шоке сел на пень. Он не мог поверить, что потерял Лену. И не хотел с этим мириться. Он не хотел.
А Морозов «набросился» с тёплыми объятиями на Виноградову, как сделали и остальные, облепив их вокруг.
— Господи, Лиза, как я рад тебя видеть! Я скучал! — признался Морозов, чувствуя удовлетворение встречей, и не отпускал блондинку. А она и не хотела освобождаться из «плена». Слишком долго девушка этого ждала. Слишком долго…
— Что с тобой делали? — нахмурив брови, спросил Андрей, на что Максим критично ответил за Виноградову:
— Давайте не будем о плохом. Давайте думать о светлом будущем! Долгожданный уезд из Ада!
— Совершенно с тобой согласен, Максим! — подхватил его оптимизм Исаев, окинув добрым взглядом всех учеников и друзей. — Дорогие мои! Мы смогли противостоять страшному заболеванию! Мы выстояли! И трудности нам не страшны! Вы должны помнить, что беречь свою жизнь намного сложнее и важнее, чем решить задачку по математике. Прости, Кирилл, — обратился с безобидным смешком к другу Поляков, на что тот махнул рукой, обнимая Митю и Веру. — И…
— Виктор Николаевич! — раздалось где-то сзади. Названный мгновенно обернулся и обомлел. К нему бежала Надя, улыбающаяся с сияющими счастьем глазами. Поляков потерял дар речи, едва сдержав слёзы радости, и подхватил девочку на руки, обнимая со всей теплотой и ликованием души. Андрей подбежал следом, также не скрывая неподдельного умиротворения и улыбки.
— Я знал, что вы живы, — выпалил он, погладив сестру по голове.
— Конечно, живы, а ты в нас сомневался? — послышалось позади Виктора, в то время Андрей уже во всю обнимал мать. Наталья Колчина, подобно родне, улыбалась, дыша в полную грудь и не опасаясь расправы.
— Мам, я хочу познакомить тебя… с твоим братом Игорем, — вдруг заявил Авдеев, привлекая внимание Ирины к Исаеву, медленно переведшему на неё глаза, полные вины за невыполненное обещание тогда, 30 лет назад.
Женщина оторопела, не ожидая услышать это имя снова. Виктор же слышал, как колотилось его сердце от волнения.
Через пару секунд они уже стояли в обнимку, плача из-за долгожданной встречи.
А с Игорьком на руках уже стояла мама Ирины, знахарка баба Нина. На неё и перешло внимание Андрея. Наталья же поспешила объяснить сыну, почему женщина здесь:
— Андрей, познакомься. Это твоя настоящая бабушка, — Авдеев оторопел, сильно выпучив глаза, и повернул голову к старушке, поселившей слабую улыбку на лице. Виктор впал в ступор следом и увидел глаза сёстры на себе, услышав: — Наша мама, Игорь.
— Мама? — переспросил Исаев, с шоком глядя на кивающую сестру, и подошёл к матери, обняв с гаммой чувств, среди которых были лишь положительные.
Семья Исаевых-Авдеевых воссоединилась, стремясь теперь переживать все трудности и невзгоды вместе, держаться на плаву и не прогибаться под другими. Ведь самое страшное уже позади. Морозов теперь приобнимал за плечи двух девушек — Вику и Лизу, наблюдая за трепетной картиной перед ними, и снова искренне улыбался, подобно девушкам и Роме с Дашей. Ликование настигло и всех остальных, дважды ощутивших свободу от фашистов.
Но так думали они. Из той же ходки, что и агенты Князя, показался Морозов с издёвкой на лице похлопавший:
— Браво! Очень трогательно! Вы меня поразили! Сейчас схожу за платочком и можете продолжить.
Мужчина полностью вылез из подземелья, вставая на бугре напротив Полякова, который расцепился с матерью. На его лице застыл немой шок, в этот раз не от приятных событий.
— Т…твою мать… — тихо протянул Морозов-младший, опасливо переглянувшийся с ошарашенными друзьями, что читалось в их взглядах, и остальными ребятами.
Через пару секунд выражения эмоций Максима на поверхность выбрался Уваров, а из леса показался отряд Раевского с ним во главе. Ученики погрузились в страх перед показавшимися агентами беспринципного Вульфа, который незамедлительно вышел со строгой Раубер и хитрым Барышниковым, первым делом устремившим свой взгляд на Кузнецову, задышавшую чаще. Девушке было безумно страшно даже смотреть ему в глаза на расстоянии, что не ушло с глаз напряжённого Макса, и он прижал Викторию к себе крепче, время от времени проявляя оскал. Старкова выпучила очи на команде фашиста, бесшумно выдохнув, и встретилась беспокойным взглядом с Авдеевым, стоявшим рядом с мамой.
Павленко первым заметил, как на лестнице из подземелья показалась спина следующего агента. Витман, не торопясь, развернулась лицом к ученикам и преподавательскому составу, напрягая лишь медлительностью.
— А вот и суперсильная… мутантка… — процедил сквозь зубы Макс, привлекая внимание друзей.
Брюнетка же встала прямо напротив Виктора на небольшом бугорке, сложив руки у груди, и поселила злорадную ухмылку.
— Вы же не думали, что так просто сбежите, правда? — насмехательским тоном начала она, в то время как её коллеги молчали, лишь властно глядя на пытающихся сбежать обитателей Логоса. — Не считали же вы, что освободились? — она перевела взгляд на сурового Максима. — Морозов не стреляй в меня своими глазищами, на меня не действует. Зато вот мои будут действовать на тебя, — она напрягла глаза и мозг, и парень вдруг почувствовал головную боль, выпуская из объятий Вику и Лизу. Парень положил ладонь на лоб, шипя от боли, но Витман лишь запугала его, поэтому быстро освободила от терзаний. Поляков смотрел на все это с невообразимым ужасом, как и Вершинина, переглянувшаяся со злым на Катрину Володей, до конца не верившему, что она снова с Вульфом. Смирнова закрыла собой внука, сильно хмурясь на брюнетке и остальных агентов Колчина. Назарова и Воронцов смотрели с ненавистью, прожигая дыру в группе.
— Развернулись и пошли в школу, — требовательно произнес Уваров, дергая верхней губой от пренебрежения и брезгливости учеников и преподавательского состава. Лобанов напряг рот, еле сдержавшись от комментария.
— В какую школу? Я вот например закончил лет так 25 назад! — съехидничал Поляков, и Смирнова закрыла глаза: шутить перед более сильным противником — не самая лучшая идея. Вернее, смертельно опасная.
— Дважды повторять не буду, — грубо высказал Вадим, с сощуренными глазами следя за Виктором, который сглотнул нервный ком. А левее Уварова послышался звук снятия пистолета с предохранителя.
— Ну? Чего ждём? Особого приглашения? Разворот — и в школу! Мигом! — наставил оружие на ребят Морозов, дико смотря на них.
Внезапно его скрутили сзади. Он с трудом повернул голову, замечая то же с коллегами, и нахмурился на солдате:
— Рехнулся что ли? Раевский вас манерам не учит совсем?
— Пойдёшь по многим статьям, как и твои дружки, — заявил собеседник, и только сейчас ученики и преподаватели заметили высадившихся агентов ФСБ.
— Какого черта… — прошипела Теодора, тут же оказываясь коленями на листве, и чувствуя холодную сталь на руках. Вульф молча сдвинул брови, выражая крайнее недовольство, и окинул взглядом несостоявшихся подопытных — Виноградова тут же закрыла глаза, отвернувшись от ученого из-за воспоминаний о том кошмаре, что он устроил внизу; Ольшанская же прижалась к Лобанову, который не возражал действию бывшей любовницы и приобнял её за плечи, с ненавистью глядя на немца. С точно таким же выражением лица уже на него смотрел Уваров, едва не скалясь, и имел отвращение в отношении всех на той стороне. Барышников дёргался при погрузке в фургон ФСБ и пытался освободиться, не желая мириться с деятельностью органов власти. Витман с ужасом наблюдала штурм коллег, отвлекшись от реальности, и была нахмурена до предела, когда скрутили и её. Последний резкий злой взгляд она подарила Соколову, стреляя в него полными раздражения глазами. А он проследил за её арестом, затем выдохнув, и улыбнулся Вершининой, наконец успокоившейся:
