— Сосредоточься.

Он вовлёк её в долгий и страстный поцелуй.

— Не волнуйся, я могу сбежать через окно. Ни один студент не узнает, какая плохая девчонка их преподаватель защиты, — сказал он, и Гермиона усмехнулась.

— Прости, что выгоняю тебя.

— Я понимаю, — он задумчиво вздохнул. — Хоть и подавлен тем, что мне не удалось тебя соблазнить этим утром. Но ты поразмышляй о том, что упустила, когда будешь учить этих сопляков, как накладывать проклятие ватных ног.

— И зачем я вообще стала учителем? — проскулила она.

— Наверное, ты чересчур умная, — он пожал плечами. — Но лично меня вообще не волнует твой мозг — только прекрасное тело, Грейнджер, — он провёл руками по её животу и обхватил ладонями ягодицы, слегка покусывая шею и заставляя трепетать её ресницы.

— Ч-что ты делаешь?

— Проверяю твою решимость, — прошептал он ей в шею.

— Моя решимость непоколебима, — в противовес словам её голос подрагивал и подпрыгнул на пару октав выше, чем обычно.

Драко ухмыльнулся и продолжил вышёптывать своим бархатистым голосом:

— Это ты сейчас так говоришь. Держу пари, через несколько часов ты будешь сидеть за столом, перебирая эссе и думая обо мне, — он осторожно подул на её шею, — и будешь сожалеть о том, что не позволила мне тебя раздеть, — он ухмыльнулся, разглядывая её порозовевшие щёки, расширенные зрачки и приоткрытый рот. Когда он отпустил её, она почувствовала себя на мгновение дезориентированной и совершенно растрёпанной. Драко с нежностью вздохнул, одеваясь.

— Ты просто дьявол, — произнесла она слабым голосом.

— Я мужчина. Когда мне отказывают, я прибегаю к хитрости, — он открыл окно и повернулся к ней лицом, с удовольствием отмечая, как она прикусила губу, наблюдая за ним. — Хорошо провести остаток дня, Гермиона, — с явно фальшивой беззаботностью пожелал он. Последний раз ухмыльнувшись, он шагнул к подоконнику, заметив её слегка огорчённый прощальный взгляд.

Он улыбался, произнося дезиллюминационное заклинание. Конечно, она захочет, чтобы он вернулся, а он с нетерпением будет этого ждать. Направляясь к воротам, он практически подпрыгнул на месте, представив, как она касается себя, оставшись в комнате наедине с мыслями о нём.

Кто слизеринский бог секса? Ты, Драко, великолепный ты ублюдок!

Он был настолько счастлив, что пропустил внимательный взгляд карих глаз, заметивших его до того, как он скрылся под дезиллюминационными чарами.

***

Сказать, что Альбус Поттер — белая ворона в семье Поттеров, было бы большим преуменьшением.

Для начала, он попал на Слизерин. Ладно. Не страшно. Межфакультетское единство и всё такое.

Он был лучшим другом парня, с отцом которого враждовал в детстве его собственный папа. Опять же… ладно. Скорпиус нравится абсолютно каждому: мамам, папам, всем вокруг.

Альбусу не нравился квиддич. Вот это уже преграда посерьёзнее. Его мама была профессиональным игроком в квиддич до того, как забеременела сестрой, а отец, судя по всему, был величайшим из всех школьных ловцов. А ещё были еженедельные игры в квиддич. Поттеры и Уизли собирались в Норе и играли в квиддич каждое воскресенье, сколько Альбус себя помнил. Он, однако, предпочитал ковыряться в грядках вместе с садовыми гномами. Они прекрасно ухаживали за садом, и он чувствовал себя обязанным почаще хвалить их за это.

Его любимым членом семьи был не всеми обожаемый дядя Рон, руководивший дурацким магазином приколов. И не бабуля, при встрече набивавшая его карманы конфетами и причитавшая о том, насколько же он худой. Это был кузен его отца Дадли, ставший профессиональным кондитером и познакомивший Альбуса с удивительным миром Стартрека.

У отца и Дадли отношения теперь были куда лучше, чем в детстве, но Поттер-старший всё равно не мог взять в толк, с чего вдруг его сын нашёл родственную душу в (ныне) добром великане Дадли. Но Дадли был крутым. Он отлично умел слушать и учил Альбуса говорить по-клингонски, к огромному огорчению всех остальных членов семьи.

Когда его мама спрашивала, убирается ли он в своей комнате, Альбус отвечал: «tam, qul-nach wench! rach qaStaHvIS wa’ lach’eghDI’ potent loD-He’So’ DayaHmoH wa’», что примерно значило: «Тишина, огненноволосая дева! Этот человек желает укрепить свой запах мужика!».

Та морщила нос, ворча из-за потока тарабарщины, льющейся изо рта её среднего ребёнка, и пренебрежительно качала головой, называя его «самым странным из детей». Но на самом деле Альбус наслаждался уборкой. Это его успокаивало.

И он обожал готовить. У него были лучшие баллы за маггловедение. Он был первым слизеринцем, отличившимся в этом предмете, за… ну… наверное, со времён появления маггловедения в программе Хогвартса. Он с удовольствием ухаживал за садом, делал уборку и готовил еду по-маггловски, не используя магию, считая, что это отразит его собственный стиль в конечном результате. Он и Дадли могли часами обсуждать кондитерское ремесло. И их споры порой были чересчур оживлёнными. На прошлом дне рождения отца Альбус произвёл фурор, ударив кулаком по кофейному столику с криком:

— Да каким неотёсанным болваном надо быть, чтобы не добавить лимонную цедру в кексы?

Отец, потягивая огневиски, лишь закатил глаза:

— Мерлин, спаси нас от этих двоих.

Альбуса не волновал его статус белой вороны. В отличие от большинства людей, жаждущих одобрения общества, Альбус прекрасно чувствовал себя в броне из собственных странностей и причуд. Он знал, что другим людям бывает неловко рядом с ним, но его это не сильно волновало. Почему он должен беспокоиться из-за того, что другие люди его не понимают?

Встретив Скорпиуса в Хогвартс-экспрессе, он понял, что нашёл друга, который его понимает. Скорпиус никогда не осуждал его и не пытался найти оправдание его поступкам. Он принимал его настоящим, не задавая лишних вопросов. И именно поэтому ему придётся огорошить Скорпиуса новостью о том, что он увидел его отца, вылезающего через окно комнаты профессора Грейнджер и выглядящего как… ну, как парень, у которого был отличный секс прошлой ночью.

Альбус мечтал, чтобы ему вообще не приходило в голову проверить свои Чихающие мухоловки этим утром в теплицах. Но он просто не мог проигнорировать предупреждение профессора Лонгботтома о том, что от перемены погоды у них может начаться лихорадка. Альбус вздохнул.

— Полагаю, мне не остаётся ничего другого, — смущённо проговорил он вслух. — Будем надеяться, Скорп не заавадит гонца за плохие новости.

========== Женщина, за которую стоит бороться ==========

Зайдя утром в Большой Зал, Скорпиус поймал короткий взгляд Розы Уизли, прежде чем та залилась краской и отвернулась. Он не был уверен, почему именно, но в этот момент он очень гордился собой и не мог сдержать расплывшуюся на губах ухмылку.

— Чего это ты такой довольный? — Саймон сузил глаза, подозрительно глядя на севшего рядом Скорпиуса.

— Просто хороший день, — откликнулся тот, накладывая на тарелку яичницу и сосиски.

Альбус закатил глаза. Эти переглядывания между его кузиной Розой и Скорпиусом были, честно говоря, абсолютно нелепы. Ни один из них не хотел признаваться в симпатии другому, и вместо этого они продолжали строить из себя псевдо-врагов. Он надеялся, что вскоре хоть кто-то из них наберётся смелости и что-то сделает. Иначе лет через двадцать будут как тётя Гермиона и отец Скорпа. Кстати, об этом…

— Эй, Скорп, — прошептал Альбус, чтобы его мог слышать только Скорпиус, — этим утром я видел кое-что такое, о чём тебе нужно знать.

— Альбус, — выпрямился Скорпиус, пытаясь избежать взгляда Альбуса, — если ты опять о своих Чихающих мухоловках, то гарантирую, ты единственный из всех, у кого…

— Я не об этом. Я про твоего отца и профессора Грейнджер.

Скорпиус резко выдохнул.

— Я знаю, что ты хочешь сказать, Ал, но они не спят вместе. Я спросил об этом папу вчера, и он всё рассказал.

— Тогда, быть может, тебе нужно спросить его ещё раз этим утром, потому что ответ мог измениться.