========== Отец года ==========
— Па-а-ап! Нам нужно идти! Мы опоздаем, — постучал Скорпиус в дверь отцовской спальни.
Открыв дверь, Драко осмотрел своего сына: безукоризненный внешний вид, школьная мантия с иголочки. А за лето Скорпиус от корки до корки прочитал каждую из книг школьной программы третьего курса. Несколько недель назад собрал все вещи. Драко иногда поверить не мог, что породил такого зубрилу.
— Я не ослышался? Кое-кто с нетерпением ждёт возвращения в школу в этом году. Тебе было так скучно с отцом этим летом?
— Ты уже закончил прихорашиваться?
— Я и представить не могу, что разговаривал бы со своим отцом так, как ты разговариваешь со мной. Если бы я проявлял такое же неуваже…
— У тебя есть гель для волос? Я уже упаковал свой.
— Ты серьёзно? — Драко приподнял бровь.
— Отец, могу я взять ваш гель для волос, который — я знаю — у вас точно есть?
— Вот теперь узнаю манеры. Да, сын мой, можешь, — Драко давно перестал носить причёску в стиле «юные годы Драко Малфоя», но и он, и Скорпиус всегда проявляли особую щепетильность, когда дело касалось их фамильных светлых волос. Умышленная небрежность — вот новый стиль Малфоев.
Скорпиус пронёсся мимо, и Драко заметил кое-что необычное.
— Ты надушился? — удивился он.
— Что? Нет!.. То есть… да, вроде того.
— И кто она? — Драко понимающе ухмыльнулся.
— Что? Кто? Я не… Никто, пап. Чёрт! — пробормотал Скорпиус и, стащив гель для волос, быстро ретировался от Драко и его допроса.
— Прекрасно, — мрачно проворчал тот себе под нос. — Ну, здравствуй, переходный возраст.
Отец и сын вечно пререкались, но на деле были очень близки. Куда ближе, чем когда-либо были Драко и Люциус — не то чтобы тот являл собой пример идеального отца. После смерти Астории Драко поклялся, что его сын никогда не будет чувствовать себя одиноким, и старался быть самым любящим и внимательным отцом, что когда-либо был на земле. И с тех пор, целых десять лет, Скорпиус никогда и ничего не скрывал от отца — до нынешнего дня.
Дело точно было в девчонке. Иначе с чего бы он был так взволнован перед возвращением в школу? И зачем впервые воспользовался одеколоном?
Драко помнил, каково это — быть тринадцатилетним парнем. Словно в мозгу нажали переключатель — щёлк! — и всё, что ты видишь, это девчонки. Повсюду. Когда ложишься спать… девчонки. Когда пытаешься сосредоточиться во время урока… девчонки. Пожалуй, думал Драко, именно это испытывают жители платоновской пещеры¹, впервые увидев свет. Смущающий, волнующий, сводящий с ума и чертовски пугающий.
Драко знал, что Скорпиус ощущает это — всё и сразу. И он действительно хотел дать понять сыну, что с ним он всегда может поговорить об этом. В конце концов, он действительно разбирался в этом — у него самого не было никаких проблем с девушками в юности.
Не то чтобы так было и по сей день. Друзья постоянно говорили ему «взять себя в руки и перестать зарастать плесенью». В чём-то они были правы, ведь ему было чуть больше тридцати — Скорпиус родился, когда Драко был ещё очень молод. Но он сознательно не хотел тратить собственное время и время, которое он мог бы провести со Скорпиусом, на краткосрочные отношения с женщинами.
Может быть, ему просто стоило по-быстрому перепихнуться с кем-нибудь. Подросток Драко и слушать бы не стал, попробуй кто-нибудь рассказать ему, что можно так долго обходиться без секса. Но Скорпиус гораздо разумнее, чем был Драко в его возрасте, верно? Вряд ли его привлекают столь же распущенные девчонки, к каким Драко неумолимо тянуло в юности.
Но, наверное, всё-таки стоит поговорить с ним об этом до отъезда. На всякий случай.
Драко остановился перед спальней Скорпиуса и заглянул в приоткрытую дверь. Тот стоял у высокого, в полный рост, зеркала и с сосредоточенностью, которой позавидовал бы нейрохирург, укладывал свои волосы.
— И кто теперь прихорашивается? — ухмыльнулся Драко, прислонившись к дверному косяку.
— Как я выгляжу? — Скорпиус повернулся лицом к отцу.
— Как сын своего отца. Заметь, это самый лучший комплимент из всех, что я когда-либо тебе делал, — Скорпиус закатил глаза. — Скорп, — посерьёзнел Драко, — я просто хочу, чтобы ты знал: ты всегда можешь поговорить со мной о девушках. Я не так уж безнадёжен в этом вопросе, если вспомнить, к примеру, твою мать.
— Я знаю, знаю, просто это… это не девушка.
Лицо Драко вытянулось. Конечно, главное, чтобы Скорпиус был счастлив, но он не имел ни малейшего понятия, как относиться к подобным… наклонностям.
— Эм… я понял. Я, конечно, мало осведомлён об отношениях с парнями, но…
— О, чёрт побери, папа! НЕТ! Ради Мерлина, папа, серьёзно, мне не нравятся парни.
— Ла-а-адно, — Драко расслабился и скрестил руки на груди, — просто ты сказал, что это не девушка, вот я и…
— Не совсем. Она девушка. Ну, вроде того.
— Девушка… Вроде. Хм. Не совсем понимаю, к чему ты ведёшь, Скорп, — ни хрена не понимаю, подумал Драко про себя.
— Ну… То есть… она не такая как все. Она… женщина.
Брови Драко неумолимо поползли к его волосам и почти слились с ними. Возможно, его сын всё-таки унаследовал его слабость к более… опытным девушкам.
— Продолжай.
— Она очень красива и умна — умнее, чем кто-либо другой. Она такое делала и такое видела! — Драко резко втянул воздух и не смог подавить непроизвольную гримасу.
— Скорп. Я должен сказать тебе одну очень важную вещь. С такими девушками бывает непросто: она будет ожидать, что ты сделаешь определённые шаги, но помни, что ты не обязан на это соглашаться.
— Какие ещё шаги?
— Ну… — и как, чёрт побери, сказать «ты можешь не заниматься сексом, пока сам этого не захочешь» и не выглядеть при этом заносчивым ублюдком?! — Такие девушки иногда торопят события.
Брови Скорпиуса взлетели на лоб.
— Ты имеешь в виду секс? Она захочет заняться со мной сексом?
— Да, Скорп, именно это я и имею в виду, но ты правда можешь не…
— Но разве это не запрещено правилами?
Драко почувствовал, что почти успокоился.
— Конечно, не запрещено — если вы оба согласны. Разве что вас могут наказать, если поймают после отбоя, или… Скорп?
Его сын выглядел одновременно потрясённым и возбуждённым. Драко опустился на кровать, чтобы скрыть нервную дрожь в коленях.
— Скорп? У меня есть ощущение, что я не особенно хорошо справился с этим разговором, но просто запомни: ты не обязан делать что-то, к чему ты не готов, — отличная работа, Драко, ты почти не выставил себя заносчивым ублюдком. Почти.
— Но что, если я готов? — Драко закатил глаза в ответ. Конечно, он думает, что готов, — ему же исполнилось тринадцать! Да любой тринадцатилетний парень мечтает о сексе.
— Просто пообещай, что ты серьёзно подумаешь перед тем, как сделать такой большой шаг, хорошо?
— Обещаю, — кивнул Скорпиус.
— Ладно. А теперь нам пора, пока я ещё в состоянии носить свою тяжеленную медаль «Отец года», — Скорпиус снова закатил глаза, и Драко рассеянно подумал, что эта не самая милая привычка появилась у его сына только в последний год.
Грёбаный переходный возраст, ему по барабану, готов ты или нет, — он просто приходит.
Комментарий к Отец года
¹Платоновская пещера, или пещера Платона — известная философская аллегория. Платон представляет наш мир в виде пещеры, а нас самих — людьми, сидящими лицом к стене и видящими лишь собственные тени и тени находящихся рядом с нами с людей. Мы верим в эти тени и в то, что это единственная реальность. Если же нам позволить подняться и выйти из пещеры, свет поначалу причинит боль, ведь раньше человек жил во тьме. Но позже, привыкнув к дневному свету, прозрев, мы поймём, что вся жизнь происходила лишь за нашей спиной и то, что мы видели на стене, было иллюзией, и на нас снизойдёт просвещение. Основная цель мифа о пещере — показать, что жизнь человека — это обучение и познание собственных чувств. [Прим. переводчика здесь и далее]
