Сейя сорвал с плеч плащ и накрыл им тело Харуки, а после выпрямился, в упор глядя на мать; в его глазах стояли злые слезы, но на его лице отражались совершенно другие эмоции.

- Все как раз наоборот, - произнес он. – Она доказала мне, что даже, казалось бы, неприятель способен изменить свое мнение в последний момент и перейти на твою сторону. Она отдала за меня жизнь, и этот поступок вдохновляет меня, поддерживает и заставляет верить, что за несколько мгновений между нами все изменилось. Что даже Харука поверила в меня, а это дорогого стоит!

И, видя, как лицо его матери изменилось от злости, крепче сжал оружие.

- Ничтожный предатель, - прошипела Галаксия. – Я убью всех, кто тебе важен, разорву вашу цепь – и, раз уж не получилось уничтожить тебя первым, начну с самого слабого звена!

Она вытянула руку в сторону Целителя, и тот едва успел выставить щит.

- Может, я и слабое звено, - проговорил он, - но я всегда стоял до последнего и не сдавался – выстою и сейчас!

- Предателей ждет смерть, всех до единого. – Тон Галаксии стал ледяным, и атаки полетели в Целителя подобно смертоносным черным стрелам.

- Убив меня, ты ничего не добьешься. – Ятен усилил защиту, хотя и понимал, что долго ему не продержаться. – Ни одна смерть не сделает тебя сильнее!

Венера, которая слушала и наблюдала за возлюбленным, по-своему завороженная страшным зрелищем атак и его блистающего энергетического щита, вдруг очнулась – прошедшие полминуты показались ей вечностью – и бросилась вперед, закрывая Целителя своим телом.

- Меч… и цепи любви Венеры! – выкрикнула она, и оружие с серебряным эфесом засверкало в ее руках, а две алых цепи ринулись к злобной королеве, опутывая ее и сдавливая, не давая пошевелиться.

Ятен ошарашенно опустил щит, наблюдая, как воинственная Венера вся светилась сиянием непередаваемой силы; мурашки прошли по его коже.

Галаксия издала хриплый вскрик, когда цепи сильнее впились ей в тело.

- Кто ты… такая, дрянь?!

Девушка вскинула голову.

- Сейлор Венера, главная защитница принцессы Серенити и лидер воительниц внутреннего круга, готовая биться до последней капли крови и защищать свою любовь до самого конца!

- Главная… защитница принцессы? – недоумевающе спросил Сейя у Тайки тихим голосом. – А тогда… Харука? – произнесенное имя погибшей сестры словно оставило на губах горький привкус.

- Она была лидером воительниц внешнего круга, - Творец едва слышно вздохнул.

- Минако, прошу! – вдруг взмолился Ятен. – Не нужно! Прекрати! Мы справимся самостоятельно, прошу… - он бросился было к ней, но та преградила ему путь мечом.

- Ни за что, Ятен! – в ее глазах промелькнула вспышка ярости, но выражение ее лица и глаз вмиг изменилось, когда она взглянула в изумрудную зелень любимых глаз: на губах появилась мягкая улыбка, лицо засветилось нежностью… - Я никому не позволю обидеть или унизить тебя, сделать тебе больно! Я люблю тебя!

- Минако… - в отчаянии прошептал Ятен.

- Ты так же глупа, как и Сейя, - Галаксия подала голос, силясь порвать оковы, но пока не могла – в свою атаку Венера вложила максимум сил; глядя на подругу, Ами видела, как у той от напряжения дрожало все тело. – Умереть за кого-то, кого знаешь от силы пару лет или даже меньше, за того, кто никак не доказал свою любовь к тебе и предаст тебя в любой момент - ха!

Венера прошептала что-то сквозь сжатые зубы, и столб яркого света вырвался из ее меча, ослепляя противницу и выжигая тьму.

Галаксия вновь издала вскрик, и Сейя напрягся: сначала ему даже показалось, что Минако способна в одиночку победить Хаос – столько звездной силы она отдавала на атаку – но присмотревшись, он понял, что энергия хлестала из нее подобно крови из пробитой артерии, и четко понимал, что вмешаться в это противостояние было равносильно смерти.

- Любви не требуются года, - Венера ответила, тяжело дыша. – Настоящей любви достаточно одной искры, чтобы разгореться бушующим пламенем. А ты, судя по всему, никогда не любила по-настоящему!

Эти слова стали роковыми: охваченная Хаосом, Галаксия уже не помнила, что безумно любила своего короля, Эйдена – зато хорошо помнила, что ей якобы нужно было мстить за кого-то близкого, уже не осознавая, за кого именно.

- Будь ты проклята! – королева Кинмоку призвала силы Тьмы и порвала обвивающие ее цепи; тьма отрикошетила в Венеру, и девушка вскрикнула от боли. – Объятия мрачного Хаоса!

И тут же черные, как смоль, путы потянулись к девушке, впиваясь ей в запястья и сжимая их с такой силой, что послышался хруст.

Венера дернулась, пытаясь освободиться, но тончайшие черные нити, напоминающие паутину, начали медленно опутывать ее руки, тело, шею, впиваясь в кожу все глубже с каждым ее движением; боль от них напоминала ту несильную, но неприятную, тянущую боль, когда человек нечаянно порежется бумагой; едва заметные кровавые полоски отпечатались на ее нежной светлой коже.

Луч света, бьющий из ее меча, становился все слабее, теряя свет и мощность; Галаксия буквально выпивала остатки ее энергии, и Сейя хорошо видел, что она не успокоилась бы, пока не опустошила бы противницу до дна, видел, как гаснет звездная сила воительницы Света.

Мороз прошел по его спине, когда он осознал, что стоило им коснуться Венеры, как их постигла бы такая же участь – неминуемая медленная смерть.

Снова задумавшись о Харуке, Сейя понял, что, невзирая на весь ужас, ее смерть была намного легче – Уран ведь простилась с жизнью почти мгновенно, в то время как Венеру лишали всех возможных сил, причиняя при этом тупую, тянущую боль.

- Минако! – Ятен бросился к ней вновь, но Сейя оказался быстрее и схватил его за плечи.

- Нет! Не смей!

- Пусти меня к ней, немедленно! – завопил Целитель, вырываясь из его хватки.

Тайки и Ами стояли не шевелясь, держась за руки и непроизвольно крепче сжимая их; Творец, понимая, что происходит, верил своему принцу.

Галаксия вновь засмеялась своим леденящим душу смехом и, бросив мимолетный, но полный ненависти взгляд в сторону блондина, послала в сторону девушки целый поток атак.

Черные стрелы гудящим роем полетели в воительницу в оранжевом фуку, разрывая на ней одежду, вонзаясь в ее тело; кровь тонкими струйками текла из ран, которые наносили ей атаки, и от ее сдавленные криков в жилах стыла кровь.

- Пусти меня, Сейя! – Ятен извивался, как полузадушенная кошка, всячески пытаясь ускользнуть. – Ненавижу тебя… Ненавижу!! – выкрикнул он, казалось, срывая голос.

Сейя молчал, не ослабляя хватки, и, хотя ему было больно слышать подобное из уст Ятена, он понимал, что парень не в себе, поэтому в его сердце не было места обидам; удерживая своего генерала от неминуемой смерти, он размышлял.

По сути, исполняя обязанности военачальника в этой страшной битве, он возложил на себя ответственность за каждого, кто находился рядом с ним под пронизанной тьмой и ужасом черной сферой смерти, и это оказалось очень сложно: никогда еще принц Кинмоку не разрывался между двух огней, никогда еще перед ним не стояло столь серьезной дилеммы.

С одной стороны, на его глазах умирала возлюбленная его друга, брата, защитника, и это причиняло ему невероятную боль; с другой стороны, он понимал, что отпусти он Ятена, Галаксия убила бы и его. Осознавал Сейя и то, что не смог бы бесстрастно смотреть на его страдания и непременно кинулся бы на подмогу, таким образом подставив под удар и себя, и всех остальных воинов.