— Я все понял, лети спокойно, — ответил Сейя, стараясь не выдавать своих чувств — и Галаксия исчезла.

Принц издал негромкий стон, разминая затекшее за долгое время тело, а потом, не обращая внимания на голод и жажду, твердым шагом направился к покоям матери.

========== Глава 6: Как жить, когда душу сжигает месть? ==========

Комментарий к Глава 6: Как жить, когда душу сжигает месть?

Мы с БЗСС не смогли договориться, она меня жрет и хочет быть выложенной))

итак, в виде исключения выкладываю следующую главу, специально для вас, зайки ^^

*этот неловкий момент, когда в ворде почти 10 страниц, а на фб 6, как так-то?*

На позитивненьком последнем абзаце я заканчиваю кинмокскую часть этой Саги, и дальше все продолжится на Земле, а там ох как все весело, ждите, пожалуйста.

С вас отзывы ^^

Так как между Галаксией и Сейей буквально за несколько месяцев пролегла пропасть непонимания, а со стороны королевы — еще и ненависти от того, что ей никак не удавалось склонить сына на сторону Тьмы, она практически всегда закрывала свои покои, когда не находилась в них.

Мать с сыном стали друг другу чужими.

Однако в этот раз она, очевидно, куда-то торопилась так сильно, что даже дверь в ее покои была приоткрыта.

Сейя вошел с одной конкретной целью: если побег был неизбежен, то нужно было хотя бы как-то подготовиться к нему.

Поскольку валюта родной планеты могла быть ему полезна только в пределах нескольких соседних планет, окружающих Кинмоку, то выживанием на Земле нужно было озаботиться заранее.

Галаксия владела большой коллекцией роскошных украшений, и Сейя решил забрать одно из них, чтобы в случае чего можно было продать или обменять его, так как драгоценные металлы и камни всегда имели ценность.

Он перебрал несколько вещей — большинство из них его мать носила постоянно, например, золотое колье с алыми рубинами, которое очень подходило к ее волосам и оттеняло цвет глаз, или золотое же с изумрудами, подходящее к одному из любимых платьев, и их забирать он не хотел.

Случайно он наткнулся на средней величины плоскую черную коробочку и открыл ее.

Внутри поблескивало прекрасное платиновое колье с россыпью мелких розовых бриллиантов и с одним крупным, ограненным в форме капли, с тонкой игрой света в изящных гранях.

Сейя поднапряг память, вспоминая, часто ли он видел это украшение на матери, и, придя к выводу, что носила она его не чаще одного раза, решил, что она не сразу заметит пропажу, поэтому забрал футляр с украшением и направился к себе, с трудом выдерживая атмосферу в покоях Галаксии: казалось, сам воздух был пропитан удушающей Тьмой.

Уже в своей комнате он достал любимую куртку с потайными карманами и спрятал украшение в самый скрытый и глубокий из них, проверил в других карманах наличие коммуникатора и бутылька с целительной жидкостью и слегка улыбнулся.

Это были вещи первой необходимости, и так как куртка была довольно легкой, удобной и стильной, Сейя решил снимать ее как можно реже, чтобы в случае чего она была под рукой.

Рюкзак, который он собрал почти пять месяцев тому назад для совместного вылета с Тайки и Ятеном, так до сих пор и стоял неразобранным в углу, будто ожидая своего часа; вещи в нем были бы нужны, но не критичны — Сейя понимал, что ситуация может возникнуть любая, поэтому и собрал основное в карманы, чтобы быть готовым сбежать в любой момент.

Он прошелся по дворцу, посидел в покоях друзей, перебрал рисунки Тайки и снова мысленно пожелал, чтобы близкие ему люди были живы и в порядке.

Вдруг на него накатила слабость от голода, и он побрел в трапезную, где поел и почти сразу почувствовал себя лучше.

***

Галаксия прибыла на место назначения, одну из крошечных планет, вся в предвкушении.

Она ждала этого момента долгих пятнадцать лет.

Прошло уже так много времени с того ужасного дня, когда погиб ее горячо любимый супруг, а эта картина все еще стояла перед ее глазами, словно это было вчера.

Сейя был похож на Эйдена как две капли воды, разве что его волосы были намного длиннее, чем у отца, и, глядя на него каждый день, Галаксия не имела возможности уйти от случившегося, спрятаться и забыть.

Глядя в глаза сына, в которых она всегда видела любовь и нежность к себе, она вспоминала, как на нее смотрел таким же взглядом Эйден, какая любовь плескалась в этой синеве.

Гладя сына по шелковистым черным локонам во время похвалы, она вспоминала, как запускала пальцы в волосы супруга.

Смотря на его улыбку, она снова переживала всю ту боль, когда потеряла возлюбленного.

Именно поэтому ее убивала сама мысль о том, чтобы Сейя участвовал в каких-либо битвах: она до безумия боялась потерять его, ей было невыносимо даже представить себе, что было бы, лишись она единственного сына.

Надломы в ее душе произошли еще тогда, когда погибли Эстер и Юки, Такаси и Этуаль. Эти люди были близки ей как родные, она берегла их как могла… и не уберегла.

Когда же Эйден в последний раз сжал ее руку, слегка улыбнувшись ей, и попросил не сдаваться и продолжать жить, признаваясь ей в любви в очередной раз, а она, сжимая его так, словно надеялась вытащить с того света, вырвать из лап смерти, кивала и клялась, что выполнит его просьбу, с трудом сдерживая жгущие глаза слезы, ее сердце рвалось на куски…

…а когда звезды в синеве его глаз погасли окончательно и последний вздох покинул его грудь, королева Кинмоку сломалась.

Погибнув, он забрал с собой ее сердце.

От самоубийства ее останавливала лишь мысль о сыне и двух сиротах, оставшихся без родителей, нуждавшихся в заботе.

Галаксия еще долго осыпала проклятиями мертвое тело Сейлор Веги, убийцы супруга, кляня и себя за то, что насквозь пронзила ее мечом в порыве гнева.

Нужно было заточить ее в подземелье, мучить голодом и жаждой, не давать ей спать, лишить всего, что могло хоть как-то обрадовать ее, забрать у нее все надежды, оставив ей лишь отчаяние, боль и страх, довести ее до такого состояния, чтобы она молила о смерти, проклиная свою ничтожную жизнь.

Именно с такими мыслями Хаос начал проникать в ее душу — медленно, по крупицам.

Тьма могла и подождать — торопиться ей было некуда.

Если раньше Галаксия могла не замечать поселившийся внутри Хаос, потому что ярчайшее сияние воительницы Света затмевало его, то все рухнуло в один момент, когда спустя несколько лет она узнала, что у Сейлор Веги остался сын, ровесник Сейи, не принц, но слабый воин.

Она загорелась мыслью во что бы то ни стало найти его и уничтожить, отомстив ему за то, что совершила его мать, совершенно не осознавая, что уподобляется ей — ведь Сейлор Вега тоже находилась под влиянием Тьмы.

Галаксия подключила все свои связи, бросила клич во все концы обозримого космоса, сделала все, что могла —

оставалось только ждать.

Почувствовав энергию мести, ненависти, боли, Хаос распустился в ней черным цветком, еще таящимся, бездействующим, но уже наполняющим ее Тьмой изнутри, а дымка окутала ее плечи тогда, когда ее сердце оказалось полностью пронизано негативными чувствами.

И вот, спустя столько времени, ненавистный ей человек был наконец найден.

— Ваше величество! — раздался в коммуникаторе тоненький девичий голосок. — Он как раз сидит один на берегу озера и что-то рисует, проклятый недоносок!

— Отлично. Просто великолепно! Никто и не заметит его пропажи! — Галаксия рассмеялась и пошла к воде.

Голубая гладь озера серебрилась в свете солнца, зелень, подсвеченная лучами и бликами, радовала бы глаз любого человека, но королева не замечала этого: полностью сосредоточившись на цели, она напоминала тигрицу, крадущуюся к своей жертве.