Ивенн силилась придумать достойную отповедь, но с губ сорвалось только ломкое:

— Теперь уже точно нет!

— Ну-ну, не советую грубить, — пальцы Мерреса, холодные и удивительно цепкие, сжали её обнажённое предплечье. — А то вдруг жрецам надоест кормить тебя из жалости?.. Снова окажешься на улице. А в этом городе моему отцу стоит щёлкнуть пальцами — и никто не выбросит тебе даже чёрствую лепёшку из окна, не то что пустит в приличный дом.

— Думай, с кем говоришь, мальчишка!.. Пусти меня! — Ивенн попыталась вырваться, но обнаружила, что хватка у Мерреса железная. Может, он и выглядел худым, однако был выше и сильнее Ивенн. Её быстро охватил липкий страх, заставивший ноги подогнуться, а горло — издать жалкий писк вместо отчаянного крика.

— Лучше будь посмирнее, тогда и я стану ласков, — ухмыльнулся Меррес, сжав в ладони грудь Ивенн, прикрытую лишь невесомой тканью. Его красивые глаза лихорадочно блестели, а уголок тонких губ подёргивался, и от этого Ивенн становилось ещё более жутко. — Да для такой, как ты, принадлежать одному мужчине, а не всякому, что бросит пару монет, уже сча…

Меррес вдруг осёкся на полуслове, но вовсе не из-за внезапного приступа раскаяния — Ивенн удивлённо выдохнула, увидев прижавшееся к горлу её мучителя короткое лезвие.

— Отпусти девушку и отойди назад! — приказал державший нож. — Иначе сдохнешь, обещаю.

— Вы не посмеете! — Меррес дёрнулся, и Ивенн увидела тонкую красную струйку, побежавшую по его шее.

— Да ну? Ты так уверен?.. — после этой насмешливой фразы в аллее на пару мгновений воцарилась тишина.

Потом Меррес издал нечто среднее между рычанием и всхлипом, а Ивенн почувствовала, что чужие пальцы наконец-то разжались и выпустили её.

— Вам это с рук не сойдёт, аш-Саттар! — взвизгнул Меррес, чьё покрасневшее от злости лицо наполовину скрыли пряди волос.

Ивенн до сих пор потряхивало от пережитого. Но, несмотря на это, она с любопытством уставилась на поигрывавшего ножом черноволосого мужчину в богато украшенном золотым шитьём алом кафтане.

Всё-таки их встреча состоялась, хоть и совершенно неожиданным образом.

— Вот как? — хмыкнул аш-Саттар. — А сойдёт ли подобное с рук тебе, щенок, когда об этой выходке узнает твой папаша?.. Которому я нужен куда больше, нежели он мне.

Меррес вскинул голову, сверкнув глазами, но так и не сказал ничего, прежде, чем развернуться и двинуться прочь по аллее. Почти бегом, как бы ни пытался это скрыть.

— Ваше высочество, — в голосе аш-Саттара по-прежнему слышалась лёгкая насмешка, но теперь к ней примешивалась странная теплота. — Вам стоит держать свою охрану под рукой. Или научиться защищать себя самой. На Побережье слишком много разного отребья и далеко не всё оно проживает в лачугах.

— Благодарю вас за совет… Шадин аш-Саттар, — теперь уже Ивенн успела немного отдышаться и надеялась, что ей удаётся держаться с достоинством. — И за помощь. Местное… отребье и впрямь временами переходит все границы.

— Не стоит, ваше высочество. Я всегда рад услужить той, в ком течёт кровь Адмайра и Эстоланов, — губы аш-Саттара легко коснулись её пальцев.

Ивенн на мгновение замерла, приворожённая взглядом его лукавых тёмных глаз. Услышав о племяннике бейшаатского князя, она ожидала увидеть куда более молодого мужчину, но аш-Саттару было, пожалуй, уже далеко за тридцать. Что не помешало Ивенн найти довольно привлекательным его обрамлённое короткой чёрной бородкой смуглое лицо с резковатыми, но очень живыми чертами.

— Приятно видеть человека, для которых слава моих предков — не пустой звук, — вполне искренне улыбнулась собеседнику Ивенн.

— Я видел её величество Арселию Адмайра, когда вместе с отцом приезжал в Эдуану, — при упоминании тарессийской столицы аш-Саттар слегка поморщился. — Тогда я был ещё совсем мальчишкой, но смело могу сказать, что красота королевы превосходила все слухи, доносившиеся до Бейшаата. И вы, ваше высочество, конечно, истинная Адмайра — синеглазая и рыжеволосая… Но взглянув на ваши черты, нельзя не вспомнить о том, что в вас течёт кровь Арселии.

— И умеющего говорить комплименты женщинам, — дополнила свою предыдущую похвалу Ивенн. — Как и защищать их в нужный момент.

— Жаль только, что тарессийцы умеют последнее столь скверно, — бросил аш-Саттар.

Ивенн захотелось ответить ему какой-нибудь колкостью, как она частенько делала, когда речь заходила о гибели матери и вине отца в смерти той. Но искренняя печаль на лице аш-Саттара удержала Ивенн от подобного. Как, впрочем, и то, что он всё ещё мог оказаться полезен.

— Жаль, — покорно согласилась она. — Ибо тогда мстить приходится уже женщинам. Что вы думаете о такой мести, Шадин?

— То, что она может быть страшной, — не замедлил он с ответом. — Особенно, если женщина разыщет тех, кто сумеет на своих клинках принести её возмездие.

Ивенн удовлетворённо склонила голову — похоже, этот наёмник был из тех, кто хорошо понимает намёки… И, возможно, их дальнейшая беседа и вправду выйдет полезной для обоих.

***

Проснулся Шадин от резкого выкрика и последовавшего за ним металлического звука. Звон оружия он не спутал бы ни с чем другим и в первое мгновение вскинулся, готовясь вскочить с кровати. Но, услышав следом задорную и довольно непристойную фразу, долетевшую из-за окна, только фыркнул, оставшись лежать. Ядира!.. Разумеется, его старшая дочь опять не нашла лучшего места для утренней тренировки, чем под окнами родительской спальни. И Шадин не рискнул бы судить, сделала она подобное по недомыслию или же испытывая его терпение.

Повернув голову, он наткнулся взглядом на копну чёрных кудрей на соседней подушке. Удивился, как Наима, чьё обнажённое плечо выглядывало из-под одеяла, до сих пор не проснулась, и ухмыльнулся: не хватало, пожалуй, только заглядывающей в двери Самийи. Тогда бы все дорогие его сердцу женщины точно оказались поблизости.

Тихо, чтобы не разбудить Наиму, Шадин выскользнул из постели и, накинув шитый золотыми нитями халат, вышел на балкон с ажурными перилами, примыкавший к комнате.

Не успевший нагреться утренний воздух пах влагой и морской солью. Внизу же, на фоне серых каменных плит внутреннего дворика, мелькали две фигурки. Тонкая и гибкая — Ядиры, более высокая и крепкая — одного из Алых Скорпионов, рядового бойца, имени которого Шадин не знал. Сталь изогнутых клинков блестела на солнце, периодически сталкиваясь, а чёрная коса яростно хлестала Ядиру по спине, закрытой лёгким кожаным доспехом. Но, кажется, нисколько не отвлекала свою предельно сосредоточенную на бое обладательницу.

— Кто бы мог подумать, что я рожу Бейшаатскому Скорпиону его копию в женском обличье, — ленивый бархатный голос Наимы Шадин услышал чуть раньше, чем тихие шаги. И стремительно обернулся, окинув её довольным взглядом.

— Она явно делает успехи, — добавила Наима, опершись ладонями о перила. — Но я рада, что хотя бы из Самийи ты не растишь наёмницу.

— Самийя — слишком нежный цветок для такого, — покачал головой Шадин. — Будем надеяться, ей всегда хватит умения вить из мужчин верёвки, которое она в последнее время оттачивает на каждом встречном. Ну, и пары отравленных кинжалов, с которыми её научила обращаться сестра.

— Только ли сестра? — спросила Наима с лукавой улыбкой, которая до сих пор казалось превращала его кровь в жидкий огонь. — Как будто я не знаю, что ради твоей похвалы Самийя возьмёт в руки гремучую змею, а не то, что сталь!

Но на это Шадин только пожал плечами, бросив:

— Я хочу, чтобы они обе умели постоять за себя и друг за друга. Когда меня не станет…

Тонкие смуглые пальцы тут же до боли сжали его запястье.

— Это будет нескоро, и к тому сроку у наших дочерей давно появятся собственные семьи. А пока не говори так, не приманивай собственную гибель!.. Вспомни, какой ценой я отстояла тебя у неё, — полные губы Наимы дрогнули, некрасиво скривившись.

— Я помню. Всегда, — ответил он за миг до того, как запечатлеть поцелуй у неё на ладони. — Но ещё знаю, что порой и кроме смерти хватает причин не прийти на помощь. Рядом с Висаль меня в нужный час не было… И ей осталось только окно башни и камни внизу.