Прислужницы, повинуясь, тут же выскользнули из комнаты.

— Мать Нулара, — Ивенн поднялась с низкого пуфика — не столько испытывая почтение перед той, сколько надеясь побыстрее закончить разговор, сославшись на спешку. — Рада видеть вас, но…

— Я знаю, что вы собираетесь посетить дом Лидаров, — Нулара сделала быстрый жест, словно бы отгоняя муху. — И могла бы сказать вам, что они — не та семья, с которой вам стоит поддерживать отношения, особенно — сейчас.

— Почему же?

— Потому что в Элшиме настаёт время перемен, — туманно отозвалась Нулара. — И звезда Лидаров — вовсе не та, что восходит ныне.

Ивенн скривила губы — она ненавидела подобные витиеватые речи жрецов. Но открыто пререкаться с Нуларой не рискнула. Взгляд больших светло-серых глаз худощавой женщины словно бы пронизывал холодом посреди жаркого южного вечера. Ивенн каждый раз ощущала себя в её присутствии крохотным котёнком рядом со взрослой львицей, даром что была чуть не на голову выше той.

— Но я хотела поговорить вовсе не о Лидарах, — продолжила Нулара. — Ваше высочество, кажется, с нашего последнего разговора прошло достаточно времени. Что вы решили по поводу поездки в Квенгарру?

В голове Ивенн пронеслось несколько грязных ругательств. Священный остров Двуликой, на который жрица давно и безуспешно убеждала Ивенн отправиться, вовсе не казался ей привлекательной целью. Хотя и однозначно отказывать служительнице храма, где Ивенн в кои-то веки нашла достойный её статуса приют, тоже не хотелось. А слушать отговорки Нулара была явно не настроена.

Оставалось лишь надеяться, что треклятый бейшаатец и вправду так сильно жаждет отплатить Тейнам за свои несчастья и согласится на предложение Ивенн. Иначе после размолвки с Нуларой её вполне могли ждать новые скитания по задворкам городов Побережья. Такая перспектива Ивенн точно не привлекала.

Тем не менее, она постаралась, чтобы ответ прозвучал совершенно категорично:

— Я не собираюсь отправляться туда, мать Нулара. При всём уважении… Да, мудрость Двуликой огромна. Но я не могу удалиться от мира на годы, чтобы постичь её. Кровь моих родных, пролитая тарессийским узурпатором, взывает к отмщению. Я не стану ждать, пока эта тварь сдохнет от старости, а на трон сядет кто-то из его мерзких отпрысков!..

Нулара покачала головой — видимо, от того, что услышала слишком грубое выражение из девичьих уст. И, помедлив, холодно произнесла:

— Вы не понимаете, от чего отказываетесь, ваше высочество. Вы носите в себе великую силу своего рода. Но если не научитесь ею управлять, то… Когда вы просто сгинете, подобно ящерке, затоптанной сапогами, я лично вознесу благодарственную молитву богине.

— Что ж, вы хотя бы честны, — фыркнула Ивенн.

— Я сделаю это вовсе не из-за мелочной обиды, глупая девчонка! — Нулара вскинула голову, и в её глазах Ивенн с изумлением заметила слёзы. — А потому что смерть — далеко не худшее, что может произойти с вами, если вы отвергнете помощь Двуликой!

***

Несколько курильниц наполняли большой зал смолисто-сладковатым ароматом. Запах отгонял стремившихся на свет множества ламп насекомых, но не становился удушающим — широкие проходы на террасу и во внутренний дворик делали убранное для празднества помещение открытым лёгкому ночному ветерку.

Разглядывая гостей, болтавших друг с другом или уделявших внимание вину и лакомствам, расставленным на длинных узких столах, Ивенн невольно вспомнила рассказы Руада о пиршествах в Тарессии. Те выглядели совсем иначе. Их участники рассаживались за одним большим столом, занимая свои места в строгом соответствии с иерархией, а благородные женщины всегда удалялись задолго до окончания празднеств.

И уж конечно, выступление акробаток, которое приковывало взгляды многих присутствующих, оказалось бы абсолютно немыслимым развлечением на родине Ивенн. Причудливо изгибавшиеся под музыку смуглые тела девушек, прикрытые лишь широкими узорчатыми поясами на бёдрах, показались бы северянам абсолютно непристойным зрелищем. Как, впрочем, и тонкая ткань наряда самой Ивенн, ничуть не скрывавшая очертания её фигуры.

Когда Ивенн вернётся домой, ей наверняка придётся долго привыкать к тяжёлому сукну и бархату местных платьев. Но если это поможет вернуть трон, она охотно облачится даже в конскую сбрую на голое тело.

— Я видел аш-Саттара снаружи, в пальмовой аллее, — Руад, в очередной раз внезапно очутившись подле Ивенн, заставил её вынырнуть из размышлений. — Поскольку вы уже поприветствовали хозяев дома, ничто не мешает вам поговорить с Шадином. А я прослежу, чтобы вам никто не помешал… Если только вы, госпожа, не передумали и не решили заключить помолвку с Мерресом Лидаром.

Ивенн скорчила брезгливую гримаску. Но через мгновение обратила взгляд к хозяевам дома, как раз о чём-то тихо переговаривавшимся неподалёку.

Глава семейства выглядел немолодым, но всё ещё крепким мужчиной, с волосами, столь светлыми, что в них была едва различима седина. И сразу было видно, что взрослые дети — все трое — явно пошли в него хотя бы мастью.

Старший был высок и широкоплеч, но его черты смотрелись до странности смазанными и невыразительными. Ивенн невольно пришло на ум сравнение с истертым временем ликом древней статуи.

А вот стоявшая рядом девушка оказалась на редкость хороша собой. Тоненькая, светлокожая с нежным румянцем на щеках и лукавой улыбкой идеально очерченных губ. Державшаяся так расслабленно и чуть-чуть надменно, что Ивенн сразу же захотелось вцепиться ногтями в её округлое кукольное личико. Уже хотя бы за то, что дочь паршивого купчишки с Побережья явно никогда не знала отказа ни в чём. В то время как сама Ивенн голодала и унижалась, терпела зной и холод… Злоба на изнеженную дурочку так захватила Ивенн, что она не сразу поняла — кое-кто изучает её саму так же пристально. Но, встретившись глазами с Мерресом Лидаром, уже не рискнула отводить взгляд, чтобы не делать ситуацию ещё более неловкой.

«Жених» Ивенн не был столь красив, как его сестра. Но всё же Мерресу, пожалуй, повезло с внешностью больше, нежели старшему брату. Юноша лет восемнадцати, он выглядел скорее худым, нежели статным, но держался с уверенной грацией. А светло-зелёные, будто волны тёплого залива, глаза даже придавали его не особо запоминающемуся лицу определённую прелесть.

Правда сейчас снисходительное любопытство, написанное в обращённом к Ивенн взгляде, внушило бы ей омерзение даже к куда большему красавцу. «Что братец, что сестрица — змеи из одного гнезда. Готовы чуть что расшипеться, но стоит обзавестись войском — станут ползать передо мной на брюхе», — подумала Ивенн, отвечая Мерресу не менее высокомерным взглядом. И тут же повернулась к своему верному стражу:

— Хорошо. Пойду, поищу аш-Саттара… И рассчитываю на тебя.

— Не беспокойтесь, госпожа, — тут же кивнул ей Руад.

***

Лидары не поскупились на освещение для праздника. Огни ламп, расставленных вдоль дорожек и подвешенных на цепях, позволяли разглядеть сад в подробностях, отражаясь в воде многочисленных бассейнов и фонтанов.

Правда, аллея, к которой Ивенн поспешила, покинув дворец, оставалась полутёмной. Неуверенно озираясь, Ивенн прошла меж чешуйчатых пальмовых стволов. «Как же глупо я, наверное, сейчас выгляжу, — с досадой подумала она. — Выслеживаю его, будто брошенная любовница!»

Но куда хуже оказалось то, что аш-Саттара Ивенн так и не увидела. Должно быть, прогулявшись, наёмник снова присоединился к веселью. И никакой тайной встречи у них теперь не выйдет вовсе.

— Ивенн Адмайра, — протянул послышавшийся сзади мужской голос. — Принцесса без королевства. Самая знаменитая бродяжка Побережья… Которая теперь, как и полагается нищим и убогим, живёт при храме милостивой богини.

Задохнувшись от бешенства, как только осознала смысл сказанных слов, Ивенн обернулась. И увидела Мерреса, который, скрестив руки на груди, стоял в паре шагов и оценивающе разглядывал её.

— Правда, надо признать, — всё так же лениво продолжил он, — красивая и чистопородная бродяжка, которую отец даже счёл достойной стать моей первой женой. Если, конечно, я сам этого пожелаю. А я пока не решил — сначала хочу оценить, так сказать, товар… Ну что, северяночка, познакомимся поближе? — он сделал шаг вперёд.