-Сукин сын, - шипит от боли Царевский и крепко сжимает шею Макса, перекрывая ему кислород. Сергей не любит бить людей в лицо и даже в такой ситуации предпочитает этого не делать. Парень распахивает рот и хватается за тяжелую руку, дергаясь: хватка у Сергея не шуточная и он навалился на руку всем весом. Запястья как раз находятся рядом друг с другом, поэтому мужчина быстро вынимает наручники, щелкает ими и поспешно отпускает горло парня. Максим сразу же хрипит, кашляет, берется за шею, у него аж выступают слезы.

Сергей молча лезет в левый карман узких черных джинсов и достает оттуда сложенные купюры, довольно много.

-Блять, ты… блять… – пытается надышаться Максим, упирается руками в живот Сергея, чтобы тот с него слез. Тут он только замечает наручники и бессильно откидывает голову на асфальт. Сделав пару вдохов, он возвращает себе самообладание и сжимает челюсть.

-Какого ты делаешь? Сними это нахуй.

Царевский слезает с парня и садится на корточки.

-Ты арестован, Максим. И в этот раз тебе не 17.

-За что?

Вот он сидит на асфальте в черных джинсах и черном худи, держа перед собой руки в наручниках, растрепанный, злой, готовый наброситься на Сергея опять. Он все еще тяжело дышит, смотрит своими черными глазами с нескрываемой угрозой. Такой юный, а уже такой испорченный и порочный.

-За наркотики, которые ты только что продал тому парню.

-Где ты их увидел? – с вызовом бросает Максим.

-У него в кармане. С этим мы разберемся, не волнуйся. Чёрт, - он встает и трет лицо. Максим сильный ублюдок. Надо везти его в офис. Сергей устал после рабочего дня, но отпускать Максима нельзя. Даже без улик на нем.

-Вставай. Поедем в офис.

-Ты же знаешь, что это бесполезно, - мрачно говорит парень и коряво встает.

-Нет, Максим, я сыт тобой по горло. Ты совершеннолетний давно и такое тебе с рук не сойдет, - Царевский находит силы говорить спокойно.

-Это тебе такое с рук не сойдет, - Максим трет шею и морщится. Синяки обязательно будут, и их надо будет как-то объяснять агенту.

-Твой отец еще в тебе не разочаровался? – холодно спрашивает Сергей, подбирает травмат Максима с асфальта.

Чернецкий бледнеет от злости. Видимо, Сергей его задел.

-Завались, блять.

-Он в курсе, чем ты занимаешься? Это уже не твои студенческие проделки, - Царевский грубо берет парня за локоть и идет к своей машине.

-Нахуй ты лезешь? Из-за Егора?

-Из-за уголовного кодекса. Садись.

-Я не буду с тобой говорить.

-Посмотрим, - Сергей сажает Макса на переднее сидение и садится за руль. Неплохо съездил просто так. Вот он, пойманный, напуганный, но такой же злой и упертый Максим Чернецкий: грязный и потрепанный. Егор волновался за него на вечере, хотел ему помочь, а Максиму, оказывается грустно не было. Хотя по его напряженному лицу сложно определить какую-то эмоцию. Он молчаливо подчиняется воле Царевского, но только потому, что сам понимает безвыходность. Когда они приедут в офис, он не раскроет рта, Сергей уверен. Парень натасканный неверотяно, скользкий и хитрый, как змея. Как ломать его железные латы Сергей пока не знает.

-Наркотики из Европы или готовят тут? – через несколько минут езды спрашивает Сергей. Максим поворачивается к нему и приподымает брови. Типа «ты ебнутый, если ждешь ответ». Он отворачивается к окну, разрывая зрительный контакт. Царевский погружается в свои мысли, забывая про гостя в машине, когда тот внезапно начинает быстро и шумно дышать, смотря перед собой.

-Эй, - хмурится Сергей, поворачивая лицо к парню. Тот приподнял плечи, сжал кулаки до побеления, смотрит в одну точку и будто задыхается. – Максим.

Сначала мужчине кажется, что это какой-то подлый прием Макса, но когда такая херня длится минуту, он притормаживает, разворачивается к Максиму. У парня, скорее всего, паническая атака, и он сам себя не может контролировать.

-Максим, глянь на меня, - мужчина берет парня за плечи и всматривается ему в лицо. Он быстро находит в бардачке полупустую бутылку воды и приставляет к губам Максима. – Ну, давай…

Максим сам хватает бутылку рукой и пьет короткими глотками, не переставая шумно дышать носом. Сейчас Сергей замечает, что на шее парня и правда наливаются синяки.

Царевский не сталкивался с паническими атаками раньше, у него валяются какие-то таблетки в машине и он пытается найти успокоительное. Но вдруг ему приходит мысль, что Макс под чем-то, тогда миксовать таблетки – вообще не лучшая идея.

Вода льется по подбородку парня, он допивает бутылку, сжимает ее и сгибается, пряча лицо в волосах. Вскоре его дыхание успокаивается.

-Ты под чем-то?

Макс молчит.

-Ответь мне.

-Кххмм… нет.

-Тест на наркотики все равно тебя ждет. Успокоительное дать?

-Не надо.

-Такое часто случается?

-Нет.

-В первый раз?

-Нет.

Макс устало откидывается на сидении. Он выглядит несчастным и усталым. Теперь Сергей понимает, о чем говорил Егор. Такой молодой и красивый и ввязанный в такие мерзкие дела. Царевский думал об этом и теперь ему еще больше кажется, что Максим зависим.

-Сергей, - тихо говорит он, когда они подъежают к темному зданию офиса. – Я не буду говорить без адвоката. Ты не имеешь права меня задерживать сейчас.

-Максим, я тебя не отпущу, - коротко бросает мужчина, выходит, открывает дверь Максиму. Тот выходит, сутулый, высокий, как будто пристыженный своим приступом в машине. Неспособный признать, что иногда ему бывает страшно.

Когда они поднимаются в лифте, Максим видит себя в зеркало и зло матерится. Из-за начинающихся синяков, но и видеть себя в наручниках рядом со спокойным Царевским – тоже не очень.

-Зачем ты пронес что-то на вечер? – спрашивает мужчина, заводя парня в офис, в ту самую комнату с диваном, столом, телеком и камерами, где когда-то держал Антона с Егором.

Максим молчит, давая понять, что так дальше и будет.

-Не пачкай мне диван, сними кофту, - просит Сергей, ловко расстегивает один наручник. Максим замирает, но Сергей предупреждает:

-Если будешь драться, я не буду жалеть твое лицо.

Макс зло сжимает зубы, давит острое желание врезать мужчине, который со своими ебанными принципами взялся портить ему жизнь.

-Оно того стоит, - тихо говорит Макс и снимает кофту. В этой самой кофте пиликает телефон и выпадает на пол. Макс быстро поднимает его, видит надпись «Стас Журналист» и сбрасывает вызов. Они должны были сегодня встретиться после тренировки. Стас его ждет. От того, что Сергей портит ему еще и личную жизнь, еще сильнее хочется ему уебать.

-Телефон, - говорит Сергей и протягивает руку.

-Зачем?

-Заберу. Я оставлю тебя тут до утра. Завтра сможешь позвонить папе, адвокату, папе девушки, кому захочешь.

-Папа умер, - внезапно говорит Максим. Сергей замирает с телефоном в руках. В комнате становится тихо. Макс сказал это сухим фактом, но по нему никогда не поймешь, что он чувствует.

-Я сожалею.

-Угу, - Максим садится на диван, сползает ниже, разводит коленки и складывает руки на груди.

-Давно?

-Год назад.

Значит, раны уже зажили. Мучить парня, у которого только что умер отец, было бы тяжело. Сергей подходит к Максу и защелкивает наручники обратно. Парень цепляется взглядом за его лицо: он хочет сделать ему больно тоже.

-Что ты там делал? На улице.

-Тот парень под подозрением. И мы знаем, как на него выйти.

-Он никто, - морщится Макс.

-О, так ты говоришь.

Чернецкий поднимает черные глаза.

-Он никто, потому что ты – диллер?

Макс фыркает и ничего не отвечает. Чем-то он похож на Громова. Но с Громовым все было по-другому. Громов сильный, морально в том числе, находчивый и самоуверенный. Он везде победитель, всегда красавчик, хотя плохой красавчик. А Максим – мрачный и пугающий, тоже сильный и тоже дьявольски находчивый, но без того удовольствия, которое Антону приносят преступления и деньги. Максим негативный на 100 процентов, и Сергей в тайне уверен, что он просто довел своего отца до инфаркта. Царевский не понимает мотиваций парня: деньги ему приносит работа, у него есть обожание и неплохая известность, любые девушки и парни, а наркотики – это то, что наоборот хуярит его жизнь на клочки. Парень зависимый, кажется Сергею, пусть он даже не похож: сильный, крепкий, с хорошей кожей, волосами и зубами.